Африка грёз и действительности (Том 2) - Ганзелка Иржи - Страница 36

— Ведь правда же, вы не ожидали услышать Сметану и Дворжака у подножия Килиманджаро? Сейчас я мечтаю о Праге точно так же, как когда-то мечтала об Африке…

Минута молчания.

— А ведь уже немало лет прошло с тех пор, как я училась игре на фортепиано с Отокаром Иеремиашем.[33]

Пани Стоцкая уже 15 лет живет в Африке вместе со своим мужем. Целый ряд фортепианных концертов, данных чешской пианисткой в Восточной Африке во время войны, сбор от которых передавался для нужд Чехословацкого движения сопротивления за границей, доставил ей такую же известность, как ее супругу — тридцатилетнее пребывание в Танганьике.

Немцы должны покинуть Танганьику

— Начинать было тяжело, — вспоминает седовласый пан Стоцкий. — Мне кажется, что извечная конкурентная борьба с немцами, которую мне пришлось вести еще в Вене, где я обучался слесарному ремеслу, всю жизнь преследовала меня по пятам. И здесь, в Африке, тоже. Когда я приехал в Танганьику, она только что сменила хозяев, но 30 лет я наблюдал и видел, что немцы никогда не переставали быть здесь настоящими хозяевами, никогда не переставали. Сейчас — совсем другое дело. Теперь, когда меня уже это не интересует, конкуренция прекратилась, — добавил он с улыбкой.

За этой улыбкой скрываются долгие годы упорной борьбы за существование, борьбы чеха, очутившегося во враждебном окружении.

Немецкая Восточная Африка, богатая колония кайзеровской Германии, вдвое превосходившая своими размерами метрополию, распалась, когда участники мирных конференций после окончания первой мировой войны расселись вокруг зеленых столов. Огромное пространство, площадью около миллиона квадратных километров, было передано Англии в качестве мандатной территории. Страна на границе с Конго — Руанда-Урунди — попала под управление Бельгии, а небольшую часть колонии на юге получила Португалия и присоединила ее к Мозамбику.

Немецкая колония была разделена, но немцы здесь остались. В их руках находилась большая часть торговли и промышленности, а их взаимная солидарность и в новых условиях делала их позиции несокрушимыми. Перед началом второй мировой войны в Танганьике постоянно проживало более трех тысяч немцев. Эти старые колонисты, переселившиеся в Африку десятки лет назад, снова подняли головы, когда гитлеровское правительство выдвинуло требование о возвращении Германии ее бывших колоний. Деньги, открыто и тайно притекавшие из «Третьей империи» в кассу соплеменников в Танганьике, помогли им создать крепкую организацию, которая ждала только удобного случая для выступления.

Была разработана обширная программа действий с целью захвата власти. Обнаруженные впоследствии склады боеприпасов и списки лиц, намеченных на должности начальников отдельных районов, доказали, что нацисты в Танганьике времени даром не теряли. Шла ли речь о чехословацких пограничных районах или о Танганьике — методы были одинаковы.

Английские власти, однако, тоже не дремали. И как только разразилась вторая мировая война, благодаря энергичному вмешательству органов безопасности в течение одной ночи в Танганьике были арестованы все нацисты; все вооруженные центры были обезврежены за несколько часов до начала подготовленного выступления. Среди обнаруженных обличительных материалов, ускоривших решение судьбы немцев Танганьики, были и черные списки лиц, «нежелательных» после восстановления немецкой колонии. На видном месте в них фигурировало чешское имя Стоцкий.

Недавно немцы, ожидавшие выселения из Африки, обратились с жалобой к Организации Объединенных Наций, но не имели успеха. Они были вынуждены отдельными группами возвратиться в Германию, после чего экономическая жизнь в Танганьике приобрела совершенно новый характер.

Надо сказать, что от смены хозяев меньше всего выгоды извлекают те, кто больше всех имеет прав на свою землю, — коренные жители. Они и теперь лишены возможности принимать участие в решении судьбы своей страны, разница только в том, что плоды их труда текут в другие руки.

Англичане между тем под прикрытием кампании по денацификации избавились от немецкой конкуренции в Танганьике. Им нисколько не мешал тот факт, что в это же самое время английские власти в британской зоне оккупации Германии выпускали на свободу нацистов, в которых они нуждались для проведения своих империалистических планов в других местах и в других уголках мира.

Под кокосовыми пальмами

Когда приближаешься из глубины континента к крупнейшему в Восточной Африке порту Момбаса, то неожиданно, почти без всякого перехода, открывается совершенно новый облик этого гигантского материка.

Сразу вспоминаются картинки из учебников географии, и кажется, что находишься где-нибудь в Индии или на Цейлоне. Не устаешь любоваться тысячами изящных вееров, зелень которых распускается высоко на вершинах стройных стволов, устремляясь к голубому небосводу. На миг мысленно возвращаешься куда-нибудь на побережье Северной Африки или в дельту Нила, и напрашиваются сравнения.

Там, на севере, — финиковые пальмы, здесь, под палящим тропическим солнцем, в непосредственной близости к Индийскому океану, — кокосовые пальмы. Не можешь отделаться от чувства, что если объявить конкурс на изящество, стройность и гибкость движений, то первая премия без колебаний будет присуждена этим волшебным танцовщицам экватора. Они кажутся актрисами, перевоплощающимися по ходу действия пьесы в различные образы.

Трудно поверить, что эти удивительно эластичные развесистые вееры пальм, склоняющиеся широкими арками почти к вашим ногам и образующие чудесное окаймление линии морского прибоя на побережье Момбасы, что это те же самые пальмы, с листьями которых, свисающими с высоких стволов, играет ветер на склонах гор над Момбасой.

Их длинные мягкие гребни, расположенные по кругу, неожиданно навевают воспоминание о ветряках над артезианскими колодцами где-нибудь среди ливийских песков. Ощущаешь мягкое прикосновение этих блаженных детей африканской природы, воды и экваториального солнца, когда проезжаешь по двойной асфальтовой ленте туннелем кокосовых пальм. Становится неловко, когда случается переехать длинную ветвь, сброшенную ветром прямо на проезжую дорогу, и в то же время инстинктивно отворачиваешь голову, чтобы избегнуть прикосновения листьев, хоть ты и защищен от них стеклом. С любопытством разглядываешь гроздья коричневых орехов в кронах пальм, и трудно поверить, что на том же самом дереве одновременно распускаются цветы, напоминающие по окраске слоновую кость. Негры лазят по стволам и мачетами[34] срезают спелые орехи. Тысячи расколотых пополам орехов сушатся перед соломенными хижинами, до того как их отвезут на пристань и погрузят на одно из океанских судов. Копра — одна из основных статей вывоза из Кении и Танганьики. За стеной кокосовых пальм пульсирует жизнь.

Момбаса, вероятно, самый красивый портовый город Африки. Он значительно меньше Касабланки, Александрии и Алжира, но в отличие от этих оживленных перекрестков морских дорог в Момбасском порту нет ни грязи, ни зловония. Торговая гавань Килиндини — новейшая в Момбасе — сооружена всего 20 лет назад по самым современным проектам. Стальная лента железной дороги, проходящей через Найроби до берегов величайшего африканского озера — Виктории, — связывает Момбасу с глубинными районами материка. В Момбасу заходят суда разных стран мира. Могучие стрелы портовых кранов выгружают из двадцатитонных вагонов Кенийско-Угандской железной дороги с обозначенными буквами КУР (Кения — Уганда рейлуэйз) мешки кофе и копры, тюки хлопка, ценные грузы ванили, крокодиловой кожи и сухого пиретрума. Надписи на трех языках — английском, хиндустани и суахили — предупреждают о необходимости остерегаться грузов, свисающих с тросов кранов.