Таинственный кот идет на дело - Гордон Милдред - Страница 12

– Чего вы там высматриваете, мистер?

Он обнаружил, что вокруг него собралась небольшая толпа. Все вытянули шеи, пытаясь разглядеть то, на что смотрел он.

– Я наблюдаю за птицами, – выпалил он. И почувствовал, что это прозвучало фальшиво. Человек в прекрасно отглаженном костюме и модной шляпе – наблюдатель за птицами?

Тут один старик хриплым голосом произнес:

– Сказали бы уж лучше: наблюдаю за людьми.

Сразу же после восьми Пэтти позвонил Грег.

– Я нашел Д.К., – произнес он с неким оттенком злорадства. – Он на маминой клумбе с петуниями, той самой, которую я обнес проволокой.

– Ой, Грег, извините.

– Извинений не требуется. Мне все равно. Пусть он сидит там хоть всю ночь.

– Я сейчас же буду.

– Пускай этот проныра там посидит. Ему следует преподать урок.

– Грег, – с подозрением спросила она, – что конкретно вы имеете в виду?

– Он должен понять, что заходить ко мне во двор нельзя. Перекраска машины обошлась мне в сто сорок пять долларов. И вам следует увидеть собственными глазами, как он разрыл у меня весь участок. Оценку ущерба пусть произведет любой суд.

– Буду немедленно. – Пэтти повесила трубку. Она не член суда, обязанный его выслушивать.

Зик произнес в микрофон портативной транзисторной рации:

– Всем агентам! Местонахождение информатора обнаружено. Поиск прекратить. Спасибо!

Они с Зиком торопливо перешли дорогу, ощущая, что с них не сводит глаз миссис Макдугалл, подметая крыльцо. У нее, безусловно, было самое чистое крыльцо во всем Лос-Анджелесе.

Грег встретил их на середине подъездной дорожки. Пэтти прошла мимо. Семеня следом, он повысил голос:

– Оставьте его там, где он есть. Пусть он получит урок. Он никогда больше сюда не придет, если проведет тут ночь. Большинство людей предъявило бы иск за то, что натворил ваш кот, но раз мы много лет были друзьями, – тут он бросил многозначительный взгляд на Зика, – и не просто друзьями…

Д.К., забытый и заброшенный, сидел за проволочным забором высотой в три фута, ограждавшим клумбу с петуниями. К забору был пришпилен броский плакат: «Посторонним вход воспрещен!»

Пэтти помертвела от шока. Д.К. выглядел как олицетворение существа, сломленного духом и лишенного надежды. Она позвала его, но он лишь глядел на нее остекленевшими глазами. Она рывком повернулась и крикнула:

– Что с ним произошло? Что вы с ним сделали, Грег Болтер?

Грег злорадно ухмыльнулся:

– Я до него не дотрагивался, если вас интересует именно это, хотя я вправе это сделать.

– Д.К., ко мне! – вновь позвала Пэтти, а затем присвистнула. При других обстоятельствах он бы перемахнул через ограду в считанные доли секунды. Теперь он лишь жалобно мяукнул. Зик попытался достать Д.К. Только попытался. Как только он дотронулся до проволоки, его отбросила невидимая сипа. Он хотел крикнуть, но звук застрял в горле. Вместо этого раздался глухой стон, похожий на мяуканье Д.К. Пэтти бросилась к нему.

– Зик, Зик, – больше она ничего не могла сказать. Он едва шевелился.

– Не беспокойтесь, – с фальшивым спокойствием высказался Грег. – Напряжение не слишком высокое. Я не собирался убивать животное, хотя имею на это право. Все сделано в строгом соответствии с законом. Повешено предупреждение, как этого требует кодекс.

– Грег Болтер, – воскликнула она со всей ненавистью, которую сумела вложить в слова. – Как вы посмели?

– Как я посмел? Это клумба, на которой моя мама стала выращивать петунии с той поры, когда я был еще маленьким мальчиком.

Зик встал, бормоча что-то себе под нос. Он ощупал себя и обнаружил, что все более или менее на месте.

Грег пошарил руками по столбу ограды, нащупал выключатель и отсоединил сеть.

– Забирайте ваше чудовище!

Она нагнулась, и Д.К. прыгнул ей в руки. Не говоря ни слова, она медленно двинулась через дорогу, сопровождаемая шедшим по ее следу Зиком. Миссис Макдугалл попыталась перехватить их и задала вопрос о проволочках. В ответ Зик пробормотал что-то невразумительное. У него не было настроения обсуждать проблемы гнездования птиц.

Как только они очутились в гостиной, Зик сказал:

– Не знаю, что и подумать. На кота воздействовали электричеством, Он может отойти от обычной манеры поведения.

– Ты ничем не лучше Грега, – с жаром произнесла Пэтти, осматривая Д.К., который включил мурлыкающее устройство на максимум. – Ты думаешь только о деле, которое ведешь. Тебе все равно, жив он или мертв.

Зик обнял ее.

– Я ни в коем случае не хотел бы, чтобы с ним что-нибудь случилось. – Он коснулся губами ее губ, встретив вначале сопротивление, а затем быстрое прощение. Д.К. яростно протестовал. Простыми, ясными словами он дал им понять, что умирает с голоду. Он пошел к двери, полагая, что Пэтти последует за ним, но когда он обернулся, она все еще была занята. Он заговорил мягко, нерешительно, и они оторвались друг от друга.

Вошел Плимпертон.

– Вот это и есть наш информатор? Выглядит поумнее, чем иные двуногие.

Зик поглядел на часы.

– Времени у нас в обрез.

Быстрыми движениями он внес в гостиную стоявшую на кухне кошачью коробку, заготовленную заранее. Она представляла собой изделие из картона восемнадцати футов в длину и двенадцати в ширину с круглыми отверстиями по бокам. Зик бросил взгляд на Д.К.:

– Если бы мистер Гувер знал, сколько он весит, ему бы пришлось похудеть. В Бюро действует строгое правило: ни агенты, ни секретари не могут иметь избыточного веса.

– Вот именно, – сказал Плимпертон. – У нас работают едва ли не самые голодные люди в городе. Включая меня.

– А теперь, – обратился Зик к Пэтти, – посади его сюда. – Плимпертону же, который почесывал шейку Д.К., он пояснил: – Я хочу уехать прежде, чем нас засечет миссис Макдугалл.

Пэтти подняла Д.К. и прижала к груди. Сцена была довольно нелепой, подумал Зик, ибо двадцатипятифунтовый кот не слишком приспособлен к таким нежностям.

– Не беспокойся, – сказала она Д.К. – Все будет в порядке. Если бы я смогла объяснить тебе, в чем дело!

Она повернулась к Зику:

– Если бы мы могли с ним разговаривать, я бы объяснила ему, что мы от него хотим и почему… Я никогда не понимала, как много значит для людей живая речь, пока не поступила в старшие классы, и тут до меня дошло. А если бы мы были кошками и никто бы не знал, о чем мы говорим, даже другие кошки?

– Вот-вот, – произнес Зик таким тоном, как говорят, чтобы успокоить женщину. – Вот-вот. – И добавил, обращаясь к Плимпертону: – Вы подождите меня здесь с котом, а я заведу машину и забегу сюда.

Пэтти почувствовала себя оскорбленной.

– Разговаривать с котом вовсе не обязательно. Просто некоторые из нас это умеют. И это н е безумие.

– Пэтти, прошу, разве нельзя поговорить на эту тему позднее?

Тут она заявила:

– Я его не отпущу.

Зик замер с разинутым ртом. Она глубоко вздохнула.

– Ладно, я знаю, что ты не допустишь, чтобы с ним что-нибудь случилось.

Пэтти нежно посадила кота в коробку. Не дожидаясь, пока она передумает, Зик закрыл замок и направился к двери.

Вдруг Д.К. понял, что его убаюкали сладкими словами и он очутился в малоприятной ситуации. Ему следовало понять сразу, когда ему усердно почесывали ушки. Второй раз за день он оказался во власти непонятных сил. Он мгновенно оценил создавшуюся ситуацию и решил, что от него требуется проявить максимум неудовольствия. И он издал крик, способный зашкалить любой шумоизмерительный прибор.

Готовая разрыдаться, Пэтти встала на колени и просунула в отверстие палец, чтобы потрогать кота. На колени встал и Плимпертон, нежно и убаюкивающе заводя разговор на чужом языке. Вдвоем они успокоили Д.К. Вернув уверенность в себе, кот расслабился, почувствовав себя в центре внимания.

Услышав звук мотора, Плимпертон взял в руки коробку. Он был уже на полпути к машине, как вдруг Д К. передумал и издал клич, похожий на «Банзай!», и можно было подумать, что целый батальон японских камикадзе ринулся на штурм атолла в южной части Тихого океана.