Нечто греховное - Энок Сюзанна - Страница 7

– Вам понравилось?

Сарала прочистила горло, разгладила на себе халат и сказала, отпрянув:

– Да! Но это не стоит пяти тысяч фунтов.

Плутовка прекрасно знала правила игры! Однако его ей переиграть не удастся!

– У вас ясный ум и цепкая хватка, леди Сарала. Но то, чем вы завладели, предназначалось изначально мне. Признайтесь, какую цену вы заплатили на самом деле за этот шелк?

– Разумеется, значительно меньшую, милорд, – без тени смущения ответила она. – Ведь я купила товар, чтобы выгодно его перепродать! Поэтому предлагаю вам, наконец, назвать вашу цену!

Он вновь выразительно посмотрел на ее милый ротик.

– Хорошо. Я готов уплатить вам достойную цену: полторы гинеи за штуку ткани! Согласны? Полагаю, что это честно.

– А где же моя прибыль? – поколебавшись, спросила Сарала. – Нет, ваше предложение меня не устраивает. Пять тысяч фунтов стерлингов и ни пенни меньше.

– Значит, вам мало того, что вы рассердили джентльмена, любезно станцевавшего с вами вальс?

– Милорд, вы закружили меня в вальсе, даже не спросив на то моего разрешения! – парировала она. – Пять тысяч фунтов!

– Ах, вот вы какая! – Шарлемань покачал головой и глубоко вздохнул: этот день продолжал преподносить ему сюрпризы. – Мой ответ – нет!

– В таком случае наши переговоры закончены! Позвольте пожелать вам хорошо провести остаток дня! – сказала Сарала, медленно отступая от него.

Он успел схватить ее за руку и привлек к себе.

– У вас здесь нет покупателей на этот шелк, готовых заплатить за него достойную его качества цену Вы в Лондоне всего несколько дней, если верить тому, что вы сказали мне вчера вечером. Из чего я делаю вывод, что вы намерены продавать товар поштучно ателье и магазинам.

Она вырвала из его пальцев свою руку и заявила:

– Как продавать шелк, я решу сама! Это не ваше дело. Поэтому предлагаю вам оставить наш дом немедленно, а впредь вести переговоры только со мной, а не с моим отцом, милорд Естественно, если вы не чувствуете себя неспособным договориться о чем-либо с дамой, – добавила она, понизив голос, и распахнула дверь.

Дворецкий, стоявший за ней, чуть было не упал на пол, ввалившись спиной в комнату.

В намерения Шарлеманя входило вступить с ней в состязание не интеллектуального, а совершенно иного свойства. Но после таких ее слов о чувствах не могло быть и речи, оставалось только сохранить свое мужское достоинство. Гордо вскинув подбородок, он вышел в холл и произнес, забирая у дворецкого перчатки и шляпу:

– Надеюсь, вы не думаете, что наш разговор закончен! Я хочу получить шелк назад. – Его взгляд невольно обратился на ее чувственный рот. – Должен сказать вам, что у меня есть нечто такое, что может вас заинтересовать. Мы еще вернемся к этому вопросу. Поразмышляйте над моими словами на досуге.

И, не дожидаясь ее ответа, Шарлемань удалился, чтобы забрать купленную им за бесценок накануне охотничью лошадь.

Высокомерный себялюбец! Да как он посмел нагрянуть в их дом и разговаривать с ней подобным тоном?! Не говоря уже о прочих вольностях, которые он себе позволил. Последний разговор с Шарлеманем упорно не выходил у Саралы из головы. Себя она ни в чем, разумеется, не винила, все ошибки и промахи допустил он сам, этот самонадеянный лорд Гриффин. А что за несусветную чушь он нес о своих правах на ее шелк! Слава Богу, что она случайно увидела, как он подъезжал к их особняку, и перехватила инициативу, иначе бы случился скандал! Как назло, именно в это время подруги матери, известные длинными языками, подкреплялись сандвичами в большой столовой. Если бы они узнали о ее ссоре с незваным гостем, они бы растрезвонили о ней по всему Лондону. Особую пикантность их сплетням придало бы то обстоятельство, что она была одета в халат из полупрозрачной материи и не причесана.

– Миледи? – промолвила служанка, обескураженная ее странной медлительностью и задумчивостью.

– Нет, сегодня я, пожалуй, надену другое платье! – сказала Сарала, стряхнув непрошеные мысли. – Вон то, темно-голубое. И подай мне, пожалуйста, к нему серебряный обруч для волос.

– Позвольте напомнить вам, миледи, что маркиза настойчиво рекомендовала вам надевать исключительно новую одежду, сшитую в Лондоне, а не индийскую, вышедшую из моды либо не соответствующую английскому стилю. Все ваши прежние платья мне велено отдать старьевщику.

От возмущения у Саралы перехватило дух. Ее любимые платья, сшитые в Дели, возможно, и были устаревшего фасона, однако смотрелись очень мило. Ей не хотелось расставаться с ними навсегда, в крайнем случае их можно было перешить и подогнать под местные мерки: углубить декольте, обузить талию и добавить кружев. Как можно считать их плохими, если один мужчина пришел в восторг от темно-красного платья, в котором она появилась на балу?

Разумеется, этот господин с ней больше разговаривать не станет, и в сложившихся обстоятельствах это было бы даже к лучшему. Не хватало ей только публичных скандалов! Нет, он не посмеет испортить ее деловую репутацию! Об этом страшно даже подумать!

Но и поостеречься на всякий случай ей не помешает. Рассудив таким образом, Сарала остановила свой выбор на неброском платье бледно-персикового оттенка, которое нравилось ее матери, а голубое велела служанке повесить в платяной шкаф, а не отдавать старьевщику.

– Хорошо, миледи, – сказала Дженни. – В этом платье цвета персика вы будете смотреться великолепно! Я его немедленно отглажу.

Все должно было выглядеть на ней шикарно и безупречно, как и принято в Англии. Конечно, она тоже воспитывалась в британском духе, но получала огромное удовольствие от игры с индийской детворой. В Дели у нее было множество друзей. Она скучала по подругам и часто вспоминала былые счастливые деньки, проведенные с ними. Но теперь, как справедливо говаривала мама, требовалось подлаживаться под нравы лондонского высшего общества. А как ей было приноровиться к тому, что ей претило?

Не нравилось же ей в Лондоне буквально все, начиная с ужасной погоды. Скрасить ее хандру могла бы разве что встреча с лордом Гриффином. Но уверенности в ее благополучном исходе у Саралы не было.

Накануне она позволила этому наглецу поцеловать ее, чего прежде никогда не делала во время деловых встреч. Не в ее правилах было совмещать коммерцию и развлечения. Естественно, немалую роль в данном случае сыграла неординарная внешность этого мужчины, заставившая ее сделать для него исключение.

Его волевое лицо с высокими скулами, впалыми щеками и чувственным ртом, обрамленное темными волосами, достигающими воротничка сорочки, потрясло ее воображение. Равно как и мускулистая фигура с мощными плечами, распирающими жакет, и бедрами, свидетельствующими о том, что он уделяет достаточно много времени езде верхом. И конечно же, на его теле не было ни унции лишнего жира.

Сарала наморщила лоб. Он был хорош собой, влиятелен и умен, однако его подвела излишняя самоуверенность. Незачем было попусту болтать о том, о чем лучше помалкивать. Что ж, она преподала ему хороший урок! И получила в награду за сообразительность и проворство целое состояние – партию отменного китайского шелка, продав которую можно будет частично оплатить долги, оставшиеся отцу в наследство от Дяди Роджера.

Она удобно устроилась в кресле возле окна с книгой по истории Древнего Рима, полистала ее и выглянула в окно Подруги матери начали разъезжаться по домам, следовательно, подумала Сарала, спустя четверть часа компания сплетниц покинет их особняк и можно будет вздохнуть спокойно Для нее стало огромной удачей то, что никто не обратил вчера внимания на визит к ним лорда Шарлеманя. Но до сих пор она так и не смогла избавиться от мысли, что ее деловая репутация в Лондоне под угрозой. В Индии проворачивать сделки значительно легче, там иные порядки.

Подтянув подол халата на колени, она случайно посмотрела на свою левую лодыжку с искусной татуировкой, выполненной с помощью хны ей на добрую память одним ее индийским знакомым. Сарала улыбнулась, вспомнив проведенные ими вместе теплые вечера в Дели, и опустила подол. Не дай Бог, татуировку увидит мама, вот уж тогда она задаст ей жару! Постучавшись в дверь, в комнату заглянула Дженни. – Миледи, вас просит зайти к ней в гостиную маркиза! Сарала покорно кивнула, вовсе не обрадовавшись этому приглашению, и стала переодеваться в зеленое дневное платье. С нынешними подругами маркиза сблизилась еще до отъезда в Индию, то есть около двух десятилетий назад. Теперь их, похоже, заботило только одно: как бы удачно выдать замуж дочерей. Разговоров о чем-то серьезном эти дамы не вели, что, возможно, и послужило причиной формирования у лорда Шарлеманя невысокого мнения о женщинах вообще, не только пожилых, но и молодых, как Сарала.