Чудо любви - Спаркс Николас - Страница 23

После его смерти Дорис стала постепенно угасать. Сначала – сердечный приступ, потом – обострение артрита… Ее словно тянуло туда, к нему.

Так почему же их брак оказался счастливым? Просто везение? Или Дорис рассмотрела в будущем муже какие-то качества, позволившие ей понять, что он именно тот человек, который ей нужен?

Размышляя об этом, Лекси не могла не задаться вопросом: с какой вообще стати ей вдруг стали лезть в голову мысли о браке?

Возможно, это было связано с тем, что она находилась сейчас у бабушки – в доме, где росла после смерти родителей. Ей было приятно хлопотать с Дорис на кухне: это действовало успокаивающе и навевало далекие детские воспоминания. В детстве она любила мечтать о том, что, когда вырастет, у нее будет такой же дом, как у бабушки. Ей все здесь безумно нравилось, все было такое родное: обшарпанный деревянный пол, жестяная крыша, по которой во время дождя громко барабанили капли; старомодные оконные рамы – тысячу раз перекрашенные и оттого с трудом открывавшиеся…

И вот она выросла, и у нее действительно был такой дом, как у бабушки. Вернее, очень похожий – на первый взгляд. Он был такой же старый, как дом Дорис, но в нем не хватало особенного запаха семейного уюта, который невозможно воссоздать искусственно. Это был запах сытного воскресного обеда, свежего постельного белья, высушенного на солнце, старинного деревянного кресла-качалки, в котором так любил отдыхать дедушка. Эти запахи навсегда остались для Лекси частью далекой счастливой жизни, и, переступая порог бабушкиного дома, она с головой окуналась в атмосферу своего детства, воспоминания переполняли ее.

Разумеется, раньше она всегда думала, что к этому времени у нее уже будет семья, а возможно, и дети, но как-то не сложилось. В ее жизни было двое мужчин, с которыми она готова была связать жизнь: с первым, Эвери, она встречалась довольно долго, еще с колледжа, а с другим у нее был мимолетный роман – это был парень из Чикаго, приехавший в Бун-Крик на лето в гости к кузену. Он был настоящим «человеком Ренессанса» – знал четыре иностранных языка и год проучился в Лондонской школе экономики, оплачивая учебу из средств, которые получал как один из лучших игроков бейсбольной команды. Мистер Ренессанс был так оригинален и очарователен, что Лекси тотчас в него влюбилась. Она наивно полагала, что он останется в их городе и полюбит здешние места так же, как она. Однако, проснувшись в одно прекрасное субботнее утро, Лекси узнала, что он уехал обратно в Чикаго. Уехал, даже не попрощавшись.

Ну а потом? Потом почти ничего и не было. Несколько коротких романов, продолжавшихся не более шести месяцев. Она не придавала им никакого значения и никогда не вспоминала. Один роман был с местным врачом, второй – с юристом. Оба мужчины делали ей предложение, но она не испытывала ни к тому, ни к другому никаких особенных чувств – ничего такого, что заставило бы ее решиться на столь ответственный шаг. В последние два года Лекси и вовсе стала почти затворницей, и единственным не прекратившим ухаживания кавалером был Родни Хоппер, помощник шерифа. Они встречались раз в месяц: обычно Лекси брала его с собой на какое-нибудь благотворительное мероприятие или концерт. Родни, как и она, родился и вырос в Бун-Крике. В детстве они часто вместе качались на качелях за епископальной церковью. С того самого времени он был к ней неравнодушен и до сих пор надеялся на взаимность. Иногда Лекси думала: «А почему бы и нет? Почему бы не завести с ним роман, который со временем мог бы даже перерасти в нечто более серьезное?»

Но Родни… уж слишком он был неподходящим для нее человеком. Он увлекался рыбалкой, охотой и бодибилдингом и совершенно не интересовался ни книгами, ни тем, что происходит в мире. Он был, конечно, хорошим парнем и наверняка мог стать прекрасным мужем, только у Лекси не было ни малейшего сомнения, что она никогда не будет с ним счастлива. Но где же тот, кто составит ее счастье? В последнее время Лекси часто спрашивала себя об этом, а здесь, в доме Дорис, где она бывала трижды в неделю, ей еще и от бабушки приходилось выслушивать неизбежные вопросы о ее личной жизни.

– Ну и что ты думаешь о нем? – спросила Дорис, словно прочитав ее мысли.

– О ком? – притворно удивилась Лекси, с трудом сдерживая улыбку.

– О Джереми Марше, конечно. О ком же еще я могу спрашивать?

– Ну мало ли о ком. Я ведь не умею угадывать мысли.

– Не уходи от ответа. Знаю, он провел у тебя в библиотеке больше двух часов.

Лекси пожала плечами:

– Ну, в общем, он произвел на меня довольно приятное впечатление. По его просьбе я нашла несколько книг, и он с ними работал – вот, пожалуй, и все.

– Вы что, с ним даже не разговаривали?

– Да нет, почему же? Немного поговорили. Не могли же мы все время молчать?

Дорис ждала, что Лекси добавит еще что-нибудь, но внучка не проронила больше ни слова. Вздохнув, Дорис решила взять инициативу в свои руки.

– А мне он понравился, – заявила она. – Он ведет себя как настоящий джентльмен.

– О да, – согласилась Лекси. – Уж этого у него не отнять.

– Но ты как-то неодобрительно говоришь о нем.

– Ты хочешь, чтобы я пела ему дифирамбы?

– Да при чем здесь дифирамбы?.. Ну а сама-то ты произвела на него впечатление?

– Какое это имеет значение? Он приехал к нам в город всего на несколько дней.

– Ну и что? А ты знаешь, как я познакомилась с твоим дедушкой?

– Знаю, знаю, ты мне тысячу раз об этом рассказывала, – ответила Лекси.

Она прекрасно помнила эту историю. Дорис познакомилась с будущим мужем в поезде: дедушка, живший тогда в Грифтоне, ехал в Балтимор устраиваться на работу, но встреча с Дорис резко изменила его планы – он предпочел остаться с поразившей его женщиной, и с тех пор они всегда были вместе.

– Свою судьбу можно встретить тогда, когда меньше всего ожидаешь.

– Да, я уже много раз слышала от тебя эти слова.

Дорис подмигнула:

– Просто я хочу, чтобы ты это хорошо усвоила.

Лекси поставила на стол салатницу.

– Ты совершенно напрасно за меня беспокоишься. Я вполне довольна жизнью. У меня хорошие друзья, прекрасная работа и достаточно свободного времени, чтобы заниматься тем, что мне нравится.

– И не забывай, что у тебя есть еще любимая бабушка.

– Ну конечно, – сказала Лекси. – Я никогда об этом не забываю.

Дорис тихо засмеялась и принялась помешивать жарившийся на сковородке бекон с луком и чесноком. На минуту в кухне воцарилось молчание, и Лекси с облегчением вздохнула. Кажется, разговор закончен, и Дорис, к счастью, на этот раз не очень настойчива. Теперь можно было спокойно насладиться ужином.

– А все-таки он очень красивый молодой человек… – снова заговорила Дорис.

Лекси ничего не ответила и молча принялась накрывать на стол, решив сделать вид, будто ничего не слышала.

– И еще я должна тебе сказать, что ты многого о нем не знаешь, – продолжала Дорис. – Он кажется не таким, какой на самом деле.

Эти слова заставили Лекси задуматься. Такую интонацию в голосе бабушки ей уже доводилось слышать раньше. Однажды, еще во время учебы в школе, она хотела отправиться с дрьзьями на пикник, но Дорис отговорила ее от поездки и, как оказалось, не зря: машина, на которой они ехали, попала в аварию. В другой раз, несколько лет назад, Лекси собралась отдохнуть в Майами, и снова Дорис отговорила ее. Вскоре стало известно, что там вспыхнули массовые беспорядки, во время которых была разгромлена гостиница, где Лекси планировала остановиться.

Дорис иногда чувствовала, что должно произойти, хотя и не обладала таким даром предвидения, как ее мать. Она не любила хвалиться своими способностями, но Лекси была уверена: предчувствия бабушки никогда не бывают беспочвенными.

Совершенно не подозревая, что по всему городу беспрестанно звонили телефоны и жители Бун-Крика оживленно обсуждали его приезд, Джереми лежал под одеялом в постели и смотрел по телевизору местные новости, дожидаясь прогноза погоды. Он уже пожалел о том, что не поддался своему первому импульсу и не улизнул отсюда, когда это еще можно было сделать. Если бы он поселился в другой гостинице, то сейчас его по крайней мере не окружали бы жуткие чучела, от вида которых у него бегали по спине мурашки.