Мать Лжи - Дункан Дэйв - Страница 65

— Благодарю вас, командир фланга, — пробормотала она, сходя с колесницы.

— Леди Фабия? Я Марно Кавотти. — Он не поклонился, а она поняла, что делать реверанс в таких грязных тряпках просто смешно.

— Я была Фабией Селебр, милорд. И надеюсь снова ей стать после того, как вымоюсь и оденусь. Для меня большая честь встретиться с вами. Вся Вигелия знает ваше имя и поддерживает ваше дело.

От него исходил крепкий животный запах — не такой отвратительный, как от Хорольда Храгсона, но и не человеческий. Он обернулся: из ворот вышла женщина и встала рядом с Кавотти. Простое платье висело на ее угловатой, немного костлявой фигуре. Женщина была немолодой — седина в волосах, морщины на лице, проницательные глаза — впрочем, женщины быстро стареют. Интересно, это его жена?

— Я Гвинетта, миледи, — только и сказала она.

— Рада знакомству.

К ним подъехала вторая колесница. Дантио сошел на землю, стараясь беречь лодыжку, и поклонился женщине.

— Свидетель Вуаль, сестра.

Она улыбнулась.

— Свидетельница Гвинетта, брат.

Еще один поклон.

— Дантио Селебр, господин Мятежник. Для меня большая честь вновь встретиться с вами.

Кавотти в ответ слегка согнул бычью шею.

— Но я вас не знаю.

— Мальчики обращают гораздо больше внимания на старших. Я смутно вас помню.

— Бросьте! Меня сейчас и родная мать не узнала бы. Добро пожаловать домой, лорд Дантио. Вы прибыли в очень любопытное время. — Он вновь посмотрел на Гвинетту, и они переглянулись так, как это обычно делают супружеские пары.

Дантио удивил Кавотти, и Гвинетта пообещала объяснить ему все позднее.

Подъехала третья колесница, с которой соскочил Орлад, тут же отдав честь. Потом он представил себя и Ваэльса на ломаном флоренгианском. Фабия отметила, что Кавотти отнесся к нему без особого восторга. Флоренгианин, посвященный в Вигелии, вызывал подозрение.

— Насколько я помню, у Пьеро было четверо детей.

— Бенард остался, — пояснил Дантио. — Теперь он консорт Косорда.

— Косорд… Почему это название кажется мне знакомым?

Дантио усмехнулся.

— Потому что прежде им управлял Хорольд Храгсон. Хотите знать новости, лорд Мятежник? Приготовьтесь. Бенард убил Хорольда при помощи Орлада и его людей. Орлад своими собственными… зубами убил Терека Храгсона. Командир войска Арбанерик и его «Новый Рассвет» взяли Трайфорс и готовились захватить Нардалборг, когда мы ушли из города. Салтайя Храгсдор пыталась преодолеть перевал с большим эскортом Героев. Она закрыла за собой дорогу, но мы сожгли мост, и она оказалась в ловушке рядом с Границей, не имея запасов продовольствия. Можете считать, она погибла.

— Руки смерти! — взревел Кавотти. — Неужели все это правда, любовь моя?

— Все правда! — Гвинетта всплеснула руками. — Какие чудесные новости!

Кавотти оскалил зубы в чудовищной ухмылке.

— Я вижу, вы, Селебры, не размениваетесь по мелочам? Герой Орлад, ты достоин нашего бога! — Он схватил Орлада в медвежьи объятия и оторвал от земли.

Орладу это не понравилось. Как только его поставили обратно на землю, он прорычал:

— Ты не меньше, Мятежник! — После чего сам поднял Кавотти. Наверное, только за тем, чтобы показать свою силу.

Кавотти рассмеялся и хлопнул его по плечу.

— Значит, весь отвратительный выводок мертв, кроме Стралга?

Фабии не хотелось сейчас говорить о своих подозрениях, но она понимала, что с такими вещами тянуть нельзя.

— Хочу вас предостеречь, милорд. Положение Салтайи действительно кажется безнадежным, но мы все знаем, что Королева Теней служит Древнейшей. Когда мы сожгли мост через Скачок, нам пришлось оставить нашего Следопыта на другой стороне. Никто не знает, как преодолеть реку Пыли. Если такой путь существует, Следопыт его найдет. Вам следует поставить пост в конце перевала, милорд.

Она не говорила об этом своим спутникам, но Кавотти помрачнел куда сильнее, чем они.

— Так и сделаю. Я прикажу немедленно ее прикончить. Так с чего же мы начнем, милорды и леди — с горячей воды? Еды? Новостей? Разговора? Сна?

— Именно в таком порядке, — сказала Фабия. Однако она сильно сомневалась, что у них останется время для сна.

ГЛАВА 31

Фабия Селебр сидела в бассейне, в котором вполне могли разместиться шестьдесят женщин. Однако она была здесь одна, бассейн со всех сторон окружал кустарник, и Фабия не боялась посторонних глаз. Хотя скамьи и вымощенное плитками дно покрылись зеленым мхом, вода была чистой и втекала через одну потемневшую от времени бронзовую решетку и вытекала через другую. Фабия погрузилась с головой в воду, испытывая ни с чем не сравнимое наслаждение. Она вынырнула на поверхность только после того, как начала задыхаться. Боги знают, она это заслужила! Никогда она не испытывала такого удовольствия от купания!

Вскоре появилась Гвинетта, принесшая стопку одежды.

— Попробуйте натереть тело этой пастой, миледи. Она очищает и освежает кожу. Другой женской одежды мне найти не удалось. Я буду вам показывать, а вы скажете, какие цвета вы предпочитаете и что вам подходит…

Потом Гвинетта стряхнула пыль со скамейки и присела поболтать, пока Фабия отмокала, мылась и плавала, наслаждаясь теплом и чистотой. Всякий раз, когда ее голова оказывалась над поверхностью воды, она рассказывала о семейных приключениях: как научилась флоренгианскому языку от Паолы, почему Орлад говорит так неуверенно, как Бенард сумел подняться так быстро и высоко, как Ваэльс сменил цвет кожи и волос, и тому подобное. Некоторым вещам могла поверить только прорицательница, и Гвинетта понимала, что у Фабии имелись собственные причины, заставлявшие ее это рассказывать. После того, как Фабия вытерлась самыми мягкими полотенцами из всех, когда-либо попадавших ей в руки — шерсть альпака, что бы это значило? — Гвинетта предложила натереть ее лавандовым маслом. От такого предложения Фабия не смогла отказаться. Она улеглась на скамью лицом вниз. И вновь испытала нечто невыразимо приятное.

— А теперь ваша очередь. Расскажите о Мятежнике. Как вы с ним познакомились?

Нежные пальцы продолжали втирать прохладное масло ей в плечи.

— Наша богиня требует от нас иного поведения, чем от своих последовательниц в Вигелии. Мы не носим вуалей, к примеру, за исключением тех случаев, когда даем показания. Обоим культам запрещено вмешиваться в ход событий, но когда Стралг извратил действия культа в Вигелии и принес это зло через Границу, наша Старейшая приняла решение, позволявшее каждой флоренгианской Свидетельнице помогать противникам Стралга, если она того пожелает — впрочем, в определенных пределах. Мне запрещено посылать людей на смерть, но я могу предупреждать о засадах. Однако лишь немногие из нас на это способны. Боюсь, что из всех последователей моего культа я наиболее терпима к насилию.

Не зная, что ответить, Фабия спросила:

— А давно вы знаете Марно Кавотти?

— Около шестидесяти дней. И без детей, без брака.

— Он пришел в Селебру, чтобы встретиться с дожем. — Голос Гвинетты звучал успокаивающе, но массажистка из нее была неважная. Фабия вдруг вспомнила о Лилин из Скьяра. — Ваш отец был уже очень серьезно болен, а ваша мать правила городом от его имени. Марно поговорил с ней и в последнюю минуту ускользнул из дворца. Иногда он так безрассуден! Я согласилась помочь его людям найти Марно, тогда мы с ним и встретились. Одно за другим… Позднее я поняла, что его главной целью было заманить вигелиан в ловушку, и в результате он сумел одержать большую победу. Под победой он понимает бойню, а потому мое участие получилось не таким уж безобидным, как я надеялась, но это обычное дело для Марно.

Она принялась втирать масло в бедра Фабии.

— Несколько шестидневок назад мы едва его не потеряли. Он попал в засаду между двумя отрядами вигелиан, получил ужасные ранения, его пытали, он чудом остался жив.

— Какой ужас!

— До тех пор он вполне мог сойти за обычного мужчину, не вериста. Да, он был сильным и красивым, как бог. Его воины успели прийти на помощь и спасти ему жизнь, но полностью он не исцелился. Он не жалуется, хотя ему очень нелегко.