Нет - Горалик Линор - Страница 43

– Нина! Вот такие волосы или помедовее?

Нина смотрит укоризненно и уплывает обратно, а Кшися решает все-таки помедовее, ну, не рыжие, но с такой слабой рыжиной, с отблеском таким; хочется надеяться, что холо не искажает цвета, а не то красить потом. Ну, вряд ли искажает.

Суд был двадцать пятого, и вечером того же дня Кшисечка прямо в здании суда попрощалась с большинством коллег, и с мамой, и с Зухи, который чуть не плакал – хотя его-то разрешили увидеть еще дважды, под страшным секретом, – на его день рождения через две недели и еще раз перед самым отъездом, через три месяца, – правда, прямо в госпитале, никуда не выходя. Дата транспортировки у Кшиси – двадцать шестое ноября, место назначения – город N в штате NN – хороший город, хороший штат, четыре часа разницы во времени, очередной паспорт (так скоро привыкнешь и к поддельным паспортам, и к именам новым, – по алфавиту, может, начнешь выбирать?), никаких, повторяем, сержант, – ни-ка-ких контактов с прошлой жизнью, вы понимаете, сержант? Орала на них в ярости и даже швырнула в Скиннера папкой – да что за ужас, какая транспортировка, вы что, одурели? Какая защита свидетелей, какое что, я полицейский или проститутка, донесшая на свой сайт и теперь дрожащая за собственную шкуру, – ой, найдут, ой, на клочки разорвут! Ну, новый морф, ну, новое имя, ну, другое отделение, может, даже другой город где-нибудь в том же штате, – ладно, это тоже не лучший вариант, но сносный – но ле-теть? Са-мо-ле-том? Да я полицейский или кто, да вы в своем уме или как? – но тут Скиннер швырнул в нее папкой обратно, выскочил из-за стола, схватил за локоть и начал орать в ответ: а много ли полицейских имеют внешность двенадцатилетней девочки? А часто ли они по случайности заняты темами борьбы с педофилией? А долго ли будут вычислять связь между таким агентом и пропавшей после свидетельства против «Андерэйдж оф Инносенс» сержантом Кшисей Лунь? А? А? Отвечайте, сержант; вы понимаете, что говорите? А? Да отвечайте же! И Кшисе, с самого начала, с момента прихода в кабинет прекрасно понимавшей, что отсылки от греха подальше не миновать, ничего не оставалось, как сесть на пол в кабинете начальника отдела по борьбе с нелегальной порнографией и разреветься по-детски в три ручья. И Скиннер тоже сел на пол и гладил ее по головке и говорил ей: «Ну детка… Ну тихо… Ты же понимала, что такое может случиться, правда?» – «Ууууууу! Ыыыыыыы!» – подвывала Кшися. – «Ыыыыыы! Ууууууу!» – и зверела при мысли, что – да, конечно, понимала все, но не верила же ни на секунду. Что за абсурд, – за эти годы свидетельствовала три раза! три! – никогда не приходилось прятаться, и вот на четвертый – пожалуйста, программа защиты свидетелей! Да это же ыыыыы! это же уууууууууууууущ! – завыть еще пуще и едва не высморкаться в Скиннеров дорогущий пиджак. Не увернулся, не попытался спасти костюмчик, но ладонь положил Кшисе на затылок, трепал короткие черные волосы, говорил терпеливо, как маленькому ребенку: «Потому что, деточка, от них цепочка пошла длинная, от твоего Хави… Не одна студия и не две, и не в студиях дело, а клиенты, клиенты… Нельзя, деточка, нельзя тебе оставаться; хочешь, я тебе дам досье этих клиентов почитать?» – «Уууууууууууууу! – говорила Кшися. – Ыыыыыыы-ыыыыыы!» – но умудрилась кивнуть сквозь слезы и сопли, и потом до шести утра читала досье и холодела, и в девять пришла к Скиннеру, спросила – когда? А дальше оставалось только улыбаться, улыбаться всем, позитивно себя вести – съездить к маме и позитивно пережить образовавшийся по получении известия ад, проводить у психотерапевта по два позитивных часа в день, прощаться тихонько – даже это тихонько – с друзьями, которые почему-то никак не хотели позитивно смотреть на предстоящую разлуку навсегда и верить в то, что всех гадов возьмут, Кши вернут и «навсегда» закончится. Позитивно собирать вещи, позитивно придумывать себе имя, позитивно ехать к Нине и позитивно, бодро, весело на Нинино недовольство реагировать – все же хорошо, все идет по плану, остались три месяца прежней жизни у Кшиси Лунь, иди сюда, Нина, подбодри меня добрым словом, – мертвый человек выбирает себе цвет посмертных глаз, не оставляй его, позитивного, одного, будь другом.

Глава 49

– Ну, конечно, у нас провинция, конечно. Мне вот наш китаец, Юрий Михайлович, ну, то есть учитель китайфкого, говорил еще когда: «Женя, китайфкий – это уже вчерашний день. В Мофкве все элитные школы давно ввели индийский». То есть не индийский, конечно, нет такого языка, я знаю, а фуахили. Или хинди, вам, конечно, видней, на чем все нынче говорят в Европе. То ефть, я понимаю, что на китайфком говорят, но завтра-то будут на индийском, ведь так? Вот в «Вокруг фвета» была статья, перевод из «Вай-Ред», что Индия – фтрана будущего, как Китай фегодня. Интерефно, правда? А я вам фкажу, мифтер Рукавишников, что может еще придет черед и Роффии – не сразу, конечно, потому что народу-то у наф поменьше, чем в Индии, не сразу, да, но может лет через фто – потому что талантливые у нас люди, офобенно в провинции. Вот моих учеников хотя бы взять: каждый год нефколько человек в МГУ пофтупают. Да, я знаю, МГУ тот еще гадюшник, но образование-то там прекрафное, не все профеффора еще в Шанхай уехали, да. Была, кфтати, прекрафная история, мой выпуфкник, Саша Громов, тезка, кфтати, гофподина Лифицына, на первом курфе загулял немного… ну, вы понимаете, дело молодое, гулянки, драгбионы, гаудеамус, профтите, игитур… так вот, отчифлили его пофле летней фессии. Загремел он, как положено, в армию, и через полгода попал в Чечню. Из огня, как говорится, в полымя: мальчик только из Фмирновфка в Мофкву перебрался, нафтоящей жизни пофмотрел, а тут – Чечня, фовфем фказка, мечта. НАТОвфкий контингент, израильфкие труперз, японфкие войска, ООНовфкие чафти – каждой твари, профтите, по паре. Понимаете, что там творится? Обстановка нервная, но пока тихо, так что все гуляют как могут. И через полгода Саша женится на китайфком лейтенанте из ООНовфких войск. Фотографию потом из Гонконга прифлал: мальчик милейший, глазки маленькие, ручки трогательные, но бицепс под рубахой так и играет. Я, знаете, не по этой чафти, хотя, конечно, Кузмина очень уважаю и Дмитрия Половцева, но даже я оценил. Кфтати, прекрафный сюжет, мифтер Рукавишников, вам может пригодитьфя. Фмотрите сами – тут вам все: и руффкий колорит, и война, и любовь, и дружба народов. У вас же наверняка есть гейский отдел, да? Ну, это еще не конец ифтории, вы не думайте. Итак, Саша отфлужил и уехал себе в Гонконг вмефте со своим Джаном или там Ченом, не помню уже, как звали. Пофтупил в мефтный Универфитет, лучший в Азии считается, то ефть один из лучших в мире, да? И пофле первого курфа говорит фупругу: мол, никуда это не годится, программа слабая, профеффора лыка не вяжут, хочу назад в Мофкву. И уломал-таки его, приехали в Первопрефтольную, отучился он еще четыре года – на втором-то курфе он, конечно, воффтановилфя. Так окончил с отличием – и уж только потом поехал в Пекин работать. Вот что значит – роффийфкая фифтема образования! Я и ученикам своим вфегда говорю: «Всяк фверчок хвалит фвой шефток!» Вы говорите, пора фнимать? Очень хорошо, я уже готов. Как вы думаете, гофподин Рукавишников, сколько времени уйдет? Профто я еще хотел фегодня вечером на дом 302 бис взглянуть, все-таки как ни крути – памятник культуры. Я это еще в Фмирновфке задумал: мол, как приеду в Мофкву – сразу на Патриаршие, а потом – в 302 бис. Да, был уже, конечно, вчера вечером. Сел себе, пирожок с мяфом купил, и тут – вы не поверите, мифтер Рукавишников! – кот. Ну, не большой, конечно, не как в романе, врать не буду, но все-таки – кот. Явно мефтный, гладенький такой, черный, крафивый. И умный, шельмец! Я его пирожком покормил, так он тефто фъел, а мяфо – офтавил. Мяфо-то небось плохое было, ай да умный кот! Я вот думаю, что наши, фмирновфкие, не такие умные, наши жрут что дают, профтите за выражение. Так что вот, был мне подарочек от мефтных мофковфких божков, чтобы не фказать – от фамого Михалфанасича. Так как вы думаете, уложимся в два часа? А то очень хочется, знаете, вечер не терять, вфе-таки, знаете, Мофква, жалко же, великий город. Как фказал поэт, куполов, что голов, а шпилей, фоответфтвенно, что задранных ног, профтите за невольный каламбур. Так что – можем начинать в любую минуту, я готов!