Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Плау винд, или Приключения лейтенантов - Давыдов Юрий Владимирович - Страница 34


34
Изменить размер шрифта:

Он вдруг остановился и взял ее за руки.

– Если они меня не пустят, я умру от тоски! Ох, Джейн, если они меня не пустят… – И он горестно и как бы с недоумением вздохнул.

Ее сердце больно сжалось. Она не могла понять, от чего – от жутких предчувствий или от восхищения перед решимостью Джона.

В адмиралтействе возразили:

– Вам шестьдесят!

– Нет, – воскликнул Франклин, – справки неверны: всего лишь пятьдесят девять!

Посоветовались с Уильямом Парри.

– Этот человек, – сказал Парри, – подходит для данной задачи лучше всякого другого. С нашим арктическим парнем ничего не поделаешь. Это у него в крови.

«Арктический парень» победил: в марте 1845 года сэра Джона Франклина назначили начальником экспедиции, которой предстояло плавание Северо-западным проходом.

И уже в марте, исполненный надежд и энергии, он торопил мастеров Вуличских доков. В доках, где двадцать лет назад делали шлюпки для его второго путешествия по Ледовитому океану, в этих самых доках теперь ремонтировали корабли «Эребус» и «Террор». Оба корабля недавно вернулись из долголетней антарктической экспедиции; там, во льдах, они прекрасно выдержали трудные испытания. И «Эребус» (триста семьдесят тонн водоизмещения), и «Террор» (водоизмещение триста сорок тонн) несли парусное вооружение, а к тому ж еще имели паровую машину мощностью в полсотни лошадиных сил.

Дом на улице Брук всегда был полон. В кабинете или в гостиной сидели моряки. Одни являлись представиться новому начальнику, другие – запросто скоротать вечер.

Чаще других наведывался капитан Френсис Крозье, командир «Террора». О, на Френсиса можно было положиться – трижды плавал в Арктику, четыре года провел в Антарктиде… Бывал у четы Франклинов и командор Фицджеймс, весельчак и знаток навигации… Заворачивали на приветный огонек и лейтенанты Фэргольм, Гори, Ле-Весконт. Первые двое относились к разряду «типичных флотских»: крепкие физиономии, походка враскачку, сиплые голоса. Лейтенант Ле-Весконт, напротив, производил впечатление меланхолического мечтателя.

Все эти люди могли спорить о чем угодно, но в одном они соглашались без обиняков: сэр Джон самый подходящий человек для командования полярной экспедицией.

– Когда б вы знали, какой это человек, – рассказывал Фицджеймс одному из своих многочисленных и, конечно, закадычных приятелей. – Он восхитительный, энергичный, упорный. Я питаю к нему уважение, даже любовь, и то же испытывает каждый из нас. Он полон жизни. Клянусь честью, это самый лучший моряк для командования предприятием, которое требует здравого смысла и настойчивости. Я многое узнал от него и, черт побори, счастлив, когда нахожусь рядом с ним. Ей-богу, сэр Джон отличный малый, и мы совершенно покорены им.

Но весна сыграла с «отличным малым» худую шутку: он схватил воспаление легких. И доктор, и Джейн, и товарищи-моряки пытались уложить его в постель. Франклин смеясь отвечал, что он ложится в постель лишь поздним вечером и непременно в «ночном колпаке»[26]. Единственное, в чем он уступил медикам, – так это в отказе от табака. Он больше не притрагивался к серебряной табакерке. Но привычка была столь же могущественной, сколь и старомодной, и, обманывая себя, Франклин заменил табак нюхательной солью.

Он перенес болезнь на ногах, продолжая хлопоты, связанные с заготовлением трехгодичного запаса продовольствия, доставкой угля, снаряжением вспомогательного транспорта, который должен был сопровождать экспедицию до Баффинова залива.

Наступил май. Отплытие было не за горами. Франклин поехал в город Бостон. Там, в доме его родственника, собрались те, кто носил имя Франклинов или был связан с ними семейными узами.

Все жаждали обнять Джона. Однако к гордости за Джона примешивалось и неодобрение. Что ни толкуй, но бросать судьбе перчатку в его возрасте? И зачем, о господи, шаткая палуба, зачем бессонные ночи на ветру и холоде, когда есть надежная кровля, веселый огонь в камине, красивая молодая супруга, а дочь почти уж невеста?!

Лишь один человечек, неприметный в скопище родственников, готов был разделить с дядей Джоном его участь. И человечек этот тихо молил маму упросить своего старшего брата взять племянника в экспедицию. Ну, хотя бы… подносчиком пороха.

– Джон, – сказала Генриетта, сдерживая улыбку, – вот тебе юнга.

Франклин обнял племянника за плечи, увлек за собою в угол, и они долго шептались.

– Нет, нет, – заключил Франклин с добродушной усмешкой, – ты все-таки пойми, милый, нам не разрешают брать котят, которые еще не умеют ловить мышей. Однако не горюй: придет и твое время. Если ты очень-очень захочешь.

Родня родней, но ведь до отплытия оставалось несколько дней, и ему хотелось побыть с Джейн и Элеонорой в доме на улице Брук.

Он любил вечерами вслух читать Шекспира: они любили слушать проникновенное чтение. В тишине, в семейном, чуть грустном покое текли светлые майские дни.

Но однажды маленькое происшествие омрачило Франклина.

Лежа на диване, декламировал он «Короля Лира»; они сидели в креслах – жена и дочь, занятые рукоделием. Пришив последнюю пуговицу, Джейн накинула куртку на мужа.

– О Джейн! – ужаснулся Франклин. – Что ты сделала?

И Джейн закусила губу, вспомнив примету: морскую куртку набрасывают на того, кому суждено быть похороненным в море.

Экспедиция покинула родину 19 мая 1845 года.

Океан! Твой старый служитель вернулся после долгой разлуки. Вот он стоит на палубе «Эребуса», грузный, широколицый, седой, и, ликуя, жадно и пристально озирает переменчивый простор.

Недолгое радостное плавание. В июле – остров Диско, осколок Гренландии. Стоп машины, отдать якоря. Становись борт о борт с транспортом «Баррето Юниор» – догружай трюмы углем и провиантом.

Заняты, как пчелы, – пишет Франклин лондонскому другу, – и так же, как эти полезные насекомые, делаем большие запасы. Мы надеемся сегодня получить нашу часть с транспортного судна, и тогда наш корабль будет обеспечен провизией и топливом на три полных года. Однако корабли очень заполнены, что, впрочем, не имеет большого значения, так как море большей частью спокойно, когда оно покрыто льдом, а к тому времени, когда мы дойдем до Берингова пролива или перезимуем, наш груз разместится хорошо, и у нас будет где поразмяться, для чего у нас сейчас едва ли есть место, так как до отказа заполнены каждые щель и угол.

Датских властей на Диско нет, все в инспекторском отъезде, так что я не смог получить сведений о состоянии льда. Но я поговорил со знающим человеком, с плотником, который за главного на станции около якорной стоянки, и от него узнал, что, хотя прошлая зима была очень суровой, весна наступила не позже обычного и лед отошел от земли к концу апреля. Он также знает, что лед отошел от земли на 73° северной широты в начале июня, благодаря чему, считает он, мы сможем пройти к проливу Ланкастера. На этом его сведения ограничиваются.

В отношении своей жены я больше всего боюсь, что, если мы на вернемся ко времени, которое ею задумано, она станет волноваться, и в этом случае я буду очень обязан моим друзьям, если они ей напомнят, что в конце первой и даже второй зимы мы можем очутиться в таких условиях, при которых мы захотим завершить дело, не удавшееся раньше, а имея такие запасы провизии и топлива, мы можем делать это совершенно спокойно. Чтобы предотвратить большие волнения с ее стороны и со стороны дочери, их надо настроить на то, чтобы они не особенно ждали нашего возвращения до тех пор, пока наши запасы не иссякнут.

Следующая возможность отправить письмо может быть только с китобойным судном, если нам посчастливится встретить его; если же нет, то пусть эта последняя записка передаст вам мое чувство уважения и любви.

Джейн собирался Франклин не письмо послать, а тетрадь повседневных записей. И подобно Свифту, писавшему «Дневник для Стеллы», Франклин начал близ Гренландии «Дневник для Джейн».

вернуться

26

«Ночным колпаком» называли в Англии не только головной убор, но и выпивку перед сном