Группа особого резерва - Нестеров Михаил Петрович - Страница 57

Марк провел контрприем: резко толкнул противника от себя и вниз. Сеченов оказался на спине. Не отпуская его ворота, Сергей надавил ему предплечьем на горло. Сеченов сумел перевернуться на живот, но только усугубил свое положение. Марковцев, захватив одной рукой его подбородок, а другой затылок, встречным движеньем рук сломал ему шею.

— Надеюсь, ты последний боевик из моей «сотни», — произнес Сергей. Он поймал себя на сумасшествии. Ему показалось, что его слова дошли до сознания Сеченова.

Кате казалось, она плывет в лодке. Волны плещутся в борт, то ли убаюкивая ее, то ли заставляя проснуться. Она как будто слышит чей-то голос. «Моя душа живет особенными мечтаниями. У меня напрочь отсутствует любовь к халяве. Я не люблю дураков, лентяев и щук». Голос знакомый. Он принадлежит Сергею. И кажется, она раньше уже слышала эти слова. Ну точно. В тот вечер они собрались в комнате Хусейна. Марк набрался и натурально председательствовал. «Есть много игр, в которые люди играют в своей жизни». — «А в какую игру играл ты, Марк?» — спросила Катя. «В игру под названием „Сыск“, — ответил он. „Что же ты искал? Личное счастье?“ — „Нет“. — „А может быть, кузницу, где счастье куют?“ — „Близко. Я искал человека, которому принадлежит эта кузница“. — „И ты нашел его?“ — „Я находил его каждый раз. В этой игре много уровней“. — „Вот и еще один пройден?“ — „Может быть, может быть…“

Катя открыла глаза. И лучше бы не открывала. На расстоянии нежного дыхания стоял… переносной сейф марки «VTB».

— Выглядишь так, как будто видела свои лучшие дни, — прокомментировал Марк ее пробуждение.

— Ты снова грабишь самолет? — спросила Катя. — Я тоже участвую?

— Это смотря с какой стороны забора глядеть. — Он похлопал по контейнеру. — Все три на месте. Но я не собираюсь везти сейф в Азербайджан. Я позвоню ему и скажу: «Адам, ты хороший человек, но у тебя сейчас проблемы… с деньгами». — Сергей рассмеялся.

Он, прежде чем сесть за руль микроавтобуса, еще раз спросил Катю:

— Как ты, нормально?

— Да ничего так, — она потрогала скулу. Ей показалось, что если она не спросит Сергея сейчас, то — уже никогда.

— Скажи честно, почему ты согласился на наше предложение?

Марковцев поднял бровь. Он, если ему не изменяла память, давал ответ на этот вопрос.

— Операция показалась мне интересной.

— Не то, — Катя покачала головой. — Ответь мне одной фразой, как ты умеешь, чтобы я поняла. — В душе она надеялась услышать в ответ свое имя. Ей было бы приятно знать, что она поставила этого зубра на колени. Она читала ответ в его глазах, и, по сути, ей этого казалось достаточно. Но она была женщиной и любила ушами. Ну же, требовательным взглядом поторопила она Сергея.

— Лучше целиться в совершенство и промахнуться, чем целиться в несовершенство и попасть, — ответил Марк. Эта фраза, ставшая народным достоянием, отражала чувства и мысли Сергея Марковцева. Он не скрывал своих симпатий к этой женщине — она же не слепая и все видит. Зачем ему выражать это в словах? Вариант — пусть она думает, что хочет, — не работал. Главным образом потому, что задевал и его.

Катя молчала. Сергей разбавил краски:

— Я уже начал киснуть без любимого дела, деградировал. По ощущениям — спивался. И тут вы со своим предложением.

Она немного помолчала.

— Как же все-таки они подменили микроавтобус?

— На этот вопрос нам уже никто не ответит.

«Некому», — закончила Катерина Майорникова.

Вместо эпилога

Двумя неделями раньше

— Ты видел это? — Постовой лейтенант Свирский не верил своим глазам. На миг ему показалось, что смотрит он не на экран монитора, а в окуляр мощного телескопа; видит не серую ленту дороги с разноцветными, будто игрушечными машинами, а Млечный Путь, в центре которого произошел катаклизм.

— Что я должен был увидеть? — спросил напарник с погонами капитана.

«Одна звезда сменила другую», — вертелся на языке Свирского ответ.

— На место одной машины встала другая. А та — фьють, — он присвистнул и нервно хохотнул: — Свернула на Малую Бронную.

Капитан покрутил у виска жезлом, с которым он собирался выйти на дорогу. Этим жестом он дал понять, насколько серьезные поломки в голове лейтенанта.

Вообще сегодня был не их день на этом посту, расположенном на пересечении Большой Садовой и Красина, на посту, который доживал последние дни. Что появится на его месте, не знал никто.

Этот пост был оборудован комплексом безопасности «Патриот» с ядром «VideoNet». Для автоинспекции его возможности казались «безграничными». Он позволял произвести регистрацию автомобиля, попавшего в зону видеоконтроля, и его изображения и создать базу данных номеров и изображений автомобилей, проследовавших через зону видеоконтроля. Также в комплекс входил сканер номеров, интегрированный даже с системами заграждения, что позволяло произвести задержание автомобиля-нарушителя в автоматическом или ручном режиме.

Свирский бесцельно катал шариковую авторучку по девственно чистой странице журнала, находящегося перед ним; предыдущая была исполосована его чуть нервным размашистым почерком. Он начал приходить в себя, слетев с небес на землю, и «астрономическую» ситуацию на дороге воспринимал как нарушение. Хотя никакого нарушения не было. Обе машины, привлекшие его внимание, двигались строго по правилам. А в правилах не упоминалось о машинах-близнецах. Но на дороге произошло что-то экстраординарное. Имитация? Пока Свирский тщетно пытался подобрать определение. В голове вертелось сленговое «подстава».

Он мог отличить обычную машину от спецмашины спросонья и в глубоком похмелье. В данном случае, как любили выражаться малость туповатые, на его взгляд, блюстители порядка, имели место именно спецмашины. Он навскидку определил не только немецкую марку, но и отдельные существенные детали: «Мерседес Спринтер» 3-го класса защиты». Даже в столице «Спринтеры» именно в такой отличительной комплектации наперечет, и приписаны они в основном к организациям, сотрудники которых обычно не открывали двери, а высаживали их.

Какую карту разыграли под видеонаблюдением всевидящего «Патриота» сотрудники этих фирм?

Спецоперация носила более чем простое название — «Конвой».

Алексей Верестников, руководивший «Конвоем» на этом этапе, выругался — причем в рацию, которая работала на передаче в защищенном режиме. Теплый пост ГИБДД. Работающий пост с его чертовым «Пэтриотом» — сделал ударение на «э» полковник. Он был главным планировщиком операции и на автодорогах, вплоть до аэропорта Домодедово, осложнений не предвидел. Собственно, он мог решить любую проблему буквально по ходу. И все же неудовлетворенность собой, но в первую очередь своими подчиненными, не могла не вылезти наружу.

— Кто докладывал о том, что этот пост замороженный? Я хочу услышать имя этого идиота прямо сейчас, в эфире.

«Идиотом» оказался Виктор Сеченов, замыкающий «конвой» на «девятке» неприметного бежевого цвета.

— «Пэтриот» хранит и управляет данными. Подкорректируйте ситуацию, — смягчил тон полковник.

— Есть, — с готовностью отозвался Сеченов в рацию, работающую в режиме громкой связи. — Слышали? — обратился он к товарищам.

Вместе с ним в машине находились еще два человека, два капитана: Захаров и Смирнов. Оба заряжены на любую команду. Сеченов наворачивал на ствол пистолета глушитель с видом человека, который подстроил ситуацию с «разморозившимся» вдруг постом автоинспекции.

Сидящий на месте переднего пассажира Валерий Захаров повторил действия товарища, а Смирнов, управлявший легковушкой, затормозил у оборудованного поста. Как раз в тот момент, когда гаишник в звании лейтенанта задался вопросом о том, кто и какую карту разыграл прямо перед носом у автоинспекции.

Захаров пропустил вперед Сеченова и поднялся по металлическим ступеням в будку с легко тонированными стеклами и оборудованную парапетом. Собственно, мог и не утруждать себя: Виктор сделал все быстро и качественно. Капитан не успел воспользоваться даже жезлом, не говоря уже о табельном пистолете, к которому все же он потянулся рукой. Виктор Сеченов стрелял от бедра, и его вооруженную руку не было видно ни водителям, ни пешеходам. Гаишник пропал из виду естественно, как будто присел на низкий стул.