Когда сбываются мечты - Рид Мишель - Страница 26

– Мы встретились в Лондоне за ланчем в кафе, – признался он. – Примерно через месяц после того, как ты ушла от меня. Я же должен был знать, как вы справляетесь одни. И мне было необходимо поговорить о тебе с кем-то…

Она не могла сдержать слез. Горевала ли она по Молли? Да. Было ли ей больно оттого, что они встречались за ее спиной? Возможно. Но главное – она чувствовала, что ее лишили права на тайну, грубо вытащили на открытый резкий свет.

– Накануне этой встречи у меня заболела мать. Я как раз должен был вылететь к ней в Рим. И тут позвонила Молли и попросила встретиться. В конце нашего разговора Молли спросила, меняет ли то, что она мне рассказала, мое отношение к тебе. Я сказал, что да, конечно, меняет, но мне необходимо срочно поехать к матери. Когда я вернулся в Лондон через несколько дней, вы съехали с квартиры Молли. Я понял, что она рассказала тебе о нашей встрече и ты, как обычно, сбежала. Я не был тебе нужен. Поэтому я не стал дальше разыскивать вас и не знал о смерти Молли.

Он подумал о ней самое худшее, так же как и тона подумала самое худшее о нем.

– Теперь пришло время возмещения потерь, – он сделал легкий жест рукой в сторону вида за окном. – Я должен искупить свою вину и возместить тебе ущерб…

Так он имел в виду его «компенсацию» ей?!

– Ты… ты думаешь, что должен мне что-то? Ты поэтому купил это прекрасное место?

– Конечно.

– Нет! – воскликнула Джоанна. – Ты абсолютно ни в чем передо мной не виноват и не должен мне ничего!?

– Нужно будет перевести центральный офис в Рим, конечно. И еще я установлю здесь современную систему коммуникации, так что у меня будет время помочь тебе с отделкой этого дома.

Джоанна уставилась на него в немом изумлении. Этот человек опять хочет перевернуть ради нее небо и землю.

– А сам-то ты чего хочешь, Сандро? – мягко спросила она. – Какой твой личный интерес во всех этих грандиозных преобразованиях?

– Было бы неплохо добыть себе жену, – улыбнулся он.

Желание, вполне выполнимое для любого мужчины, но только не для Сандро! Господи, за что она причиняет ему все эти муки?

– Сандро, – вздохнула она, зная, что никогда не сможет дать ему то, чего он желает. – Перестань! Ну неужели ты не видишь, что я не стою всех этих усилий? Я даже не хочу всего этого!

– Тогда чего же ты хочешь? – потребовал он ответа.

«Мне нужен только ты». Она отвернулась, чтобы он не смог прочесть ответ в ее глазах.

– Нет! – гневно воскликнул он, видя, как она вновь уходит, прячется от него.

Бросившись к ней, Сандро схватил ее за руку и развернул лицом к себе.

– Перестань прятаться от меня всякий раз, когда мы приближаемся к истинной сути вещей!

– Я не могу только получать и ничего не давать взамен! – с болью выкрикнула она.

– Ты можешь дать мне себя, – просто сказал он.

– Не могу! – Господи, да он хоть слово слышал из того, что она говорит ему? – Не могу, черт побери, не могу!

Внезапно он выпустил ее руку, отвернулся и вышел из дома на солнечный свет.

– Пойдем, – спокойным голосом позвал он. – Тут еще многое нужно осмотреть.

Джоанна не могла поверить своим ушам. Он полностью игнорировал все ее доводы! Отметал все, что не подходило ему! Ей ничего не оставалось, как последовать за ним и осмотреть поместье. Он показал ей стойла, сказал, что она сама сможет выбрать на заводе лошадей для своей конюшни. Наконец они пошли к машине.

– Сандро, выслушай меня, – взмолилась она.

– Только если ты скажешь что-нибудь положительное.

– Я положительно знаю, что никогда не смогу заняться с тобой любовью, – прямо заявила она.

– А почему бы тебе и не заняться этим со мной?

Она не ответила.

– Что, где-то затаились уцелевшие призраки?

– Сандро, я взглянула своим призракам в лицо, но это не помогло.

– Это всегда помогает. Просто я еще не всех призраков отловил. Осталось вытащить на свет нескольких особенно коварных. И мне безразлично, сколько времени это займет. Я все равно верну ту женщину, которую когда-то полюбил. Вот что называется положительным мышлением, cara.

– Ты неразумен и упрям, – устало проговорила она. – У тебя ослиная башка.

– Только осел упустил бы такое счастье, что когда-то было обещано нам. Я намерен крепко держать свою судьбу. В первый раз ты смогла убедить меня, что дело во мне, что это я делаю тебя несчастной. Я не понял тогда истинной причины, Джоанна. Но сейчас я все знаю. И не приемлю твоего ужасного решения: наказать нас обоих за чужое преступление.

Он сел в машину, словно предоставляя ей выбор: ехать или остаться. Но выбора не было. Она чуть не рассмеялась от безвыходности своего положения.

Они вновь ехали по прекрасной кипарисовой аллее, и никто из них вновь не произносил ни слова. Джоанна чувствовала себя несчастной, разбитой, оскорбленной и одновременно жестокой, бессердечной стервой. «Я – калека и изувечу и его жизнь», – думала она, и от этого ей становилось страшно. Ей казалось, она узнает симптомы полного душевного краха, произошедшего с нею три года назад.

В его римской квартире они сразу разошлись: он пошел в свой кабинет, она – в ванную. Приняв душ и переодевшись в симпатичное хлопковое платье, Джоанна вышла наконец из своей комнаты. Неожиданно она услышала, как Сандро разговаривает с кем-то в гостиной. Она замерла, потому что узнала второй голос: это была мать Сандро.

Они явно спорили, гневно обмениваясь длинными торопливыми фразами на итальянском. Джоанна не понимала ни слова, но по самому тону разговора было понятно, что они ссорятся. Когда Джоанна вошла в комнату, они тут же замолчали, и стало ясно, что говорили о ней.

– Мама только что узнала, что мы в Риме, – с холодной вежливостью сказал Сандро, – и решила навестить нас.

Его мать даже слегка вздрогнула, таким саркастическим был его тон.

– Buona sera,[14] Джоанна, рада видеть тебя снова, – поприветствовала ее его мать, впрочем, довольно уныло. И без этого было понятно, что она не может испытывать особенного энтузиазма по поводу встречи с Джоанной.

Это была невысокая, хрупкая, очень элегантная женщина с иссиня-черными, не тронутыми сединой волосами и такими же бархатистыми карими глазами, как у сына.

– Спасибо, – все, что сказала Джоанна, которая вовсе не была уверена, что ее рады видеть.

Женщины обменялись поцелуями, больше похожими на простые прикосновения щеки к щеке, – так обычно здороваются итальянки.

– Я… как раз собиралась приготовить кофе, – нашлась Джоанна и отступила было к дверям, но тут в кабинете у Сандро зазвонил телефон.

– Я отвечу, а ты пока побудь с мамой.

Джоанна метнула на него умоляющий взгляд.

«Как он может так подставлять ее?» – говорили ее отчаянные глаза. Но Сандро неумолимо отвернулся и вышел.

– Пожалуйста, Джоанна, присядь со мной и расскажи, что ты делала все это время?

Покорившись судьбе, Джоанна села рядом с матерью Сандро на диван.

– Ты хорошо выглядишь, – вежливо отметила женщина.

– Спасибо, – снова повторила Джоанна. – Вы тоже… я слышала, вы болели?

Она кивнула.

– В прошлом году мне делали операцию на сердце, – объяснила она. – Сандро потом отвез меня в санаторий в Орвието, чтобы восстановить здоровье и силы. Там такой мир и покой… совсем не то, что здесь, в Риме: шум, грязь, толчея… Я только что вернулась оттуда. Навещали бывшее поместье семьи Кампионе, уехавших в Америку? Алессандро объяснил, почему я сегодня не могла до него дозвониться. Я случайно узнала, что ты здесь с моим сыном.

Началось, подумала Джоанна. Сейчас она скажет: «Слушай, ты, что ты о себе возомнила, вторгаясь в жизнь моего сына во второй раз?»

– Тебе понравилось поместье? – услышала она вместо этого.

– Оно не может не понравиться. Это очень красивое место.

– Мы с Алессандро побывали там несколько раз, пока я отдыхала в Орвието. Он тогда так и загорелся идеей покупки этого места для вас.