Любовь в Сан-Франциско - Горман Бет - Страница 18

Джек изобразил преувеличенную серьезность и важно согласился.

– Отлично. Виргинская свадьба. Меня все устраивает. Кстати, а что это такое?

– Ну, это – дом, полный незнакомых людей, пунш в серебряной чаше, музыка и танцы, много поцелуев и рукопожатий и, я опасаюсь, никакой возможности уединиться.

Он засмеялся.

– Звучит заманчиво. Когда мы это сделаем?

– При первом же удобном случае. Она направилась к дверям каюты, где их ждал обед. Джек остановил ее.

– Завтра? – увидев выражение ее лица, он опять засмеялся. – Ну хорошо – через две недели. Только давай сегодня вечером, после того, как встанем на прикол, останемся на «Санта-Марии» и обсудим все это дело.

Она ничего не ответила. Если они останутся на «Санта-Марии» в лунную ночь, то вряд ли им удастся толком поговорить. Она была в этом уверена.

Глава 20

Обратный путь показался Руфи длиннее, может быть, потому, что после обеда Джек ушел на мостик, а отец отправился на кормовую палубу, и она осталась в одиночестве.

Руфь стояла у поручней на правом борту и любовалась огромным белым кораблем, величественно входившим в Золотые Ворота со стороны океана. Город с того места, откуда Руфь его сейчас наблюдала, выглядел как-то туманно, тускло. Руфь решила, что это не из-за погоды, а из-за смога, висящего над полуостровом. Она обернулась на звук шагов. Это был Джек.

– Извини, что все время приходится убегать куда-то. Иногда я чувствую себя не капитаном корабля, а нянькой в детском саду.

Руфь спросила, не видел ли он ее отца. Ее немного беспокоило, что отец, успевший уже осмотреть все помещения на корабле и задать бесконечное число вопросов морякам, мог изрядно надоесть занятой своей работой команде.

– Не беспокойся, – ответил Джек. – У тебя очень славный отец, вряд ли он может раздражать кого-либо.

– Ты ему нравишься, Джек.

– Это хорошо, потому что он мне тоже нравится. Он обещал научить меня ездить на лошади, когда я буду в Виргинии. Я не посмел сказать ему – но один вид лошади приводит меня в ужас.

Их корабль приближался к молу. Руфь сочувствовала «Санта-Марии» – ей казалось, что в тесноте порта, пришвартованная к причалу, она должна чувствовать себя пленницей. Руфь повернулась и посмотрела туда, где на выходе из гавани крепчавший ветер вздымал волну на поверхности открытого океана.

Джек, будто угадав ее мысли, сказал:

– Мы закончим погрузку завтра утром. Теперь, когда ты не боишься океана и нам не нужно спешить в Виргинию, можешь вместе со мной отправиться на Гаваи. Возможно, нам хватит времени даже на то, чтобы дойти до Манилы.

– А мы успеем обратно? – встревожилась она. – Филиппины ведь так далеко от Виргинии.

– Мы можем позавтракать в Маниле, а к ужину в тот же день быть уже в Виргинии.

Она посмотрела на Джека. Для него, привычного к морю, это всего лишь рядовое недолгое плавание; сама же Руфь чувствовала себя на пороге самого невероятного приключения в ее жизни. Она улыбнулась и кивнула головой.

– Хорошо, только давай сперва проводим отца завтра утром, ладно?

– Ладно. Извини, мне надо на мостик, – он наклонился и поцеловал ее в губы, затем повернулся и заспешил прочь.

Подошел мистер Севернс и присоединился к Руфи, наблюдавшей, как «Санта-Мария» швартуется к причалу.

Отец сказал:

– Я чувствую себя так, будто мне опять двадцать лет от роду, – и улыбнулся, хотя в его голосе звучала легкая грусть.

Руфь смотрела на город. Тени от высотных зданий сгущались, шум уличного движения становился тише. Долгий рабочий день кончился. Она тоже почувствовала легкую грусть.

Появился Джек и помог им сойти по трапу к машине.

Отец сказал Джеку, что прогулка ему очень понравилась, и Джек улыбнулся в ответ. Уже подойдя к машине, мистер Севернс обернулся, посмотрел на корабль и сказал:

– Я представляю, как человек может привязаться к «Санта-Марии». Джек тихо ответил:

– Это – благородный корабль. Неважно, кто будет его хозяином – если он станет хорошо с ним обращаться, «Санта-Мария» не подведет его.

На обратном пути, после того, как они отвезли отца в гостиницу, Руфь впервые подумала, что одно дело – продать компанию, а совсем другое – корабль, к которому относишься почти как к живому существу. Для Джека это должно было быть нелегким решением.

Она спросила об этом, и он ответил:

– Да, конечно, я буду вспоминать свой корабль, но вряд ли когда-нибудь пожалею о том, что оставил связанные с ним перевозки. Собачья работа. У меня не было ни дня отдыха после того, как я купил «Санта-Марию». Если соскучусь по морю, мы всегда сможем купить один из этих прогулочных кораблей. Ты будешь у меня первым помощником.

На причале он подвел ее к трапу и поцеловал. Она уверенно поднялась по вибрирующим ступенькам и задержалась наверху, глядя, как вечерний сумрак окутывает город. Необычный вид, открывающийся отсюда на крыши домов, уже не вызывал в ней того тревожного ощущения, которое она испытала на этом самом месте сегодня утром.

Он взял ее под руку, и они медленно пошли на корму. Нигде не было ни души, и Руфь спросила, куда делась команда. Он рассмеялся.

– Разбрелись в порту. Моряки редко остаются на борту, если они могут сойти на берег, особенно в таком богатом злачными местами городе, как Сан-Франциско.

Он подвел ее к поручням и обнял за талию.

– Я не хочу лишать тебя моря, Джек, – сказала Руфь. – Ты выглядишь так естественно на борту корабля, что трудно представить, как ты будешь жить без него.

Он не спорил, только сказал:

– Не забывай, мы всегда сможем выйти в море. Давай подождем год или два, а потом решим. Одно мне ясно уже сейчас. Я никогда не смогу больше быть в плавании по несколько месяцев кряду, как раньше.

Руфь высвободилась и пошла вдоль борта. Джек следовал за ней. Она остановилась на небольшой площадке, куда выходила дверь каюты Эвелла. Здесь она облокотилась на поручни, залюбовавшись разноцветными огнями города, мерцающими вдали. Когда она обернулась, Джека позади не было, но он тут же возник в дверях каюты. Руфь услышала, что из открытой двери доносится музыка.

Они медленно танцевали, залитые лунным светом; Руфи казалось, что окружающий мир перестал существовать; она целиком погрузились в ощущение нежности и покоя.

Музыка продолжала играть, когда они остановились, и Джек притянул ее к себе. Она подняла руки, погрузила свои пальцы в его волосы и страстно ответила на его поцелуй. Он оторвался от нее и сказал:

– Я не знал, что это может быть так, – она молча опять прижала его голову к себе и поцеловала, на этот раз поцелуй длился недолго; она легонько отстранила его и отвернулась. Сквозь открытую дверь каюты, рядом с которой они стояли, по-прежнему доносилась музыка.

Он потянул ее за руку.

– Делается прохладно, – сказал Джек. – Пойду поищу свитер, который бы тебе подошел. Она лукаво улыбнулась.

– Но ведь мне необходимо пойти с тобой в каюту и примерить его там. Он тихо засмеялся.

– Конечно, так будет лучше, хотя если ты предпочитаешь остаться снаружи…

Она обхватила его обеими руками и шутя стала заталкивать в каюту, потом вошла следом. Музыка звучала, пожалуй, слишком громко и, пока она закрывала за собой дверь, он подошел к проигрывателю, чтобы уменьшить звук. Затем Джек повернулся и раскрыл ей навстречу свои объятья. Руфь подходила к нему, чувствуя, как желание и бесконечное доверие к этому человеку переполняют ее.