Круглый год - Радзиевская Софья Борисовна - Страница 19

— А ты запомни. На всю жизнь запомни, какое оно материнское сердце бывает.

Летяга

Интересный зверёк летяга. Её называли летучей белкой. Но это не верно, летучие по-настоящему из зверей у нас только летучие мыши. В отличие от белок летяги теперь выделены в особое семейство — семейство летяг.

У высокого дерева мелькнул зверёк, от кончиков передних лапок до задних растянулись по бокам перепонки — живой ковёр-самолёт. Спереди круглая головка, сзади пышный хвост рулит. Вправо, влево, вниз, вверх метров на сорок. К другому дереву повернулась, задними лапками за кору и рраз… молнией вокруг ствола скользнула и уже из-за него высматривает. Ловко получилось! Это она от крылатого хищника спасалась. Ковёр-самолёт сложился и в зверька превратился, похожего на белочку. Но молнией прыгать по-беличьи и по земле бегать летяга не умеет. На дерево повыше заберётся, ковёр-самолёт расправит и спланирует, куда ей надо.

Летяга — красивый зверёк: большие круглые глаза (на кормёжку отправляется в сумерки и ночью), шёрстка нежная, зимой хороша — серебристо-серая. Но ей на счастье, шкурка очень непрочная, охотников не интересует. Безобидный зверёк встречается не часто, никому из хищников не помеха: основная её еда — почки, серёжки и побеги растений, в основном на берёзе. Она и гнездо строит и детей выводит в дупле старой берёзы, устилает его мягкими висячими лишайниками. Детей в помёте — от двух до четырёх. Слухи, будто бы она теснит белку, подтверждения не имеют и маловероятны. Она и меньше белки, и пищевые вкусы у них разные, о чём же спорить?

Сурки

Первая травка, первое солнечное тепло. Сурки окончательно протёрли глаза и, оглядываясь, осторожно выбрались из зимних надоевших за долгий сон норок. Старые опытные сурки вышли, стали столбиком, аккуратно сложили лапки, точно ручки, на животиках. Стерегут. Чуть что покажется подозрительное — раздаётся предупреждающий свист — и всех сурков как не бывало. Опять появятся, когда уверятся, что опасности больше нет. Молоденькие как ни весело разыграются, а свиста не пропустят. Иногда презабавно несут что-нибудь, придерживая передними лапками, точно маленькие сгорбленные сказочные человечки.

Если всё спокойно, норки чистят, если где обвалилась земля, подстилку сменят. А уж шубку свою и лапками и язычком чистят, разглаживают. Весенняя еда у них — корневища, луковицы, дальше пойдёт молодая сочная зелень.

Зимние норы простые с гнездовой камерой в непромерзающей земле 5–7 метров глубиной. Не то летние норы: многометровая (до 60 метров) сложная система ходов, с большим гнездом для будущих детей, несколько выходов-лазов. Обязательна уборная. Осторожные зверьки ещё и защитные неглубокие норы без гнезда не поленятся изготовить, было бы где ближе в землю юркнуть, опасность переждать.

Сурки смирные и весёлые зверьки. Соперников из чужой колонии они изгоняют, но в своей колонии никаких ссор не бывает. В семье дети играют, возятся с матерью, а иногда (описывает Н.Н. Гребнев) устраиваются настоящие зрелища: сурки, взрослые и молодые, сидят полукругом на задних лапках и глаз не сводят с двух борцов в центре. А те, неуклюже переваливаясь тоже на задних лапах, сходятся и, крепко охватив друг друга передними, начинают борьбу. Зрители глаз с них не сводят, даже тихонько попискивают от волнения. Ничья. Борцы устали, степенно переваливаясь, расходятся. Зрители с места не двигаются, ждут. Вот и борцы отдохнули, уже опять стиснули друг друга в объятиях. Но тут дозорный встрепенулся: неуместных зрителей заметил.

Люди! Тревожный свист, миг — и площадка опустела.

Еды кругом вдоволь, солнце светит ласково. И сурки торопятся насладиться жизнью, детей вырастить, ведь так мало времени отпустила им на это природа! Надо ещё и запас жира накопить на долгий сон до будущей весны. Других запасов еды сурки не делают. Что на себе — с тем и спать ложись. И они торопятся. Матерям ещё забота, чтобы и молока хватило: сурчат бывает до десятка, и кормит их мать полтора месяца, хотя к концу кормления они и сами начинают прикармливаться травкой. В день взрослый сурок съедает больше килограмма растительной пищи, а к ней охотно добавляет и пищи животной — что попадётся: саранча, гусеницы, моллюски… Скорей! Скорей! Время не ждёт!

Зайцы

Зайцы весну ещё в марте почувствовали, и пошли у них драки, да ещё какие! Иной раз косые так раздерутся, что шерсть летит клочьями, не заметят, как лисица к ним подберётся и ухватит какого-нибудь драчуна.

Зайцы-беляки удивительно плохо умеют приспособиться, когда им в летний кафтанчик переодеться. Опоздают — солнышко пригреет, быстро снег сгонит, и на чёрной земле в белых штанишках неудобно. Тогда в густом кустарнике, смотришь, заячья шерсть на ветках клочьями висит. Похоже, бедный беляк сам лез в чащобу, как гребёнкой с себя зимнюю одежонку счесывал. Пролез и выскочил чистенький, как из парикмахерской.

Заяц-русак так сильно к зиме не белеет, как беляк, тому по шёрстке и кличка. Ему парикмахерская не нужна, да и живёт русак в более открытых местах, где снег тает быстрее.

Снег ещё не стаял, а по проталинкам уже хоронятся первые лесные детишки-зайчата — настовики. Беляков мать родила, один раз покормила сытным жирным молочком и — прощайте! — убежала по своим делам. Нет уютного гнёздышка, нет тёплого материнского бока, живи как знаешь.

И что ж? Живут. И даже неплохо. Отбежали от того кустика, под которым родились, сбились в кучку и сидят не шевелятся. Ждут чего-то.

Чего? Вот бежит мимо чужая зайчиха. Они всей гурьбой к ней:

— Тётя, дай покушать.

Зайчихи добрые. Ни одна чужим деткам не откажет, покормит. И опять они сыты на несколько дней. Сидят и потихоньку подрастают. Подрастут немножко и за молодую травку возьмутся. Им больше и чужие тёти не нужны.

Не торопитесь бранить плохую мать. У малых зайчат на лапах нет потовых желез, они не оставляют пахучего следа. Сидят под кустиком, и ни волк, ни лиса их не учуют, хотя бы и близко бежали. Если бы мать с ними сидела, по её следу враги скорее бы до зайчат добрались. А так перебрались от того места, где мать их на свет произвела, и зайчатки как под шапкой-невидимкой.

В более тяжёлых условиях оказываются зайчата-русаки. Есть предположение, что русаки передвинулись к нам (на север) сравнительно недавно и ещё не успели «перестроиться» — первые зайчата появляются в начале апреля, т. е. в срок, когда в более южных местах уже теплее, а у нас ещё холодно. Хотя мать-русачиха держится вблизи своего выводка и даже приходит сама кормить, но холод зайчат часто губит.

Мыши и полёвки

Последние из грызунов — мыши и полёвки, к сожалению, в спячку зимой не впадают. И аппетит их и зимой не уменьшается. Мало того, полёвки зимой часто даже гнёзда устраивают и детей выводят не в норах, а над землёй под снежным покровом на кустике травы. Голенькие мышатки в таком гнезде чувствуют себя прекрасно. Суньте в гнездо палец — там тепло. А в нору родители натащили с поля зерна, часто не меньше нескольких килограммов. И лесных семян, а то и желудей, всего под снегом мышиному народу хватает, только нам кормить такую ораву конечно не выгодно. Кроме зерна, полёвки охотно грызут нежные корни саженцев и могут буквально разорить молодые посадки в культурных лесничествах.

Зимой им живётся не хуже, чем летом. Под снегом бегать по протоптанным дорожкам не холодно. Правда, такими же дорожками и ласка, горностай и землеройка пользуются и встречаются с ними… Ну что ж, зато грызущая мелкота на диво плодовита. Одних съели, другие на смену подрастают.

Зато тем, кого не съели, весна не в радость. Снег больше не укрывает, не защищает. Даже хуже: тает и заливает норы, а от весеннего разлива жди ещё большей беды. Мыши, полёвки выскакивают из нор, барахтаются в воде, тонут, если не удастся на какой кустик забраться или за плывущую ветку уцепиться. Дедушка Мазай или его внуки, если и приплывут в лодке, так не мышиную же мелкоту спасать. Правда, из воды их хищные птицы вылавливают, но у тех своя цель: цап мышку и проглотил, цап другую… От таких «спасателей» радости мало. И всё же временные неприятности мышиное племя выдерживает и плодится нам на беду. Самые опасные из них — мыши лесная и желтогорлая, полёвки рыжая и обыкновенная (уничтожают посевы и молодые всходы леса) и даже домовая мышь: она, а иногда и домовая крыса-пасюк тоже выселяются «на природу», мышиные и крысьи головы о весенней беде не знают. Все они — разносчики тяжёлых заболеваний.