Социокультурный словарь - Ахиезер А. С. - Страница 45

ОБЪЯСНЕНИЕ СОЦИАЛЬНЫХ ЯВЛЕНИЙ — Объяснение равнозначно способности осмыслять новое социальное явление, значимое для субъекта, через уже сложившуюся (субкультуру, ее представления, понятия, что не исключало в процессе объяснения дальнейшего развития, углубления культуры. В различных культурах могут иметь место существенные различия в принципах О. По Леви-Брюлю, О. древним типом мышления требует указания на вмешательство «невидимо присутствующей сверхприроды» в обычное течение опыта». Сегодня этот принцип широко распространен в попытке объяснения социальных явлений скрытыми элодеями (см. Зло, Фетишизм крайностей, Заговор). Например, появление кооперативов объясняется как результат империалистического заговора врагов перестройки и т. д. Неспособность объяснить явление порождает дискомфортное состояние, которое может вызвать различные реакции: от поисков иной картины мира через ее углубление (медиацию) либо упрощение (инверсию) до изменения мира социальных отношений. Удачное О. с точки зрения принципов одной культуры, например мифологической, может быть абсурдным с точки зрения другой, например научной, как и наоборот. Человек как субъект воспроизводства постоянно нуждается в объяснении всех явлений. В этом заключается условие и предпосылка человеческого самосознания, необходимый элемент воспроизводства жизни личности, всех сообществ, общества в целом. Специфика О. с. я. заключается прежде всего в необходимости соблюдения презумпции объяснения социальных процессов, в объяснении через понимание субъекта. 1) Объяснение означает преодоление дуальной оппозиции; некоторая система комфортных представлений, теория — подлежащее объяснению социальное явление, т. е. нечто необъясненное. О. с. я. — поиск фокуса, меры между, с одной стороны, например, любой исторической концепцией социальных явлений — от волюнтаристских, где все объясняется произволом вождей, до веры в историческую предопределенность, с другой стороны, до подлежащих объяснению эмпирических — псевдоимпирических — явлений. Объяснение лежит через взаимопроникновение полюсов дуальной оппозиции. 2) О. о. я. включает интерпретацию явления через культуру, через представления о движущих силах социальных явлений, через сложившиеся представления о социальной причинности и т. д. Одновременно оно включает рассмотрение интересующего явления в формах культуры, как процесса преодоления и одновременно возникновения дуальных оппозиций. 3) Интересующее нас явление всегда должно объясняться через систему социальных, отношений, т. е. как находящихся в сфере ответственности определенного социального субъекта, в системе его общения. 4) Интересующее нас явление должно быть объяснено через воспроизводство, воспроизводственную деятельность соответствующего субъекта, через его способность преодолевать социокультурные противоречия между социальными отношениями и культурой, следовать социокультурному закону. 5) Объяснение всегда включает поиск некоторой меры, некоторого фокуса, отвечающего специфике проблемы в рамках дуальной оппозиции: абстрактное — конкретное. Например, дезорганизация в мире может быть объяснена общим законом энтропии. Существование дезорганизации в обществе требует иного уровня объяснения, опирающегося на предшествующий, т. е. на представление о способности человека преодолевать эту дезорганизацию, о том, что эта способность может отставать от реального уровня дезорганизации в обществе и т. д. Эта проблема может быть конкретизирована для любого сообщества, например, Госплана как предприятия, для малой группы, для сообщества, которое еще должно быть создано для решения совершенно новой задачи, и т. д. в зависимости от решаемой проблемы. Эта задача составляет сердцевину поиска адекватного объясняемому явлению субъекта. 6) Объяснение через культуру, социальные отношения, поиск меры, через воспроизводственную деятельность субъекта в конечном итоге означает О. с. я. через целое, через всеобщее. Здесь выявляется вся сложность процесса О., так как всеобщее не задано исследователю, но всегда результат сложных диалогических процессов; 0. всегда проблематично. 7) О. с. я. требует выявления уровня исторической необходимости соответственно поставленной проблеме. Очевидно, решение этой задачи может потребовать качественного углубления понимания исторической необходимости, например перехода от истолкования исторической необходимости как своевременного приспособления к циклам истории, к осмыслению путей преодоления инерции истории. Это означает выход на более глубокий уровень человеческих способностей, движущих сил истории. Презумпция объяснения социальных процессов требует изучения культуры рассматриваемого субъекта как противоречивого единства объяснения и понимания. Необходимо изучение таких характеристик культуры рассматриваемого субъекта, как его конструктивная напряженность, соотношение инверсии и медиации, масштабов ответственности, менталитета, включая отношение к прогрессу, к государственности и т. д., способности следовать социокультурному закону. Наиболее распространенными ошибками О. с. я. можно назвать: а) неспособность найти реального субъекта процесса, которого следует искать в носителе некоторой (суб)культуры, подмена его некоторым тотемом, например первым лицом; О. целого через часть, части — игнорируя целое; б) фетишизация, т. е. сведение оснований социального процесса к некоторому якобы естественному его аспекту, например (псевдо)экономике; в) редукционализм, т. е. сведение социального к биологическому; г) отказ от анализа культурных механизмов, мотивов деятельности; д) рассмотрение общества как социума, т. е. как бессубъектного, где субъект сведен к объекту.

ОЗЛОБЛЕНИЕ — один из результатов дискомфортного состояния, связанный с социальным, эмоциональным возбуждением личности, группы, толпы и т. д. против тех, кто, по их мнению, является носителем порчи жизни, кто ее якобы разрушает, дезорганизует, порождает потоки опасных новшеств. О. может приобрести массовый характер, толкает к Инверсионному взрыву, к погрому, бунту, к возникновению косы инверсии, что сокрушает воплощение зла. Их избиение в соответствующей культуре может считаться оправданным, неизбежным и необходимым актом уничтожения метастазов зла, не сдерживаться никакими нравственными нормами, состраданием и т. п. При этом выбор врага может быть продуктом случайности. В связи с эмоциональным характером инверсии как массового социального действия О. является ее непосредственной движущей силой. Медиация, наоборот, требует отказа от О., замещения его спокойной интеллектуальной работой.

ОППОЗИЦИЯ — идеологическое, политическое, социальное движение, направленное на разрешение назревших проблем путем смещения ранее сложившегося консенсуса поддерживаемого правящей элитой. О. добивается этого разными путями, методами — от насильственного исключения из консенсуса различных групп (богачей, некоторых этнических групп и т. д.) до провозглашения идеалов диалога и плюрализма. Сами эти движения себя О. могут не считать, так как надеются словом воздействовать на существующую власть, приобщая ее к своим идеалам. Основная проблема О. - найти такой консенсус, нравственный Идеал, воплощение которых не попало бы под запрет социокультурного закона, не было бы утопическим, не вызвало бы массового роста дискомфортного состояния, взрыва антимедиации, схлопывания общества. Наиболее серьезная опасность, стоящая перед любой О. - абсолютизация исторически сложившихся потребностей общества, той или иной группы, точнее своих представлений об этих потребностях, исключающих их критическую переоценку, а также следование исторически сложившемуся монологу в любой его форме, приверженность фетишизму, основным заблуждениям. Формирование концепции О. всегда происходит по социокультурной логике между полюсами дуальной оппозиции, прежде всего: племенной идеал — либеральный; дуальной оппозиции: локальный догосударственный идеал — идеал ответственной государственной личности, а также дуальной оппозиции: антимедиация — максимально продвинутая медиация. Любая О. находит свое местоположение, свой фокус в этих дуальных оппозициях, пытаясь предложить свой вариант преодоления противоречий между соответствующими полюсами. Раскол, существующий в обществе, самобытность накладывают отпечаток на О., существующую в стране, делая ее подчас мало похожей на О. в других странах. 1. Существование раскола определяет, что любое решение, затрагивающее общество в целом, носит хромающий, пульсирующий характер, постоянно движется от одной крайности к другой. Это означает, что О. постоянно тяготеют к крайностям, и тем самым делают крайне слабым центр как базу деятельности О. К центру тяготеет высшая власть, хотя и достаточно часто в постоянной борьбе крайностей переходит с одной стороны на другую. Господство крайностей приводит к тому, что утверждение сопровождается отрицанием, отрицание — утверждением. Поэтому господствующим в обществе может быть лишь гибридный идеал, т. е. несущий в себе взаимоисключающие принципы. Следовательно, опасность для любой О. заключается в последовательности ее собственной программы. Любая последовательность делает ее неспособной решать медиационную задачу, управлять обществом, которое, как необъезженная лошадь, постоянно совершает головокружительные повороты. Инверсионные колебания разрушают любую последовательную программу. 2. О., даже если речь идет о локальных, но необычных требованиях или выдвинутых необычным образом, в конечном итоге имеет глобальный, т. е. затрагивающий общество в целом, весь существующий порядок характер. Например, локальная забастовка, которая в других странах подлежит компетенции предпринимателя, руководителей соответствующей фирмы, здесь в конечном итоге обращается к высшему руководству, превращается в общегосударственную проблему. Удовлетворение более или менее существенных требований даже небольшой группы бастующих требует изменения установившегося порядка принятия решений, кривой дефицита, возможно, в общегосударственном масштабе. 3. О. прежде всего апеллирует к справедливости, т. е. носит в своей основе нравственный характер. Однако при этом не обращается должного внимания, что в стране существуют по крайней мере две несовместимых и пожирающих друг друга справедливости, что само содержание нравственности, нравственного идеала — всегда открытая проблема. 4. О. всегда противопоставляют одну форму фетишизма другой и поэтому не поднимутся до уровня овладения реальным общественным процессом, до реальной способности обеспечить новый прочный консенсус. Исключение составляют лишь сторонники либерально-почвенного идеала, которых, впрочем, мало и их трудно назвать О. 5. Слабость всех О. заключается в том, что они постоянно впадают в основное заблуждение интеллигенции, т. е. считают, что проблемы по сути сводятся к засилью бюрократии, рассматривают ее как зло различного вида — от воплощения мирового зла до оценки управляющих как корыстных бездельников и невежд. О. в связи с этим сводит свои задачи к избавлению от бюрократии, чтобы передать власть народу или вообще обойтись без власти. При этом предполагается, что освобожденные народные таланты сами собой воплотят все высшие идеалы. Для всех О. характерна некритическое отношение к народу, тенденции к народничеству и популизму. 6. Важная особенность О. заключается в том, что она имеет дело с народом, который в конечном итоге находится под сильным влиянием основного заблуждения массового сознания, идущего из времен тотемизма, т. е. во власти веры во всемогущество начальства. Это сводит оппозиционность к тому, что в условиях кризиса возникает стремление заменить это начальство на другое, так как это начальство «совсем никуда». Народ мало склонен к рефлексии, к осознанию необходимости качественной переоценки форм и ценностей собственной жизни, своего менталитета. 7. Все О. движения игнорируют раскол как некоторый глобальный фактор, видимо, потому, что не знают, что с ним делать, т. е. «ищут не там, где потеряли, а там, где светло». 8. Раскол постоянно создает опасность сползания О. на позиции массового сознания, тяготеющего к локализму и разным вариантам вечевого нравственного идеала, что грозит О. потерей собственной культурной основы. 9. Важной особенностью всех О. является прожективность, абстрактность программ, слабая способность их конкретизации, т. е. перевода на язык непосредственных далеких от утопизма программ воспроизводственной деятельности реальных групп, что отражает общее низкое состояние знаний об обществе, способности объяснения, понимания социальных процессов. О. распадаются на две группы, где абстрактность носит противоположный характер: либеральная — племенная. Для первой характерна абстрактность, ориентация на идеал либеральной цивилизации, на прогресс, без ясного представления о путях перехода к ней. Либерализм в разных формах дает язык и лозунги всем иным движениям. Для второй характерна абстрактность отрыва от реальности современного мира от реальной почвы, ее идеализация как доутилитарной. Между тем почва уже давно изменила свой социальный характер, т. е. переместилась в город, вступила в возрастающих масштабах на путь утилитаризма, хотя и сохранила парадоксальным образом многие древние ценности. Этноцентризм тяготеет к ценностям массового сознания в их архаичных формах, достаточно часто в сочетании со стремлением к антимедиации, к национализму, что несет в себе серьезный потенциал опаснейших конфликтов. Для этого направления характерно господство эмоционального отношения к явления. Это толкает к пренебрежению реальным диалогом с оппонентами, к злоупотреблениям оскорбительными «разоблачениями», склонностью к скандалам, что приобретает подчас ритуальный характер. Ирония истории заключается в том, что это движение, имеющее шансы в кризисной ситуации на увеличение своего влияния, характеризуется максимальной социальной беспочвенностью, слабой связью с социальными отношениями, реальными структурами, манихейством в самых архаичных формах. Дуальная оппозиция либерализма и этноцентристских движений является одновременно борьбой между гражданским обществом, основанным на праве, плюрализме и т. д., и синкретическим государством в его различных вариантах. Реальной О., которая могла бы претендовать на господство в условиях раскола, может быть та, что способна преодолеть обе взаимоисключающие формы абстрактности. Этого можно достичь сегодня на основе гибридного идеала. Общество, не сознавая этого, ищет новую его форму, которая могла бы заменить исчерпавший себя гибридный идеал псевдосинкретизма. Теоретически существует еще одна возможность — углубление почвенного и либеральных идеалов, их взаимопроникновение, т. е. формирование либерально-почвенного идеала. Однако современное культурное состояние общества оставляет мало надежды, что подобное движение выйдет за рfмки ограниченной группы, т. е. сумеет на государственном уровне решить медиационную задачу. Общая оценка состояния О. в стране крайне затрудняется, во-первых, слабым авторитетом партий как таковых. Они, как и люди, за них голосующие, действуют скорее «против», чем «за». В стране, раздираемой локализмом, господством сменяющих друг друга массовых притч, весьма проблематична возможность формирования массовых устойчивых партий. «Наше общество есть лишь рассыпанная храмина безо всякого определенного строения и организации, а потому и никаких определенных частей или партий здесь быть не может» (Соловьев В. С. Философская публицистика. М., 1989. Т. 1. С. 399). Однако это не исключает возможности сплочения людей вокруг харизматической личности. Во-вторых, люди объединяются на основе эмоционально окрашенных слов, а не реальных программ, которые могут претендовать на реализацию. В-третьих, разнообразие групп, претендующих на то, чтобы именоваться партией, не отменяет того, что все они постоянно охватываются сходными массовыми настроениями, которые могут меняться на противоположные. В-четвертых, сама дифференциация партий и их сторонников между собой носит неглубокий, случайный, а следовательно, непрочный характер. Здесь действует принцип «все во всем», что делает неустойчивыми любые группы, претендующие на то, чтобы быть партией.