Дискета мертвого генерала - Горшков Валерий Сергеевич - Страница 47

– Познакомься, это Гарик, – Рамона наклонилась, и у нее на руках оказался щенок мраморного дога. Он был как две капли воды похож на того… погибшего. Только в пять раз меньше. И в десять раз – смешнее. – А это, Гарик, тот самый дядя, которого, начиная с сегодняшнего дня, ты будешь регулярно цапать за ноги, а утром стаскивать с него одеяло! – Рамона неожиданно протянула его мне. Едва оказавшись у меня на руках, Гарик со знанием дела обнюхал доселе незнакомое, вдоль и поперек обклеенное лейкопластырем лицо, чихнул и вдруг быстро и точно лизнул меня в нос.

– Это значит, что можно войти, – перевела с собачьего Рамона, схватила меня за рукав и быстро втянула в дом вместе с огромным клубом морозного зимнего пара.

9

Ровно год и триста миллионов долларов были потрачены на решение ключевого вопроса схемы. Оставалось самое главное – механизм восприятия мозгом «куклы» кодированного сигнала, поступающего с излучателя передвижной станции. И, как нередко бывает в научных разработках, самый последний шаг на пути к вершине оказался практически невозможным. Можно было при помощи сложнейшей и дорогостоящей аппаратуры преобразовать импульсы, поступающие от оператора, в единый сигнал, но человеческий мозг не мог самостоятельно их расшифровать, использовав как сигнал к действию. Единственное, что чувствовали подопытные, в качестве которых использовали приговоренных к смертной казни заключенных и психически больных – это невыносимую головную боль, рвоту, ощущение неосознанного страха, заставляющего даже самых отъявленных головорезов забиваться в угол, словно тараканы, и утробно выть, а также, при длительном воздействии излучателя, наступал неминуемый паралич центральной нервной системы, после которого в первую очередь переставали работать сердце и легкие. Наступала смерть…

Все это заставляло Прохорова и его коллег трудиться как одержимые, нередко опуская от бессилия руки, но затем с утра снова продолжая поиски заветной разгадки, спрятанной в недрах гигантского черного ящика под названием человеческий мозг. Так продолжалось еще год, после которого не менее половины сотрудников Центра, в прошлом – неисправимые оптимисты, то и дело сходились во мнении, что разработки зашли в тупик. С подопытным можно делать все что угодно, даже заставить его покончить жизнь самоубийством, применив программу кодировки, но превратить в послушного робота с двухсторонней зрительно-слуховой связью, увы, нереально.

Наступил глубокий кризис. Люди перестали ощущать полезность работы, более напоминающей мышиную возню. И именно в этот момент в голову Прохорова пришла до умопомрачительности неожиданная и на первый взгляд совершенно абсурдная идея. Виной тому послужили… дельфины!

И Вадим Витальевич понял, что не зря копнул эту интересную тему. Он постарался хоть как-то обосновать некоторые из своих предложений по продолжению разработок и, когда кризис в Центре достиг апогея, преподнес их Славгородскому, к великому удивлению последнего.

Около четырех часов провели за закрытыми дверями директор Экспериментального исследовательского центра и Прохоров. Вадим Витальевич медленно и доходчиво объяснял Славгородскому, чего именно он от него хочет. А хотел инженер-радиотехник совсем немного – снаряжения специальной морской экспедиции, месяца этак на три-четыре, которой предстояло бы бороздить просторы той самой части мирового океана, где, по преданию, затонула великая цивилизация Атлантида. Легенды древности и вполне реальные факты о регулярной пропаже в районе Бермудского треугольника транспортных и прочих судов, военных и пассажирских самолетов, менее всего интересовали целеустремленного ученого. Ему нужны были только дельфины.

– Так вы хотите, если я правильно понял, провести исследования механизма телепатической связи, при помощи которого дельфины общаются, даже находясь в десятках километров друг от друга? – не без интереса спросил профессор, поудобней устраиваясь в кресле. С каждой последующей минутой разговора предложение Прохорова становилось ему более и более интересным. Как вообще в его голову пришла такая нестандартная идея?

– Не совсем так. Помимо телепатической связи они обладают способностью переговариваться при помощи специальных звуковых сигналов, где в двух секундах умещается поразительное количество информации. Их мозг способен сначала закодировать и сжать весь этот объем, а потом без всякого труда разложить его на составляющие. Не это ли то самое, к чему мы стремимся в своих разработках?

– Так-то оно так, – Славгородский поскреб подбородок и вопросительно посмотрел на Прохорова. – Но где гарантия, что доступное им может быть доступно и человеку?

– А не может быть такой гарантии, – с готовностью отозвался Вадим. – Но очевидно одно – это последний шанс найти брешь в биологической защите природы от проникновения в ее сокровенные тайны. Я очень много информации перелопатил за последние восемь недель, Григорий Романович. В строении мозга дельфина и человека действительно гораздо больше сходства, чем у человека с обезьяной. А известно, что мозг – и только мозг – отвечает за телепатию и прочие сложнейшие психологические отношения живых существ между собой. Однажды я даже наткнулся на научную работу двадцатилетней давности, где открыто утверждалась возможность бессловесного контакта между человеком и дельфином, когда во время войны один английский минный тральщик при помощи способностей своего боцмана разговаривать с дельфинами творил просто-таки чудеса!

– Мало ли чего напишут, – отмахнулся Славгородский, хотя на его лице отчетливо читалась заинтересованность. – Здесь, Вадим Витальевич, вопрос стоит таким образом, нам могут выделить очень большие средства, скажем даже – любые, если заказчик будет иметь гарантию на получение положительного результата.

Прохоров только ухмыльнулся и покачал головой. Непробиваемая логика странного симбиоза военных с бизнесменами.

– Вот именно, – согласно скривил губы профессор. – А результат мы им гарантировать не можем…

– Но ведь до сих пор нас финансировали едва ли не лучше, чем космические разработки! А сейчас что? Закрома прохудились, или система уже не заинтересована в получении оружия двадцать первого века? – Вадим даже встал со стула и начал прохаживаться взад-вперед по просторному кабинету Славгородского.

– Если хотите мое мнение, то мне действительно кажется весьма любопытной ваша теория о дельфинах, – утвердительно произнес профессор. – Но не я решаю финансовую сторону дела. Здесь ведь нужно вкладывать несколько миллионов долларов, фрахтовать подходящее судно, приглашать специалистов по дельфинам, оснащать судно очень дорогостоящей аппаратурой, – Славгородский последовательно загибал пальцы. – А потом… Кого из сотрудников вы хотите взять с собой? – неожиданно спросил он.

– Биолога, еще одного радиотехника, компьютерщика, – было похоже, что Прохоров успел проштудировать этот момент, так как отвечал без малейших раздумий. – Вот список пофамильно.

Вадим достал из кармана чуть помятый листок бумаги, сложенный вчетверо, и положил перед профессором. Тот внимательно пробежал его глазами и спросил:

– Но если я дам всех перечисленных людей, в том числе и Будулая, то кто все это время, пока вы будете шляться по морям и загорать, будет продолжать работать здесь, в Центре?

– Не знаю, – с вполне реальным безразличием повертел головой Прохоров. – Это не моя компетенция. К тому же мало шансов, что в ближайший год здесь вообще разработают что-нибудь более стоящее, чем уже сделано. Мы выжали максимум из имевшегося в распоряжении материала. Нужна свежая струя, иначе… Впрочем, зачем я все это говорю, вы и так прекрасно понимаете, – Вадим достал сигарету и закурил. – Когда можно ждать ответ?..

В течение месяца после получения Центром необходимой суммы в несколько миллионов долларов была полностью подготовлена экспедиция в район Бермудского треугольника, для которой выбрали военное научное судно «Пеликан», принадлежащее Северному флоту. На территории Мурманской в/ч 20368 оно было загнано в сухой док, быстро и аккуратно оборудовано всем необходимым, включая батискаф для глубоководного погружения, совершенно новую систему навигации, специальные приспособления для отлова дельфинов, палубный бассейн и многое другое. Обычно на подобное мероприятие уходит не менее полугода. В данном случае все работы завершились за семь недель. А затем «Пеликан» отправился в Балтийск, где ему надлежало принять на борт команду исследователей из одиннадцати человек. Шестеро из них были специально откомандированы из Москвы. Остальные – сотрудники гражданских научных ведомств – незадолго до экспедиции вдруг получили выгодные коммерческие предложения от некоей немецкой фирмы и сочли абсурдом от них отказываться. Тем более что непосредственное начальство приглашенных вдруг проявило завидное понимание, которого так недоставало в повседневной работе…