Четвертый год - Каменистый Артем - Страница 14

— Лом, а вот ты, к примеру, динамит смог бы сделать?

— А хули там делать? Только смысла нет. Если уж делать, то пластик.

— Чего?

— Ну вы Добрыня и темный! Ну пластиковая взрывчатка. Тот же нитроглицерин, но с нормальным пластификатором. По мощности ничего не теряешь, а хранить и использовать гораздо проще динамита.

— А снаряд для катапульты сможешь соорудить, с этой пластиковой взрывчаткой?

— Ну, корпус нужен, и хлам железный под осколочную массу. Под детонатор пружина нужна будет и трубка, хотя можно тупо капсюль с фитилем поставить, это проще будет.

Олег уважительно поинтересовался:

— Слушай, Лом, и откуда ты все знаешь?

— Да так… в инете нарыл, когда для себя инфу искал…

— Может ты и бомбу атомную сделать сможешь?

— Не вопрос. Ее и дебил сделает. Там сложность не в бомбе, а в боевом изотопе. Получить его несложно, но надо перелопатить офигенную гору уранового сырья, отделяя двести тридцать пятый от двести тридцать восьмого. Хотя можно и проще: сварить плутоний. Работы поменьше гораздо, но работа очень грязная.

Добрыня поднял руку:

— Тихо Олег! Лом, я вот подумал, а нахрен вам назад, к Кругову переться вообще, ведь можете спокойно у нас остаться.

— Так у нас там хижина, вещи…

— Ваших вещей там стоптанные лапти и пара голодных тараканов. Выделим мы вам и вещи, и домишко. Голодать у нас точно не станете, да и работа будет интересная: вижу я, химия тебе нравится?

Лом нерешительно покосился на Кислого и, встретив в глазах товарища понимание, обернулся к Добрыне:

— Ну в принципе можно. Только в этом сарае я работать не буду, у меня уже нос отвалиться хочет от этой вонищи.

— А тебе и не придется здесь работать, для тебя мы новый сарайчик соорудим… чуть подальше от поселка… мало ли что. А заведовать кожевным производством у нас остается его старый начальник — Сергей.

Кругов пожал руку Добрыне, остальных островитян поприветствовал кивком. Указав рукой на берег, где из лодок высаживались его люди, мэр произнес:

— Со мной пришло восемьдесят человек.

— Негусто, — вздохнул Добрыня.

— А что ты хотел? Сам просил притащить всех немедленно. Чтобы собрать народ со всех поселков, нам пара дней нужна, вот я и прихватил лишь своих.

— Да нормально. Хайтов немного, сотни две. У нас с вашими столько же наберется почти, да еще и Олега к ваксам послали, он толпу должен привести.

Кругов озабоченно нахмурился:

— Гонцы про вашу дружбу с ваксами рассказали, но мне до сих пор не очень верится… Наши на них очень злые… Прошлый год вспомни — немало наших к ним в котел попало.

— Помню… Ну так местных людоедов мы давили и будем давить. А эти южане, пришлые, с нами у них стычек не было. Они сами местных убивают, враги с ними. Круг — мы не в том положении, чтобы пренебрегать помощью, пусть даже такой. Или мало вас в тот раз хайты погоняли?

— Ну смотри… твои союзники, не мои. Теперь любой набег ваксов на них сваливать будут, сам еще пожалеешь, что дружбу с ними завел. Когда выступаем?

— Заночуете у нас, а утром вместе и выступим. Олег должен ждать нас у лагеря лесорубов.

— Хорошо. Что у тебя тут вообще новенького? Видели мы, «Варяг» пришел с Нары. Что привезли? Соль?

— Ну вроде того, — уклончиво ответил Добрыня. — Круг, кстати, мы тут, наконец–то, порохом занялись серьезно. Кузнецам задание дал стволы делать. Если все будет хорошо, скоро у нас артиллерия будет своя.

Кругов присвистнул:

— Неплохо. Только вы в этом деле немного опоздали. Про Монаха слыхал?

— Ну слыхал. Вроде он уже землян на севере всех подмял под себя.

— Может и не всех. Но все равно у него людей очень много. Так вот, говорят, что у него огнестрельное оружие есть. Правда, не думаю что много.

— Может, с Земли попало с кем–то?

— Может и так. Но тогда непонятно, где патроны берут. Мы тут думали насчет пороха, но никто не представляет, как селитру добывать. Да и ствол выковать проблема… это тебе не топор…

Добрыне не терпелось похвастать Кругу привезенными «Варягом» вещами, и особенно пушечными стволами, но он сдержал первый порыв. Не стоит всем трубить о своей удаче. Да и, если честно, нечем пока хвастать. Горстка пороха на тарелке и ржавый ствол противотанковой пушки это еще не оружие.

Это лишь мечты о чем–то большем.

Лето выдалось засушливым, и реки серьезно обмелели. Рыбица не исключение: перекаты и мели оголились, заросли камыша и тростника оказались на суше. Течение здесь и в половодье немедленное, а сейчас вода чуть ли не ревет в узости съежившегося русла. Не лучшее место для переправы, но Бум выбрал именно его, мотивируя это тем, что противоположный берег в этом месте лесистый, а не болотистый. Для Макса его логика была непонятна — все равно в болото влезть придется, так какая разница, но спорить не стал. А жаль: может быть несчастная буренка выжила. Лошади, привыкшие к походам, переправились без проблем, а вот раненой корове не повезло.

Буренка оступилась еще не дойдя до глубины, завалилась на бок. Народ, не ожидая от нее таких фокусов на мелководье, помочь животному не успел, и лишь бранью смог отреагировать на ее поведение. Обезумевшее от усталости, боли и страха животное дернуло вниз по течению, в сторону переката, и, вскоре, ее жалостливое мычание затихло.

Бум, добравшись до берега, завалился на седло, вытянул ноги, позволяя Ури одеть на себя сапоги. Обернувшись к Максу, весело прогудел:

— Не горюй по этой глупой корове: все равно бы сдохла, в ее ране черви уже ползали. Жалеть надо об одном: о потерянной говядинке — эта конина уже поперек горла стоит. А это еще что? Гляди–ка кто пожаловал!

Обернувшись, Макс увидел стрелков. Неутомимые преследователи выбирались из леса, выстроились на краю луга, глядя на тех, кого преследовали. Их было всего семеро, хотя, возможно, показались не все — иной раз, попав под обстрел, Макс думал, что против них вышла целая сотня лучников.

— Как жаль что между нами теперь река, — вздохнул рыцарь. — На лугу этим канальям от всадников не уйти.

Встав, Бум погрозил в сторону противоположного берега кулаком, и проревел:

— Передайте вашему барону Пигирусу, что сыны его содомиты поганые, дочки дешевые блудницы, а жена и вовсе ведьма одноглазая! И когда–нибудь я до них еще доберусь — за каждую лошадку заплатят!

Лучники переглянулись, и устроили короткую пантомиму. Один, развернувшись спиной к реке, стянул штаны, продемонстрировал белый зад, второй молча провел ребром ладони по горлу.

— Это что они этим хотят мне сказать? — удивился Бум.

Макс охотно пояснил:

— Очевидно, говорят, что срать на вас хотели, и если поймают, прирежут.

— Ах вы ублюдки! Отродья грошовых шлюх! — взревел рыцарь. — И вы тоже заплатите за всех лошадок. Я, сир Бум, слов на ветер не бросаю! Ноги велю отрубить, и не сможете больше по лесу бегать! А тебя, беложопого, велю еще и как женщину использовать!

Один из лучников не выдержал, выстрелил. Но расстояние слишком велико для прицельной стрельбы — стрела зарылась в песок в десятке шагов от рыцаря. Бум захохотал, и, прекратив перепалку с противником, мрачно произнес:

— А теперь нам еще веселее станет. Без проводника суемся в болото, куда со времен сотворении мира никто не совался.

— Может все же рискнуть, и попробовать пройти вдоль реки? — предложил Макс.

— Нет. Не дадут нам они это сделать. Кругом дозорных поставят, не пройти нам незаметно.

— Откуда знаешь про то, что они делают?

Бум, хохотнув, охотно пояснил:

— Да потому что я бы на их месте сделал именно так.