План спасения - Горчев Дмитрий - Страница 46

Подмигивает Прохожему. Тот угрюмо смотрит в землю. Милиционер щёлкает кнопками аппарата.

Милиционер. Простите, Дмитрий Анатольевич, а что вы две недели назад делали в Токсово?

Прохожий. В Токсово? Э… А! В Токсово — грибы, конечно, собирал. Год выдался урожайный, знаете ли.

Милиционер (задумчиво). Грибы, значит… И много ли набрали?

Прохожий. Ну.. Изрядно.

Милиционер. Изрядно? А вот спутниковая съёмка показывает полпакета сыроежек.

Прохожий (возмущённо). Неправда! Там был один красный и ещё один белый. Только их не видно — они на дне.

Милиционер. Понятненько, понятненько… Вы не волнуйтесь так. Вы гражданин Казахстана?

Прохожий. Да. А что — в этом есть что-то преступное?

Милиционер. И вы, конечно же, не знаете, что в Токсово расположен артиллерийский полигон? А также места массовых захоронений?

Прохожий. В первый раз слышу.

Милиционер (саркастически). Ах да! Вы же сын диких степей, грамоте не обучены, институтов не кончали. Но очки, однако, надели.

Прохожий. Позвольте, вы…

Милиционер продолжает что-то внимательно рассматривать на экране. Вдруг лицо его наливается кровью.

Милиционер. А ЭТО что?!!

Прохожий подходит ближе, смотрит на экран, конфузится.

Прохожий. Простите, прихватило… Мне, знаете, там в один момент показалось, что я заблудился… Так страшно стало…

Милиционер (сдавленным голосом). Так ты, сволочь, СРАТЬ сюда приехал? В мою Россию — СРАТЬ? Под берёзки наши и тополя?

Прохожий. Извините, я же…

Милиционер с трудом берёт себя в руки. Вынимает из нагрудного кармана носовой платок и тщательно вытирает красное лицо. Затем что-то набирает на клавиатуре, вынимает из аппарата телефон и протягивает его Прохожему.

Милиционер. Прошу. Я записал вам предупреждение. Ещё один подобный случай — и вы будете арестованы.

Прохожий. Я могу идти?

Милиционер (сухо). Телефон — на грудь, как предписано. Теперь идите.

Когда Прохожий удаляется метров на двадцать, Милиционер поворачивает на аппарате тумблер. Раздаётся громкий хлопок. Прохожий медленно оседает. Милиционер нажимает на аппарате кнопку, справа раздвигаются ворота, и оттуда выезжает уборочная машина. С подножки спрыгивают два дворника в оранжевых жилетах и упаковывают труп Прохожего в чёрный полиэтиленовый мешок. Машина замывает небольшое пятно крови на асфальте. Остальные прохожие идут по своим делам, не проявляя особого интереса.

Милиционер (удовлетворённо). Вот теперь порядочек.

Некоторое время стоит в задумчивости. Лицо его мрачнеет.

Милиционер (горько). И всё равно — срали и срать будут!

Время летать!

Раннее утро. Просторная прихожая. Раскрывается дверь спальни, и в прихожую выходит Вероника — женщина лет двадцати пяти. Она внимательно осматривает себя в висящем в прихожей зеркале, потягивается и уходит в кухню. Оттуда слышны голоса.Мужской голос. Доброе утро, любимая. Вероника. Милый! Как ты хорош в этом галстуке!

Слышен звук поцелуя. Некоторое время стоит тишина, затем слышны всё усиливающиеся мужские и женские стоны, звук упавшей на пол чашки, стоны переходят в крики, сопровождаемые глухими ударами о стену. Затем всё стихает.

Мужской голос. Любимая, так трудно от тебя уходить, но у меня назначена очень важная встреча.

Вероника. Милый! Милый! Мне было так с тобой хорошо! Возвращайся скорее!

В прихожую выходит Муж. Он поправляет перед зеркалом галстук и несколько сбившуюся причёску и торопливо уходит, плохо закрыв входную дверь. Из кухни появляется освещенная солнцем совершенно обнажённая Вероника. Она ещё раз внимательно осматривает себя

в зеркале и скрывается в ванной. Слышен шум воды. Раздаётся осторожный стук в дверь. Затем дверь медленно открывается, и в прихожую заглядывает Сантехник — мужчина неопределённого возраста в синей спецовке, с чемоданчиком.

Сантехник. Хозяева, это вы соседей заливаете? (Прислушивается.) Эй, хозяева!

Слышит шум воды из ванной и решительно направляется туда. Открывает дверь и замирает на пороге.

Вероника (томно). Входите, молодой человек.

Сантехник нерешительно входит и прикрывает за собой дверь. Слышен громкий всплеск, бульканье, кашель, затем громкие сладострастные крики.

Полуоткрытая дверь в квартиру открывается шире, и входит соседка с нижнего этажа Алла Андреевна — женщина очень крупного сложения, с горящим взором, в бордовом халате.

Алла Андреевна. Викочка! К вам сантехник не приходил?

Прислушивается к крикам, затем осторожно подходит к двери ванной и заглядывает в щель. Дверь внезапно распахивается, и чья-то рука втаскивает Аллу Андреев-н у внутрь. Крики становятся ещё громче. Через некоторое время из ванной выкатывается бесформенный клубок тел, из которого торчит мокрая нога в ботинке, и укатывается в гостиную.

В квартиру входит Семён Борисович — пенсионер со второго этажа, с газетой «Завтра» в руках.

Семён Борисович (возмущённо). Извините, что за шум, я не понимаю! Вы мне мешаете слушать радиопостановку!

Осматривается. Проводит пальцем по стене и внимательно его осматривает. Затем заглядывает в гостиную и некоторое время молча наблюдает за происходящим. Затем решительно скручивает газету в трубочку и исчезает в гостиной. Крики ещё более усиливаются, если это возможно. Теперь к ним присоединяется голос Семёна Борисовича.

Семён Борисович. А вот так?! Вот так вам нравится?! А так?! А ещё?! Ну вот вам тогда ещё!

В прихожую, гремя бутылками в тележке, боязливо входит Бомж.

Бомж. Убивают, что ли, кого?

Заглядывает в гостиную и в ужасе отшатывается. Некоторое время стоит в задумчивости, затем решительно идёт на кухню и возвращается оттуда с литровой бутылкой виски. Бомж делает большой глоток из горлышка, аккуратно завинчивает бутылку и прячет её за пазуху. Широко распахнув дверь, входит в гостиную и стоит, засунув руки в карманы, возле копошащихся на полу тел. Затем презрительно плюёт на ближайшую спину и, взяв тележку, уходит, оставив входную дверь нараспашку.

Не говоря ни слова через прихожую марширует ученик Серёжа с горном и барабаном и скрывается в гостиной.

Последними проходят Цыганы с медведем на цепи. Крики из гостиной становятся невыносимыми.

Закатный свет освещает гостиную. Вероника, раскинув ноги в стороны лежит на полу. Кроме неё никого в гостиной нет. Вероника открывает глаза, широко улыбается, легко встаёт и идёт к лоджии. Лужи на полу приятно холодят её разгорячённые ступни. Она выходит на лоджию. Солнце уже опустилось за горизонт, но по-прежнему светло. Вдалеке на середину реки из-под разведённого моста выплывает яхта под алыми парусами. Многочисленные зрители на набережной машут руками. Вероника. Белые ночи! Это же белые ночи! (Вспрыгивает на ограждение лоджии.) Подождите! Подождите! Я лечу к вам! (Летит.)

Старший лейтенант Пилипенко ходит согнувшись вокруг тела Вероники, что-то собирая к себе в ладонь. Затем пересчитывает, шевеля губами.

Старший лейтенант Пилипенко. Ага, тридцать два. Все на месте. (Берёт с ладони один зуб и рассматривает на свет.) Вот же, блядь, зубы-то какие! А тут, блядь, работаешь-работаешь, в говне этом ковыряешься, а в поликлинику и сходить некогда.

Некоторое время с неудовольствием двигает языком у себя во рту, затем ссыпает зубы Вероники в прозрачный пакетик и начинает составлять протокол.

О важном и не важном

О влюблённых

Любовь — это очень прекрасное чувство.