Мама Стифлера - Раевская Лидия Вячеславовна - Страница 62

А письмо Ваше, барин молодой, было зачтено при личности любви жизни всей моей, Лизавете Андреевне. И мы все в возмущении да в неприятии грозном. "Развратных куртизанок", как выразится изволил Папенька, возле сердца моего никогда держано не было.

А пизды поставить для меня на раздачу идея совсем не добрая со стороны Батюшки. Передай, милый братец, что на хую я вертел папенькины мысли да убеждения, приеду с девицей своей раскрасавицей.

Да Степану-дворнику намекни учтиво, что отпижжен он будет ногами в голову да по рёбрам, ежели хотя бы взгляд свой холопский поднять на меня осмелится. Мы с Лизаветой терпеть подобного обращения не станем.

А ягодицы чернявых девиц ваших местных ты, братец, для себя прибереги, ибо у любви моей место мягкое — как у ангела небесного. А ляшки с попаю белые, ровные, да кожа шелковистая и чистая, как слюна ребёнка новорожденного. А ты, брат, на возжелание моё отдаёшь девиц ваших местных, как же так? Видимо-предвидимо, не безосновательно мною мысли многократно высказаны о том, что с мужиками деревенскими страсть имеешь, дорогой, в шоколадную пещеру колоться да припевать при этом смачно. Иначе понял бы цели папенькины, да мысли своя для себя самого же, пидорастень-то ты этакий.

На этом откланяюсь с мнением прежним сохранённым своим, да с приветом.

Брат Ваш единоутробный, Алексей Игнатьевич.

30 число июля месяца сего года.

"Москва, улица Садовая, дом 25, Корнееву Алексею Игнатьичу."

Доброго дня желаю Вам, брат мой Алексей, да сразу к делу перейду, ежели вы возражений принципиальных не имеете.

Это ж какая выдра вам навыла, что я к пидорским утехам склонен? Клевета это всё, брат мой любезный, а за клевету принято пизды давать по ебалу Вашему, не принимая во внимание узы родственные!

А не напомнить ли Вам, барчук, как в последний свой визит вы басурманского вина, вискарём наречённым, накушаться изволили, да отъебали в конюшне лучшего папенькиного жеребца? А потом устроили вечерний променад вдоль нашей усадьбы, в одном женском исподнем, прикрыв развратными кружевами срамной хуй Ваш, да под баян частушки непотребные пели?

А наутро мы с матушкой, к своему стыду и огорчению ниибическому, отыскали Вас, братец, в трактире "Три голубых пидораса", где Вы, позвольте мне Вам напомнить, проиграли в карты папенькиного жеребца, дворника Степана, и свою жопу!

Так что не Вам, сударь, позволено стыдить меня, и взывать к моей кротости!

Единожды кланяюсь Вам в пояс, брат ваш Андрей.

3 число августа месяца сего года."

"Рязанская губерния, станица Чернобаево, барину Корнееву Андрею Игнатьевичу"

Здравствую, брат мой родимый, сука двуличная, коя родилась на свет, чтобы опозорить древний род Корнеевых, и лично меня!

Возражений из-за принципа иметь нету смысла мне, любезный братец. Ответ держать в руках своих вы будете от меня последний.

Выдра не воет, ежели Animal Planets удовольствия смотреть вы не имели. Воют лишь волки позорные, да псы пяленые. За желание пизды мне развесить поплатишься, братец, шкуркой да зубами собственными, паскуда грешная.

О одном лишь сожаление имею, что не проиграл в тот раз в карты твою жопу прыщавую, хотя стыдно было бы столь убогое изобретение Божье на кон выставлять.

Жеребец тот, Вами упомянутый, присутствовал при зачатии твоем, брат, ибо у папеньки тогда уже сил в одиночку маменьку окучивать как следует не хватало. Так что, теоретически предположив, можно с утверждением заявить, что счастье я имел ебать истинного папашу твоего, брат. А про частушки непотребные напоминать сам устыдился бы — на баяне-то на том сам и играл в угаре туманном после совокупления в отверстие жопное со дворником, Степан который. Так что ответ кажется мне Ваш, братец, весьма слабоват, да и не к месту.

Отвечать мне смысла не имеет, ибо карета моя драгоценная со мной и Лизаветой Андреевной отбывает через пятнадцать минут божьего времени. Ожидайте на огонёк, до простыни серые простирните.

До ног кланяюсь, брат Ваш старший, Андрей.

8 число августа месяца сего года"

Пистолет с пистонами

- Озеро! Смотри, бабушка, какое большое-пребольшое!

— Да где ж оно большое, Лидок? Погляди, его даже собачка переплыла. Видишь?

— Где собачка?

— А во-о-он она плывёт. Маленькая совсем, чёрная. Видишь? За пальцем моим смотри.

— Вижу! А это собачка бездомная или чейная?

— Нет такого слова, Лида. Есть "чья-то".

— А чья собачка?

— Наверное, того дяденьки, который с удочкой на берегу сидит.

— Он рыбку ловит, да?

— Да, рыбку.

— А поближе к нему подойти можно? Я хочу посмотреть.

— Ну, если дяденька не рассердится, тогда можно, наверное. Пойдём.

Прошлой весной моему дедушке бесплатно дали шесть соток. Интересно, что это такое? И — много это или мало? И куда он их дел? Почему мне не показал? Бабушка говорит, что теперь у нас будет дача. Когда-нибудь. Если она доживёт до этого дня. Так и говорит: "Дед, из тебя строитель как из меня космонавт Гагарин. Что ты носишься, суетишься? Ты сядь, Юра. План начерти, смету прикинь. Шабашников, опять же, искать где-то нужно. Крышу кто будет класть? Ты? Славик? Ну что ты кричишь на меня? Нет, я не доживу до того дня, когда на этом болоте ты построишь хотя бы сарай"

Очень непонятно бабушка говорит. Что такое шабашники? Где их нужно искать? Почему меня не попросят помочь? Я бы, может, их первой нашла. Вдруг они совсем маленькие, эти шабашники? Бабушке и дедушке их искать трудно, а мне — в самый раз. У меня очень хорошие глаза, дедушка сам говорил. Как потеряет дома что-нибудь маленькое — так всегда меня зовёт. "Лидуша, — говорит, — ну-ка, погляди своими глазками молодыми: я тут где-то иголку на пол обронил" И я смотрю на пол, на ковёр красный, с узорами — и сразу вижу: вот она, иголка дедушкина! Я же молодая совсем, всё-всё вижу, замечаю. Я б и шабашников сразу им нашла, если бы знала что это такое. Но разве ж они скажут мне, бабушка с дедушкой?

Они ругались долго, но совсем не страшно. Вот у нас дома, в Москве, на первом этаже живёт дядя Федя. Мама говорит, что он пьяница и бабник. Что такое бабник, я не знаю. А пьяница — это человек, который шатается, у него плохо изо рта пахнет, а ещё пьяница громко ругается плохими словами на букву "Б", "П" и ещё "Х". И может побить. Я сама почти видела, как дядя Федя бил тётю Свету. Тётя Света старая уже, у неё внук есть, Серёжка. Значит, она уже бабушка. Но пьяница тоже. Они с дядей Федей вместе шатаются, говорят плохие слова, и иногда дядя Федя её бьёт. Я сама не видела, я слышала только. Мы же прям над ними живём. Бывает, грохот такой слышу, стекло как будто разбивают, тётя Света кричит громко, а мама мне уши затыкает, и говорит тихо очень: "Господи, когда ж они там друг друга уже поубивают, а? Алкашня" Она тихо говорит очень, а я всё слышу. У меня потому что уши тоже молодые. Всё-всё слышу.

У мамы большой живот, который иногда шевелится. По вечерам мне разрешают его погладить и послушать. Вот мама мне не верит, а я правда слышу как внутри живота кто-то икает. У меня скоро будет братик. Или сестрёнка. Лучше б, конечно, братик. Он тогда не будет в мои куклы играть, у него другие будут игрушки. Солдатики, машины и, может быть, пистолет с пистонами. Я всегда такой хотела, но мне почему-то дарят только кукол. А пистолет, говорят, надо только мальчикам дарить. Вот будет у меня братик, купят ему пистолет, а я буду у него просить разрешения пострелять. Чтоб дымок такой вкусный был. Я иногда на улице ленточки от пистонов нахожу, и собираю. Их ещё нюхать можно, они дымком пахнут вкусно.

А дедушка с бабушкой ругались совсем не так как дядя Федя с тётей Светой. "Дурень старый, — говорит бабушка, — куда ты размахнулся? Шифер, кирпич, утеплитель… Участок поднимать нужно, там вода по пояс. Песок возить надо прежде. Пять-шесть машин. А потом уже о шифере думать, бестолковка" А дедушка, выписывая на листе бумаги какие-то синие закорюки, бранился: "Обожди. Куда ты лезешь со своими советами? Я сам знаю про песок, не надо меня учить. Что ты вообще подглядываешь, а? Встанет за спиной, и вот смотрит, смотрит… Я для себя пишу, тебе не понять". "Ну-ну, — смеётся бабушка, — давай, пиши, писатель. Ничего тебе не скажу больше. Ты только во-о-о ту строчку вычеркни. Которая "Топор — пять штук". Дровосек лысый". Дедушка хмурится, потом тоже как засмеётся, и бабушку по руке гладит: "Лысина — это у меня из-за тебя. Шутка ли, почти сорок лет с тобой прожил. У меня даже нога деревянная"