Джура - Тушкан Георгий Павлович - Страница 53

Дольше всех не просыпался Кучак. Только после того, как Саид облил его водой, он поднялся и долго не мог понять, где он находится.

Он тер глаза и с удивлением оглядывался во все стороны. Он видел опухшие от сна лица и злые глаза.

— Ты не уважаешь сон! — сердито сказал он Саиду. — Надо спешить: кругом оспа, — отвечал Саид. Кучак с любопытством рассматривал кусты шиповника и редкие заросли колючих деревьев и можжевельника.

Все путники сидели на лужайке, возле ручья.

Чистая холодная вода шумела по камням и, загибая за скалу, вливалась в большой горный поток на дне ущелья. По ширине и мощности потока, сбегавшего с перевала тонкой струйкой, Кучак понял, что они далеко отошли от перевала.

Пошли дальше. Ущелье извивалось то к югу, то вело на восток. Кучак справа и слева от себя видел только горные склоны. За каждым поворотом ущелье все больше расширялось, и вскоре перед ними открылись лесистый склон и каменистая долина, зажатая между горами.

Они шли по протоптанной тропинке, которая у самого склона разветвлялась: одна тропинка вела вниз, к югу, другая, более протоптанная, шла на север.

Путники пошли на север.

— Туграковые [25]заросли, — сказал Саид и показал вниз, на лесистый склон.

Справа и слева громоздились камни.

— Эй, стой! Не шевелись! — раздался вдруг окрик, и слева, из-за камня, неожиданно показался человек с ружьем: — Не идите по этой тропинке: вы занесете в наш кишлак оспу! Идите назад! — Почтенный, — сказал Саид, выступая вперед, — мы идем с Памира и о том, что люди болеют оспой, не знали. На Памире мы ели уларов и поэтому оспы не боимся.

— Зачем вы идете в наш кишлак? Чего вы хотите? — спросил человек.

— Продай нам девять лошадей, — сказал Саид.

Человек свистнул. Из-за другого камня вышел второй вооруженный и подошел к первому. Они посовещались. — Мы продадим вам четырех лошадей, по одной на двоих, а вы дайте нам мяса уларов.

— У нас нет уларов, мы съели их, — сказал Саид. — Тогда вы, евшие уларов, заплатите за лошадь и право прохода, дайте каждый по пальцу, иначе мы не продадим лошадей и не пропустим вас.

Баи захотели откупиться, пожертвовав Кучаком. Только он один не понимал этого.

Баи хитро переглянулись и посмотрели на Кучака. — Беги, — тихонько шепнул ему Саид, стоявший сзади. Кучак поперхнулся и невольно схватился за пояс, где было зашито золото.

— Иди сюда, Кучак! Иди, милый! — приторноласковым голосом сказал старший бай, подходя к нему.

— Беги же, безмозглый, или тебя продадут! — прошептал Саид. Кучак подпрыгнул и помчался изо всех сил вниз по тропинке, мимо человека с ружьем.

За ним поскакала Одноухая.

Баи растерялись, но потом побежали догонять Кучака. — Стойте, не бегите в сторону кишлака! — закричал сторожевой. Но баи его уже не слушали.

Выстрелив в толпу бежавших людей, сторожевой одного из них убил, но другие успели пробежать по тропинке к кишлаку. — Он ускачет на лошади! — запыхавшись от быстрого бега, кричали баи, увидев, что Кучак подбегает к лошади сторожевого, стреноженной на склоне.

Но Кучак неожиданно остановился около лошади, испуганно вскрикнул, шарахнулся от неё в сторону и побежал не по тропинке, а назад, к подножию горы, в лес. Лошадь шарахнулась в другую сторону.

— В лесу мы его не догоним, — сказал Саид.

Он бежал впереди всех и уже был близко от лошади сторожевого. — Кучак, сумасшедший! Лошади испугался! — кричали баи. — Не удивляйтесь, уважаемые. Он первый раз в жизни увидел лошадь и, наверно, подумал, что это дракон! — засмеялся Саид. — Вот я сейчас сниму путы и взнуздаю её, и на ней поедет старейший. Баи уселись на камнях. Саид спокойно подошел к храпевшей лошади, развязал путы, взнуздал её и вскочил в седло. — Прощайте, уважаемые! Я довел вас до Кашгарии. Я сделал свое дело. Мне очень приятно быть в вашем обществе, но я спешу домой. Аллах с вами, да не съедят вас, евших уларов, обезумевшие жители! С этими словами Саид ударил коня нагайкой и помчался по склону вниз, к лесу.

— Держи его! — закричали баи.

— Держи, держи!.. — неожиданно раздались вокруг голоса, и на лужайку выбежали несколько человек с ружьями.

Один из них выступил вперед и сказал:

— Если вы сейчас же не уйдете от нашего кишлака, мы перестреляем вас!

Баи и мулла бросились наутек.

V

Поравнявшись с лесом, Саид осадил вспотевшего коня и оглянулся. Нестройной толпой баи бежали по склону горы в другую сторону. Саид сдвинул баранью шапку на затылок и вытер ладонью мокрый лоб.

Конь потянул уздечку и жадно начал щипать траву. Саид свистнул и ударил его нагайкой. Конь прыгнул вперед, но Саид сдержал его и поехал шагом, зорко оглядываясь по сторонам. Вечером Саид выбрал место у ручья, остановился, привязал уставшую лошадь за повод повыше к дереву, чтобы она, прежде чем пастись, остыла и отдохнула. Потом он собрал сучья и разложил костер. С седла он снял забытый хозяином лошади курджум и вынул оттуда кусок сыру из сливок — курут, несколько ячменных лепешек, бурдюк с кумысом и кусок вяленого мяса.

Поджарив мясо, Саид с аппетитом его съел, закусив лепешками с сыром. После этого он разжег костер ещё больше. Огонь высоко пылал, освещая багровым пламенем всю поляну.

Саид положил на седло курджум, вскочил на лошадь и, сказав про себя: «Ищите меня здесь», — поскакал в глубь леса. Там, не разжигая огня, он заночевал под кустом, а стреноженного коня пустил пастись.

Ночью он проснулся оттого, что кто-то у него из-под головы осторожно тянул курджум с провизией.

Саид, притворившись спящим, слегка повернул голову, чтобы рассмотреть вора.

— Одноухая! — крикнул он.

Собака испуганно отскочила в сторону.

— Значит, где-то недалеко и Кучак, — вслух сказал Саид, вставая, и потянулся так, что у него хрустнули кости. Рассветало. Небо на востоке казалось коричневым. Одноухая упорно смотрела на Саида, ожидая подачки. — Кучак, Кучак! — закричал Саид.

Но никто не отозвался.

Тогда он стал бросать в Одноухую камнями, и бросал до тех пор, пока она не поняла, что надо бежать спасаться у своего хозяина.

Саид быстро шел за собакой и вскоре подошел к густым зарослям шиповника. Одноухая проскользнула в заросли. Саид пошел за ней, осторожно раздвигая кусты. Вдруг он почувствовал, что земля под его ногами рухнула, и он кубарем скатился вниз, в глубокую, поросшую травой яму.

— Ой! Не надо, не надо! Ай-ай-ай!.. — закричал в яме чей-то испуганный голос.

Саид вскочил на ноги и схватился за нож, но, увидев Кучака, забившегося в угол, усмехнулся и сказал:

— Чего кричишь? Хочешь, чтобы тебя баи услыхали и пришли сюда?

Кучак сразу же затих.

— Не бойся, — сказал Саид, — я сам убежал от баев. Вылезай из этой волчьей ямы. У меня есть конь, поедем вместе. Будешь прислуживать мне.

Кучак молчал и старался нащупать рукой золото, подвязанное на животе.

— Или ты очень богат и возьмешь меня к себе в услужение? — спросил Саид.

— Нет, нет, — поспешно сказал Кучак и опять прикоснулся рукой к золоту, чтобы убедиться, что оно не исчезло, — я пойду к тебе работать!

Саид помог Кучаку вылезти из ямы, и они пошли. Накормив Кучака, Саид привел лошадь.

— Что это, что это? — испуганно спросил Кучак. — Это лошадь. Ты разве не слышал о лошадях? — сказал Саид, седлая коня.

— Ах, это лошадь! — облегченно вздохнул Кучак. — Я о них много слышал, но никогда не видал.

Он неуверенно подошел к коню.

Конь храпел и пятился.

Наконец они уселись: Саид — на седле, как хозяин, а Кучак с трудом устроился на крупе лошади.

— Не бойся, не сжимай меня так руками: не упадешь, — успокаивал его Саид и рассказывал о предстоящем пути. Они ехали шагом по лесу у реки, объезжая заросли шиповника и малины.

— Ты крепче держись за меня, — сказал Саид.

И Кучак ещё сильнее обхватил его руками.

— Да нет, ты не так понял меня, — продолжал Саид. — Я говорю о том, что ты один пропадешь и поэтому должен помогать мне во всех делах, держаться за меня. Я о твоем счастье, Кучак, думаю. — Спасибо, ты добрый человек, — говорил Кучак и хватался рукой за золото на животе. — А чем ты сам занимаешься? Саид чмокнул: