Варяжский десант - Горюнов Андрей - Страница 45

Таким образом, этот вопрос – вопрос окончательного выбора, вопрос «туда или сюда?» – решается однажды. Раз и навсегда.

Ладьи придут вечером. Надо готовиться.

Николай вручил девушкам лингвистический маяк, осуществляющий автоматизированный перевод с любого языка на любой на уровне подсознания и запустил систему предполетного предстартного тестирования блоков навигации.

А он снимет с Фату-Хиву свадебную компанию, сбросит их у загса и тут же вернется.

Продувка главного хронодизеля прошла, полосовая протяжка синхроимпульсов сфазировалась на опорной дате Рождества Христова.

Пока, девчата!

Быстро набрав с консоли штрих-код точки прибытия, Аверьянов слегка сбился по времени, набрав на единичку больше даты индицированной: усталость дала себя знать.

Зеленая возврат-луковица появилась на песчаной отмели Фату-Хиву не через час после его убытия, как обещалось, а через двадцать пять часов.

Яркое солнце тропиков, искрящееся на изумрудной глади Тихого океана, ударило в глаза Аверьянова, и в ту же секунду четыре стальные женские руки выволокли его наружу.

– И это называется «часок»?

– Или это час с небольшим, гад?!

– Прибытие рейса Коломенский загс – Фату-Хиву задерживался по техническим причинам… – гнусавым голосом взвыл Аверьянов, пытаясь обратить происшедшее в шутку и не подпустить женские руки с уже поломанными ногтями к своим глазам. – Мы просим прощения от лица… Ногти от лица! Ну-ка! Вот, пожалуйста! Я тоже царапаться буду! Виноват, каюсь! Немедленно искуплю!

– Мы здесь вторые сутки уже кантуемся!

– На бананах и черт-те на чем!

– Банкет, ресторан, венчание в церкви – все к чертовой матери!

– Вы с ума там сошли, если такие вещи считаете возможным допускать!

– Считаете, что все вам можно? Кто будет отвечать за этот беспредел, а?!

– Я буду! За базар отвечу. Вот деньги, видишь? Оцени ущерб. Сейчас прям отстегну. Кто у вас побухгалтеристее?

– Галина Аркадьевна.

– Ну вот, пишите: список, счет, сумма прописью. Получила такая-то…

Аверьянов, как и всякий мужик, которому перевалило за тридцать, прекрасно знал, что стоит только бабий скандал перевести в конструктивное, деловое русло, запал мгновенно иссякает, уступая место бессмысленной и бесконечной толчее на месте. Основной вопрос при этом тут же уходит в песок, уступая место множеству частных вопросов. Где взять ручку? На чем писать? Почему не предупредили заранее, я бы переоделась? Ну, и так далее…

– Да не волнуйтесь вы так, девочки, все будет! – попытался объяснить Николай. – Все состоится, все будет отлично! И церковь будет, и ресторан ваш не уйдет, и за все, за моральный ущерб, заплатит вам это… киностудия!

– Улыбнитесь, вас снимают скрытой камерой?! – язвительно спросила свекровь. – Где она, камера твоя? Где скрыта-то? Я пять часов ее искала, чтоб плюнуть в объектив.

– Мы вам поверили, думали, нас по телевизору покажут, – разрыдалась очень молодо выглядевшая теща. – А тут такое бескультурье! Нагадить, испортить свадьбу, людей обмануть! Скрытая камера! Гадость какая! На нашей слабости, и так сыграть безжалостно! Тьфу!

– Видеть я вас не желаю!

– Ну, простите, что поделать: техника подвела. Перечислите свои убытки, включая моральный ущерб, сумма прописью, и киностудия оплатит, я же сказал! Сейчас, в данный момент, наличными! Ну, что еще вам, милые?!

– Мы за банкет, вы знаете, сколько мы отдали за банкет?!

– Не знаю. Поэтому в третий раз говорю: напишите, представьте счет, я оплачу. Все будет скомпенсировано. Ну?

– Что «ну»?

– Давайте грузитесь, полетели назад, с меня хватит. В Москве договоримся. Где остальные все?

– Мужчины – пьяные, вон под кустом лежат.

– С чего они пьяные-то? – удивился Николай.

– Так они ж в загс и на венчание знаете сколько с собой захватили? Фляжка здесь, фляжка там.

– А твой и вообще пятилитровую носил, букетом замаскировал, лишь бы не упустить.

– Да ты на своего-то глянь!

– А вон, смотрите, жених на пальме, за бананами опять полез, обезьяна безмозглая! И так уже весь костюм расхлюстал на полосы!

– На свою дочь посмотри: тоже макака та еще! «Невеста-а-а…»

– А где же девушки, вот именно? – спохватился Николай. – Невеста-то, супруга, виноват, со свидетельницей где?

– Так ее же ваши у себя на пиратском корабле задержали! Мы им орем, они не слышат!

– А ей, наверное, там понравилось!

– На каком пиратском корабле?! – обалдел Аверьянов. – Какие «наши»?

– Да вон, в бухте стоит! Ваш?

– Нет, – попытался сглотнуть Николай, но не смог – в горле вдруг разом пересохло.

На рейде действительно стоял на якоре большой двухмачтовый барк с «Веселым Роджером» на фок-мачте – череп и две берцовые кости крест-накрест на черном фоне.

– Есть попить у вас, девчата?

– Па-пить?

– Ах, тебе и па-апить еще?

– Да ты знаешь, где здесь вода?

– До воды отсюда два часа! По джунглям, в гору, к роднику! Я убить вас готова всех, гадов-киношников!

– Улыбнитесь! – Аверьянов, не давая ужасу схватить за душу, деморализовать, примиряюще обнял женщин за плечи. – Вас снимает скрытая камера!

– Где она, камера твоя? Ведь врешь же все, я чувствую!

– Да, пусть покажет скрытую камеру свою!

– Не могу я вам ее показать, на то ведь она и скрытая. А как девушки попали на корабль?

– Как-как! Он приплыл, встал там, воды забрать… Копали они, пираты ваши, что-то еще, там, на мысе. Нас не видели. А мужикам, им же с пиратами сфотографироваться, выпить – как же без того?! Начали махать им! Они и прислали лодку, эти, ваши, пиратами наряженные. В костюмах… В камзолах или не знаю, как их там… С пистолетами, саблями… Увидели мужиков наших, поняли, что пьяные… Обыскали, избили…

– Избили мужиков, а Свету с Верой забрали – на лодку и на корабль!

Его проклинали, у него требовали, но он их слышал уже вполуха.

«Вот влип-то, – подумал Николай. – Ну какое, казалось бы, дело простое – викингов без потерь высадить. Но ведь не успеешь оглянуться, и вот пожалуйста, две сотни проституток там, пиратский бриг – здесь, ребята – в Москве, да еще и разведка, поди, давно на хвост села… Вот тебе, блин: искал романтики? Ешь! А главное, непонятно, что теперь делать…»

В голове у Аверьянова уже плыли цепочки вопросов, ответы на которые были существенны для выработки плана дальнейших действий. Главное было понять, что произошло. На поверхности все было проще пареной репы: проходил мимо парусник, зашел водой заправиться, едой. Пьяные идиоты привлекли внимание. Причалил. Бухим в рюхало, девок – на конвейер. Проще некуда. Но!

Что потерял барк в этих краях? Это же Полинезия. Торговых путей на сотни миль тут нет, нет и населенных пунктов, стоящих ограбления или крышевания. А шлепать сюда очень прилично: от любого региона с оживленным морскими торговыми трассами – ого-го!

Далее. Почему они не убили мужиков? Убить, по логике вещей, по природе пиратов, было бы и проще, и естественнее. Зачем оставлять недобитков за спиной? Саблей по шее: «Кланяйся там, здесь уж не увидимся». Дешево и сердито. Но нет, избили, причем слегка (!), и кинули на песке.

Почему?

Еще вопрос. Чего они застряли здесь? Почему стоят на якоре? Почему не уходят? Чего ждут? Казалось бы, как просто – девок прихватили и побежали себе далее.

Но нет, они ждут! Кого? Чего? Что?

Не его же они ждут, Аверьянова, когда он появится и вломит им до бровей? Нет, конечно. Откуда им знать, что он объявится? Неоткуда. Что же тогда их тут держит?

Если подумать, впрочем, то получалось как раз наоборот: выходило, что пираты с нетерпением ждут именно его, Аверьянова, хоть и не знают даже о его существовании.

«Но въедем по порядку», – решил Николай, упорядочивая мысли и выводы.

В эту акваторию ребята могли закатить на своем барке только по двум причинам: либо закопать награбленное, либо, наоборот, откопать спрятанное ранее – в зависимости от их прухи за последний год, – либо снять с депозита, либо, наоборот, разместить временно свободные средства и активы в депозитарии под названием «сундук, закопанный на необитаемом острове».