Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Внеклассное чтение. Том 1 - Акунин Борис - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

Нет, не было его мочи участвовать в Фаворитовом окаянстве.

Выбежал в вестибюль, где скидывали шубы припозднившиеся гости. По лестнице поднялся на галерею. Там было хорошо, темно. Устал Митридат от света – во всех смыслах сего слова. Отчего папенька так алкал этого Эдема? Что в нем хорошего? Семилетнего человека, и того не могут оставить в покое.

Залез на широкий подоконник, прижался пылающим лбом к холодному стеклу. Внизу горели факела и разноцветные лампионы, подъезжали и отъезжали кареты, посверкивали оледеневшие иглы чудо-ежа.

Митя спрыгнул на пол, в скорбной задумчивости прошёлся по безлюдной галерее.

Никакая она, оказывается, была не безлюдная.

Из следующей оконной ниши донеслись шорохи, шёпот, частое дыханье.

Кавалер с дамой – тоже забрались на подоконник и возятся, любезничают.

– Ах! – пискнул женский голосок. – Тут кто-то есть!

Зашелестели шелка, на пол спрыгнула барышня в наряде лисички, но только изрядно помятом и истерзанном. Ойкнула, прикрыла лицо руками, побежала прочь. Только Митя все равно её узнал – из государыниных фрейлин, как бишь её, остзейская фамилия.

Потом на пол слез ухажёр, топнул ботфортами, подтянул пояс, обернулся.

Пикин! В мундире, при шпаге – видно, едва сменился с дежурства.

Это уж было чересчур. Что за роковой день!

Митя задрожал всем телом, попятился, но поздно.

– Шишки медовые! – промурлыкал капитан-поручик, протягивая длинную руку. – На ловца и зверь.

Больше ничего говорить не стал, схватил мужичка-лесовичка за кушак, рывком вскинул на подоконник и как дёрнет раму! С улицы дунуло ледяным ветром, снежной трухой.

– Дяденька Пикин, пустите! – взвизгнул Митридат самым постыдным, щенячьим образом. – Что я вам сделал?

– Пока ничего, воробей, но скоро сделаешь мне много хорошего, – радостно сообщил гвардеец, влезая на подоконник с ногами. – Благодаря тебе я спишу половину долга.

Раскрыл окно широко, взял свою жертву покрепче, раскачал.

– Дознаются! – воззвал Митя к разуму злодея. – Прохор Иваныч поймёт!

Пикин раскачивать мальчика перестал, неумного подумал.

– Не докажет. Лазил пострелёнок по окну, да сорвался. Ну, лети, воробышек.

И с этим напутствием швырнул царского воспитанника вниз – прямо на острые ежовы иглы.

Но немного не рассчитал силу преображенец – очень уж лёгок был метательный снаряд и пролетел чуть дальше, чем следовало.

Смертоносная щетина мелькнула перед самым лицом вопящего Митридата, не зацепила. Он вне всякого сомнения все равно убился бы насмерть о гранитные ступени, если б не чудо – уже второе за сей кошмарный день, если вспомнить спасение из колодца.

По ступенькам поднималась гаргантюанских размеров дама: куафюра у неё была вся в веточках, увенчанная картонным соловьём, а широчайшее платье a la panier[6] являло собой вид цветущей поляны. На эту-то поляну Митя и рухнул. Исцарапался о ветки шиповника и ивовые фижмы, порвал рубаху, но не разбился, а лишь прокатился по лестнице, от брошенный пружинистым кринолином. Спасительница отрока стояла ни жива ни мертва. Платье лишилось всей своей правой половины, и теперь дама в панталонах цвета «смущённое целомудрие» была похожа на обнажённую наяду, выглядывающую из-за куста. Её крик, разразившийся секунду спустя, был душераздирающ, и оглушённый падением, переставший что бы то ни было понимать мальчик сломя голову ринулся прочь и от этого вопля, и от деревянного ежа, и от всей сияющей огнями громады дворца.

Сам не помнил, как пробежал через сад и вылетел из ворот. Приходить в себя начал от холода. Ещё сколько-то пометался туда-сюда по заснеженной площади, вконец продрог и сообразил: деваться некуда, нужно идти назад, а там броситься в ноги матушке-государыне и всё-всё ей рассказать. Пускай или поверит и защитит, или рассердится и отошлёт к папеньке с маменькой. Последнее ещё, может, и лучше.

Зябко обхватив себя за локти, потрусил назад к воротам.

– Куда? – рыкнул на него часовой. – А ну кыш!

– Я Митридат, царский воспитанник, – начал объяснять Митя, но солдат только выругался по-матерному.

– Ишь, мочалку прицепил, паскуденок!

Сдёрнул с Митиного подбородка фальшивую бороду и отвесил такую затрещину, что чудо-ребёнок кубарем полетел в сугроб.

Помотал головой, прогоняя ушной звон. Не сразу понял, что обратной дороги нет.

Побежал к другим воротам, где солдат был добрее: просто посмеялся выдумке про воспитанника, да замахнулся, а бить не стал.

И то – какой из лапотного оборванца Митридат и императрицын любимчик? Курам на смех.

Прыгая на месте, чтоб вовсе не замёрзнуть, Митя попробовал применить лучшее из всех оружий – разум. Однако чем больше размышлял о приключившейся нелепице, тем отчаянней представлялось положение.

Бежать в Зимний, домой? Так туда тем более не пустят. На дальних дворцовых караулах, мимо которых не пройти, часовые – злее собак. Сколько раз видел, как они зевак тычками да прикладами гоняют.

Ждать, пока закончится маскарад, и подбежать к кому из знакомых? Так ведь это сколько ещё торчать на холоде. Пожалуй, дух испустишь.

Недоступный дворец сиял чудесными огнями, ветер доносил звуки небесной музыки – видно, начались танцы. Там, за оградой и чёрными деревьями сада, был истинный Эдем. Обретаясь внутри сего райского вертограда, неблагодарный Митридат не ценил своего счастья, теперь же неземные врата замкнулись, и изгнанник остался наедине с ночью, злым северным ветром, ледяной моросью. Идти некуда, но и стоять нельзя – погибнешь.

Бывший небожитель, гонимый ненастьем, дрожал и всхлипывал, уныло бредя прочь от Эдема медленной стопой.

Глава седьмая.

БОЛЬШИЕ НАДЕЖДЫ

Это просто буря, сказал себе Николас, протирая глаза. Просто дождь вперемешку со снегом, просто северный ветер, и затянувшейся тёплой осени конец.

Приснившееся откровение про хрустальный гроб оказалось на ясную голову совершеннейшим идиотизмом, но утро и в самом деле явило себя помудреней ночного паникёрства. Николасу пришла простая и продуктивная мысль, от которой страх и растерянность – нет, исчезнуть не исчезли, но по крайней мере локализовались.

Ты ведь специалист по советам, сказал себе Фандорин. Представь, что к тебе пришёл человек с такой вот сложной проблемой. Что бы ты ему присоветовал?

И мозг сразу сбросил балласт эмоций, заработал быстро и деловито.

Во-первых: на милицию, которая не может защитить приговорённого к смерти налогоплательщика, мы надеяться не будем. Разбитной опер с подозрительно дорогим мобильником доверия не вызывает. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Вот основополагающий принцип российской жизни, который следовало бы включить в конституцию, чтобы не создавать у населения ненужных иллюзий.

Во-вторых: зацепка, по которой тосковал капитан Волков, кажется, все-таки есть.

Откуда мнимый Кузнецов взял адрес фирмы? В объявлении был дан только контактный телефон – не «Страны советов», а главного редактора газеты «Эросс». Алтын пообещала, что сама будет отсекать всех неперспективных, и, хоть кое-кому из «эроссиян» удавалось хитростью или по случайности прорваться через этот кордон, но большинство сумасшедших и извращенцев всё же отфильтровывалось ещё в редакции. Однако Кузнецов прорвался. Каким образом?

Николас набрал номер мобильного телефона жены.

– Я, – раздался в трубке знакомый хрипловатый голосок.

Сколько раз Фандорин говорил жене, что она разговаривает по телефону совершенно недопустимым образом! Ну что это в самом деле: вместо «алло» или на худой конец «слушаю» – грубое «я», а в ответ на вежливое «добрый день» – по-хамски кургузое «добрый»?

– Ну, как ты там? Как погода в Питере? – начал издалека Николас. – У нас вот с утра гроза.

У Алтын нюх как у спаниеля, поэтому главный вопрос нужно было задать как бы между прочим, не привлекая к нему внимания.

– Короче, Фандорин, – оборвала жена. – Я веду заседание. Что-нибудь с детьми?

вернуться

6

корзиной (фр.)