Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Криптография и свобода - Масленников Михаил - Страница 27


27
Изменить размер шрифта:

Не стало исключением и 8 ГУ КГБ СССР. Но польза от яйцеголовых, как от оперативников, была практически нулевая, поэтому большая часть сотрудников нашего отдела всю Олимпиаду провела на стадионе в Лужниках. Солнце всходит и заходит…, а болельщики – все те же.

Мне, к сожалению или к счастью, не довелось сидеть до посинения на стадионе. Небольшую группу сотрудников нашего отдела направили «на обеспечение безопасности и порядка» в гостиницу «Космос», куда съехалось множество иностранных туристов.

– Ребята, вы здесь совершенно не нужны, тут без вас уже тьма народа. Но раз уж вас прислали, то мне гораздо проще вас вообще не замечать, чем пытаться что-то изменить в такой ситуации.

Так нас приветствовал начальник оперативного штаба гостиницы, созданного на время Олимпиады. Доброе напутствие, а мужик, видно, хорошо знает реальную жизнь! В конце концов нашли оптимальный вариант для всех: мы парами дежурим в холле гостиницы, изображая из себя праздную публику, которой там и так хватало, но поскольку народа от отдела прислали много, «с запасом», а большой кучи народа в холле не нужно, то режим дежурства – день (с 10 утра до 8 вечера) дежуришь, а потом 3 (три!) дня – отдыхаешь. С таким режимом я был бы согласен на то, чтобы Олимпиаду в Москве проводили как можно чаще, хоть летнюю, хоть зимнюю.

В холле стоял большой телевизионный экран, весь ход Олимпиады можно было смотреть из удобного кресла, а не с галерки на трибунах. Советская пропаганда всячески заискивала перед приехавшими иностранцами, и вместо того, чтобы попытаться получить с Олимпиады максимальный финансовый доход, старалась вовсю дудеть в идеологические дудки: мы не гонимся за прибылью, мы социалистическая страна.

– Завтра для зарубежных гостей столицы состоится теплоходная экскурсия по Москве и Подмосковью. Экскурсия бесплатная.

Зарубежные гости были немало удивлены подобной халяве. Наверное, такое было указание: занять иностранцев чем-нибудь, а то начнут еще по магазинам советским ходить (хотя и приукрашенным к Олимпиаде), с простыми людьми встречаться, беседовать о жизни… Забавный случай произошел на моих глазах с японцами. Наслушавшись вражьих голосов о проблемах с продуктами в СССР, они решили привезти все с собой. Упаковали еду в огромные баулы и вот с этими баулами предстали перед службой входного контроля гостиницы «Космос». А в этой службе были молодые ребята с собачками, натренированными на запах взрывчатки. Пока дежурный проверял паспорта, эти ребята подводили собачек к багажу и проводили свою проверку. И вот к баулу, забитому японской копченой колбасой, подводят такую собачку. Взрывчаткой не пахнет, пахнет чем-то другим, гораздо более вкусным, собачка не лает, но уходить от баула явно не хочет. Багажа много, проводник пытается силой оттащить ее, а она сопротивляется, и в конце концов решает это место пометить. На всякий случай, вдруг пригодится!

Бойкот Олимпиады – это была внешняя реакция мира на развязанную кровопролитную войну в Афганистане. Но совершенно неожиданно советская система получила уже во время Олимпиады наглядное отражение отношения к ней своего собственного народа. Это произошло в результате такого печального события, как внезапная смерть Владимира Высоцкого 25 июля 1980 года.

Официальная советская пропаганда старалась его не замечать, слишком нетривиальная и неудобная для властей это была личность. Признанный государством кумир должен был обязательно хоть раз в жизни (а то и чаще) похвалить партию и правительство за счастливую жизнь, сказать что-нибудь типа того, что его самая яркая роль – это чтение по TV книжек Л.И.Брежнева, прыгать от радости по поводу полученного от Генерального секретаря ЦК КПСС приветствия, ну на худой конец – спеть на праздничном концерте:

Малая земля – геройская земля

Братство презиравших смерть.

Ну и что с того, что у Высоцкого было много прекрасных военных песен, которые знала наизусть вся страна? Они не были одобрены в идеологическом отделе ЦК КПСС, хотя их слушали внуки Брежнева. Неуправляемый это был человек, чувствительный к той лжи, которая потоками лилась изо всех партийных щелей, не променявший свое истинное народное признание на дешевую мишуру официальных званий и наград.

Ни единою буквой ни лгу…

вот мотив его творчества, его выступлений с концертами перед тысячами простых людей в Сибири, на Камазе, на нефтяных промыслах, по всей стране.

Некролог о смерти Высоцкого напечатали только в одной газете, «Вечерней Москве», в нижнем углу на последней странице. Но на следующий день тысячи людей, презрев Олимпиаду, пришли проститься с ним к театру на Таганке. Власти растерялись и по привычке сделали вид, что ничего особенного не произошло, продолжая радоваться долгожданной Олимпиаде.

Москва была в шоке. Вся Олимпиадная помпезность и показуха сразу же как-то поблекли и выветрились, ясно стало видно циничное отношение правителей к своему собственному народу, к его горестям и потерям. Вот только изменить что-либо в той системе в то время было невозможно. Пройдет еще много лет, война в Афганистане станет суровой реальностью с многочисленными загубленными или искалеченными молодыми жизнями, только тогда общество начнет понемногу переходить к реальным действиям по избавлению от коммунистического дурмана.

Нам же Олимпиада ясно показала одно: математиков в системе КГБ считают за людей «второго сорта», рассчитывать на какое-то разумное использование полученного образования и навыков при подобных мероприятиях не приходится. Эта система в таких случаях работает по принципу «навались, ребята», без разбору посылая кого угодно и куда угодно, а после начальники раздают сами себе ордена и награды. Но особого сожаления о том, что не являюсь «истинным» чекистом, я почему-то не испытывал.

После Олимпиады за время моей службы в КГБ в Москве прошло еще несколько подобных мероприятий, на которых нас использовали в качестве «оперативников». Но все они, как правило, оставляли одно и то же тусклое впечатление: бесконечное и бесцельное высиживание, не требующее ни ума, ни знаний, ни образования, а только терпения и умения как-то подавлять скуку. Правда, в 1986 году одно такое мероприятие немного выделилось из этого серого ряда. Это был чемпионат мира по хоккею с шайбой, проходивший в Москве во дворце спорта «Лужники».

Хоккей с шайбой – это любимая игра моего детства, у него были миллионы поклонников, достать билеты на матчи с участием советской непобедимой сборной было для многих несбыточной мечтой. Усилиями выдающегося тренера, фаната своего дела Анатолия Владимировича Тарасова сборная СССР почти всегда побеждала, игроки поражали своим виртуозным мастерством, а во дворах на многочисленных хоккейных «коробках» мальчишки старались подражать Фирсову, Харламову, Старшинову, Рагулину, без конца комментировали каждый забитый ими гол, их финты и обводки.

И вот теперь у меня появилась возможность не просто посидеть на трибуне во время матчей чемпионата мира по хоккею, а проникнуть за кулисы, в фойе перед раздевалками команд, увидеть своих кумиров живьем, поговорить с ними, взять автографы. Оказалось, что большинство наших хоккейных звезд – совершенно нормальные ребята, гораздо менее заносчивые, чем КГБшные генералы, тренирующиеся до седьмого пота, добывающие свою славу и награды очень тяжелым трудом. И находящиеся под пристальным вниманием различных людей, не всегда преследующих только честные и благородные цели.

Примерно за два часа до начала финального матча за золотые медали СССР-Швеция один иностранный корреспондент, который стоял на улице и его не пускали к раздевалкам, стал просить о встрече с Игорем Ларионовым. Корреспондент говорил только по-английски, обычные охранники не могли его понять и попросили меня, как человека, слегка объясняющегося по-английски, узнать, чего он хочет от одного из лучших игроков сборной СССР.

Он показал мне пачку фотографий.

– Это сборная СССР после прошлогоднего чемпионата мира, проходившего в Праге. После окончания игр был прием в Ратуше. Это советская команда на приеме, а это серебряное ведерко для шампанского, которое было полное водки и советская команда его выпила.