Что же делать? Такая моя се-ля-ви, я не буду мечтать о небесной любви, буду жизнь сочинять, чтоб он губы кривил, и кричал, чтоб я шел поздорову… А с утра на крылечке босые следы, это значит, сегодня не время беды, значит, где-то сейчас расцветают сады и рассвет умывает дорогу.

* * *

Иди по апрелю, по синим лужам, по желтому солнцу, по красным крышам,

Иди, для тебя этот день согрели, и ветер лихой по карманам рыщет,

Иди, подпевая безумным кошкам, бездарным поэтам, синичьим трелям,

Иди, пока время замки срывает, иди, пожалуйста, по апрелю.

Иди в Севастополь, в Москву, и в Нижний, стихи читай, по гитаре бацай.

Иди, за окном зеленеет тополь, ему не свойственно ошибаться -

И время пришло, ты уходишь следом, по мокрой, скользящей и сладкой прели,

Иди, ты, я знаю, вернешься с летом, иди, пожалуйста, по апрелю.

Иди, не томи, ведь заждались люди, в домах, на балконах, на перекрестках,

Иди, ведь они тебя все же любят - глазастого ласкового подростка,

Лохматого, нервного, неуклюже-веселого, с розовыми щеками,

Они тебя чаем напоят, ну же, иди, размахивая руками,

Лови свое счастье - дождем по коже, давясь, глотая и задыхаясь,

Ты сделат весну и она, похоже, случилась в общем-то неплохая,

И мы не оставим на камне камня, а только оставим на небе солнце,

Идешь, размахивая руками, и мир впопыхах за тобой несется.

Веками по этой земле ходили, курили сигары, сидели в кресле,

И жиж они, и пели, и пили, и вовсе не умерли, а воскресли.

И крыши ждали, и окна плыли, и капли ветров на щеках горели,

Иди, ищи запасные крылья, иди, пожалуйста, по апрелю.

* * *

И если Богу нужны гимнасты - он точно выберет нас с тобой, таких крикливых и голенастых, и вечно ржущих наперебой, таких совсем сотворенных наспех, на спор, придуманных на слабо.

Не тех, кто пьет здесь Мартини Бьянко и кормит розовых поросят, а нас, спокойно сопяпщх в ямке от силы метр на пятьдесят, таких, что режет в глазах - так ярко, штанами по ветру парусят лисят, зубастых смешных крысят.

И если Богу нужны артисты, танцоры, клоуны и шуты, паяцы в шапочках золотистых, то это, ясно же, я и ты. Как брызги чьей-то неловкой кисти на приготовленные холсты, напортить, прыгнуть и укатиться, пока художник ушел в кусты. Обнять, смеяться до немота.

Не тех, что смотрит с тоской мадоньей сквозь непроглядные облака, а нас - ведь нас не сыскать бездомней, больней, безвыходней и бездонней, мы спим на теплых его руках. Мы знаем запах его ладоней - Польши, пота и молока. Мы не покинем его пока.

Бери нас, Боже, скорее, ну же, бери в гимнасты, в щуты бери. Тебе же вряд ли совсем не нужен огонь, живущий у нас внутри, хоть на секундочку посмотри.

Господь молчит, я хочу купаться, вокруг прозрачно и горячо. Смешно и сладко немеют пальцы, когда ты тычешься мне в плечо.

Господь поймал нас еще мальками и каждый миг разделил на два. Вода шумит, огибая камни, шуршит нече-санная трава. И пахнет солнцем и васильками твоя пушистая голова.

* * *

Октябрь был дождем, непонятным месяцем,

Светлел к пяти и меркнул после шести

Мария знала, что если она поместится,

Она непременно

Куда-нибудь

улетит.

Стучал по окнам вечер добропорядочный,

Седых волков

И туфель без каблуков.

Мария была крыло и дрожала рядышком

С приблудными

Обрывками

Облаков.

А этот город - его б хоть как-то помять еще

Подрихтовать, приделать глаза и рот,

Но он накрылся закатным розовым мякишем

И отвернулся

Шпилем

Наоборот.

Он ждал ее, он пах леденцами мятными,

Он был готов перед нею огнями высыпаться.

Мария приехала только вчера, понятно вам?

Она пока что просто

хотела

выспаться.

Ну, кто она ему - не жена, не крестница,

Да он ей, в общем, даже знаком-то не был.

Он улыбнулся, тихо сошел по лестнице,

И в первый день

Мария была

Небо.

И это был не какой-то там сон, а сон-царь,

Она просыпалась, захлебываясь восторгом.

Мария щелкала по иконке солнца

и солнце послушно

выкатывалось

с востока.

й пахло гвоздикой, просторно, светло и дико,

И во рту было свежо и немножко солоно.

Мария была блондинкой

Поэтому солнце

иногда катилось

совершенно

в другую

сторону.

На небе разгорался закат игольчатый,

Бежали псы, мешая хвосты с травой.

Мария была ласточкой, колокольчиком

И камешком,

Блеснувшим

На мостовой,

И вечером, звенящим, тугим и замшевым,

Заматывающим впрок на веретено

Коричневые ветки, залезавшие

В чужое

недозволенное

окно.

Мария была звезда и - деваться некуда, -

Она рассыпалась над ледяной водой

Горячими серебряными монетками

Зажатыми

в мозолистую

ладонь.

А сердце ныло, билось теплом и голодом,

Стонали корабли, башмачок хромал.

На третью ночь Мария случилась городом

Птенцом, пригретым

На девяти

Холмах.

Он приносил стихи в её колыбель читать,

Качались на волнах фонарей круги.

Мария просыпалась, в висках бубенчато

Стучали

Неоплаченные

Долги.

Он исчезал в туманной неяркой проседи

Чужим казался, меркнул и ускользал.

А город был Мария и город бросили

Точнее просто

уехали,

не сказав.

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Открыто: Стихотворения - Кудряшева Аля "izubr" - Страница 19