Книга о вкусной и нездоровой пище или еда русских в Израиле - Генделев Михаил - Страница 91

«Кормите кожу!» – вопиет великий итальянский косметолог Баптиста (XIV век). И делает абсолютно справедливое с точки зрения современного клинициста замечание гастрономического толка: при угрях – «акнэ конглобата» (угревая сыпь) – следует отказаться от пряностей, жареного, пирожных, жирных тортов. Добавить бы еще «соленое» и неизвестные в XIV веке какао и шоколад – просто дермодиетологическая рекомендация современной квалификации получается. Но диеты – особая статья! Диеты – это все-таки внутрь. А снаружи – при юношеских угрях? Маски рекомендует Баптиста в XIV веке! Из отрубей с медом. Что тоже не противоречит современной терапии…

Я видел, как снимают ороговение эпидермиса мордашки с помощью сухой пластинки булки. Своими глазами видел.

Я видел, как вполне приличная дама «подтягивала» нижние веки пакетиками шиповникового чая…

Я видел, как давят капустный белокочанный сок, смешивают с оливковым маслом и наносят…

Я видел дам в масках, полумасках (и, по-моему, даже в противогазах) из вишен, клубники и сливок! Сердце кровью обливалось.

Моя знакомая докторесса, кандидатша медицинских наук (дерматология), а ныне косметичка с недурной практикой – дама повышенной производственной добросовестности цвета цветущего собственного ее лица – заявила мне, что любое годящееся в пищу растение в относительно сыром виде можно, не только можно, но даже обязательно нанести на девическую или дамскую мордашку, причем в любом возрасте! Брюкву и одуванчик, ботву свеклы, виноград, тыкву и огурец, морошку и физалис. «Кроме, – добавила пунктуальнейшая дама, – естественно, растений, вызывающих аллергии алиментарные, то есть пищевые».

И всё же мне единополовых братьев по разуму жаль, причем даже не потому, что они произошли от обезьян. Представляете, какая бы гармония разразилась в каждой буквально еврейской семье, ежели б в фартушке, на скромной кухоньке царил хозяин дома в огуречнопомидорной полумаске? Окрасив оволосенье головогруди луковым взваром? С усами, восстанавливающими цвет шатена с помощью чашечки кофе?

Мужская косметическая кулинария! Ну, не знаю, как косметическая, но зазорно ли гастроному-самцу отбить от рук запах разделываемой рыбы – с помощью мякоти лимона? А запах чеснока – растительным маслом с солью? Или после работы с крахмалом (кисели, супы, рыба по-тайски?) покрыть руки сметаной на полчаса?

И все-таки – имел место и у меня косметический удар, о ту пору, когда был я еще молодец в усах и с эспаньолкой…

Молодец в усах и с эспаньолкой умудрился в г. Араде вздремнуть нагишом с 11.00 до 16.00 часов пополудни. В августе месяце, на свежем открытом воздухе солнцепека. Лечебно-оздоровительную косметически-пищевую масочку из четырех банок сметаны плавно распределили по лоскутам всего моего подзагоревшего организма, включая интимные уголки. Я мог только стоять. В коем виде и открыл дверь своей мансарды журналистке из Би-би-си. Удрученный, облезший. «Гуд! – сказала очкастая тетенька, придя в себя. – Очень смягчает кожу…» Возразить мне было нечего…

«Изучать философию следует в лучшем случае после пятидесяти. Выстраивать модель общества – и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить – пусть не ловить – рыбу, делать приличный кофе. В противном случае нравственные законы пахнут отцовским ремнем или же переводом с немецкого» (Из выступления Иосифа Бродского в Сорбонне).

Мы бы к меню Иосифа Александровича добавили: «И делать огуречные маски. В противном случае нравственные законы пахнут…»

P. S. Видели бы вы меня в сметане!

Обыкновенное чудо

Некогда, восхищая весь читающий русскоязычно Израиль, я создал в рамках «Мемуаров бывшего бабника» кодекс полезных советов, включающий, в частности, лекцию «Кадреж на выезде». Сегодняшнее занятие, дети, мы посвятим актуальнейшей теме: «Кулинария на выезде». Другими словами – о том, как готовить в обстановке, приближенной к полевой, в гостях.

Когда я был маленький, скажем, лет сорок назад, к восторгу гостей на разного рода семейных торжествах ставили меня, Мишу, на стул и заставляли меня, Мишу, декламировать умиленным родственникам и породненным что-то вроде «одеяло убежало, улетела простыня, мама, я хочу писать…» Привычка декламировать въелась. Тем более что когда я перестал быть маленьким, то есть лет двадцать назад, на каждой отнюдь не ностальгической ленинградской посиделке сия привычка общественно поощрялась: «А сейчас мы все почитаем по кругу…» С тех пор у меня аллергия на чтение художественных произведений над винегретиком, да и вообще к чтению стихов вслух. Особенно когда жуют. Хрен меня теперь можно уговорить «почитать что-нибудь свое».

Однако очень часто, и даже почти всегда, приходя в гости, мне приходится вставать на стул. И – находить применение своим способностям. Причин этому несколько: как правило, хозяева дома – то есть хозяйки дома – готовят из рук вон; сердце у меня отзывчивое; хвастлив я до необычайности; в гостях бывает – особенно поначалу, покуда не сели – столь скучно, что говорят о литературе… Поэтому я предпочитаю улизнуть на кухню.

Быка за рога. Правила поведения на чужой кухне:

1. Внимательно обозри кухонный инвентарь! Кухонный инвентарь автохтонов разительно может отличаться от твоего собственного. Как печь-голландка от крематория.

2. Набор пряностей (осторожно с пряностями) может не соответствовать твоему представлению о съедобности, и поэтому лучше сразу же спросить: здесь в банке с надписью «дуст» у вас что, сахар или все-таки соль? И если это все-таки соль, то какая она – английская?

3. То, что вы принимаете на выезде за киви, может оказаться совсем не киви и шмыгнуть в норку.

4. Не всё в холодильнике и в чулане – особенно в иностранной стране – съедобно. Не всё, что съедобно в иностранной стране, удобоваримо. А что удобоваримо в иностранной стране – лучше пусть изгадит сама хозяйка дома.

Привожу на всякий трагический случай две вполне жизненные истории, имевшие место быть на выезде.

История о пользе изучения иностранных языков, особенно родного. Перед отъездом в Страну Молока и Меда (землю есть буду, решил я в предвкушении репатриации) коренному языку обучаться было некогда (я прощался с родиной, и процесс затягивался, бутылки сдавать, если кто помнит, не успевали), поэтому, обнаружив себя в хамсинчик на чужой кухне – это уже когда хозяин дома трижды съездил за добавкой по случаю моей привальной, причем последний раз попытался открыть не собственный скромный фордик, а, совсем даже наоборот, совершенно непохожий на олимовский фордик ватиковский, то есть старожильский, подъемный кран, – обнаружив себя на кухне в состоянии изрядной интоксикации с симптомами дегидрации организма до невыговариваемости, я решил приготовить себе освежающий напиток из водички с сиропчиком. Лимонным сиропчиком, потому что на бутылке был нарисован лимон. Ну что вам сказать? Следующие двое суток знакомства с родиной я выдувал радужные пузыри, поскольку то, что я принимал за сиропчик, оказалось средством для мытья посуды, хотя лимон был нарисован чрезвычайно достоверно.

Второй трагический случай имел место в Соединенных Штатах Америки, где я полностью подорвал свою репутацию как кулинара, так и кавалера (кабальеро). Поставим вопрос ребром: Кто-нибудь ласкал армянку, перенесшую ветрянку? «Уединенное». Дневник писателя. 1989 год. А армянку американского происхождения? Мне не довелось. Короче, в квартире (студио) очаровательной дизайнерши, начитанной во всех отношениях, куда меня привел на предмет завтрака мой бостонский друг и где я уже под благосклонным жгучим оком хозяйки (это когда мой чичероне-надоедала после многократных намеков таки убрался из нашего теплеющего общества), в домашних тапках бывшего мужа хозяйки дома, принялся готовить ужин с видом на завтрак, завтрашнего, безусловно счастливого дня разделенной – да еще как! – любви, я опрометчиво поджарил грибы шампиньоны на средстве для удаления волос, как я теперь понимаю, усов, бакенбардов и пуха с лядвий, как я понимаю, очень темпераментной хозяйки дома. На мои робкие оправдания, что, мол, во-первых, эпиляционные средства не бывают такого разлива (один галлон), а во-вторых, там не были нарисованы череп и кости, – вовремя не попробовавшая моего кухарства грибы с телячьей печенкой армяно-бостонка, не попробовавшая под вздорным предлогом, что грибы не бывают зеленого цвета, а печенка – сиреневого, также спросила, почему у грибов выпали споры, на что, признаться, мне нечего было ответить, а цветовой гаммой я был и сам потрясен… Короче говоря, ночевал я тоже под грибком, в местном садике для негров.