Тюрьмой Варяга не сломить - Сухов Евгений Евгеньевич - Страница 25

Двое мужчин выскочили из прихожей ей наперерез. Один схватил ее за локти, а второй коротко ударил чем-то твердым по голове. На мгновение Светлана почувствовала серую дурноту и, не успев додумать мысль о сыне, провалилась в беспамятство.

Глава 19 Я его пристрелю

Мощный удар кулака в челюсть отбросил Варяга к противоположной стене. От неожиданности он не успел сгруппироваться и не столько почувствовал, сколько услышал, как голова звучно шваркнулась о бетон. Размазывая кровь по стене, он сполз вниз. Наручники, сковывавшие его руки сзади, помешали удержать равновесие, и он неловко завалился на бок, одновременно силясь подняться. Следующий удар — носком сапога в пах. От острой боли Варяг перестал видеть что-либо вокруг и некоторое время не замечал следующих один за другим пинков: в живот, в лицо…

Боль в паху заглушила все. Варяг изо всей силы стиснул зубы, чтобы не потерять сознание. Он лишь подтянул ноги к животу и прижал подбородок к гpyди, стараясь максимально закрыться от сыплющихся на него ударов. Его били два здоровенных, одетых в милицейскую форму бугая. Били молча, сосредоточенно, лишь изредка покрякивая от напряжения, деловито выискивая незащищенные места на его теле. Один из них — не такой крупный, как его напарник, с узкими темными глазами, неприятно яркими красными губами, с перекошенным от злобы лицом — бил особенно изощренно, стараясь попасть то в промежность, то по почкам.

Второй, настоящий Геркулес с пудовыми кулачищами, толстым мясистым носом и маленькими поросячьими глазками, избивал узника более примитивно, работая руками, как молотом. Этот не получал особенного удовольствия от экзекуции, просто он выполнял свою работу и старался сделать ее как можно лучше. Правда, чувствовалось, что при его комплекции напряженная физическая работа дается ему нелегко — он тяжело дышал, сопел носом и от него резко пахло потом.

— Подними, — коротко сказал красногубый, и здоровяк послушно сгреб Варяга ручищей; поставив на ноги, прислонил к стене.

Красногубый, зло улыбаясь, широко размахнулся правой рукой, стараясь разбить узнику нос, но Варяг, совершив невероятное усилие, по-бычьи наклонил голову вперед и ударил его прямо в лицо. Мент взвыл от боли и, закрыв лицо руками, завалился на спину.

Здоровяк, опешив от такой прыти, мгновение стоял, глядя, как его напарник корчится на полу. Варяг воспользовался передышкой и, опершись спиной о стену, врезал бугаю между ног. Как в замедленной съемке, крепыш повернулся к нему, и в следующую секунду на голову Варяга обрушился такой силы удар, что он, уже не чувствуя никакой боли, снова провалился во тьму…

— …к вашим услугам высококвалифицированные повара, изысканные блюда европейской кухни и восхитительные девушки из «стриптиз-шоу». Кроме того, в новогоднюю ночь вас ожидает приятный сюрприз — цены на фирменные блюда в нашем ресторане снижены на десять процентов! Встречайте Новый год в казино «Голден Плейер»!

Навязчивый голос диктора болезненными уколами отзывался в голове Варяга. Вместе с сознанием к нему вернулась чудовищная боль во всем теле. И недоумение. Какой винтик сломался в железном плане Нестеренко? Варяг настолько привык к тому, что все действия всесильного старика строго продуманы, все неожиданности предусмотрены, что позволил себе непростительно расслабиться. Он был так уверен в могуществе Егора Сергеевича, что повел себя как последний идиот и клял себя теперь на чем свет стоит. Нельзя было так расслабляться, доверяться обстоятельствам — как он мог утерять бдительность и присущую ему интуицию?

Звуки радио раздражали его. Кончилась реклама, и запела какая-то безголосая барышня. Варяг, не шевелясь, чуть приоткрыл глаза. Законный лежал на полу тесного, освещенного неприятно ярким электрическим светом помещения, заставленного большими картонными коробками. В противоположном конце комнаты, где не было ничего, кроме одинокого кожаного кресла и журнального столика, сидел развалившись давешний бугай с толстым носом и маленькими глазками. Он сосредоточенно крутил ручку настройки небольшой магнитолы, время от времени поглядывая в сторону Варяга. Слышно было, как он сопит и бормочет что-то себе под нос.

Стараясь не привлекать внимания охранника, Варяг скользил взглядом вокруг. Высоко расположенные под потолком окна могли означать, что помещение находится ниже уровня первого этажа, а близкий рев самолетных двигателей дал понять Варягу, что он все еще в Шереметьеве.

Отыскав понравившуюся мелодию, здоровяк на несколько минут замер, блаженно улыбаясь, но когда музыка оборвалась и диктор голосом жизнерадостного дебила принялся расписывать все прелести подводной охоты с фотоаппаратом фирмы «Никон», охранник, выругавшись, снова занялся магнитолой.

Варяг закрыл глаза. Надо было обдумать положение. Что это за люди? Чьи они выполняют указания? В конце концов, что они от него хотели, когда, скованного наручниками, жестоко избивали в комнате ожидания?

За окнами было темно, и Владислав не смог определить, сколько времени он пролежал в беспамятстве. По крайней мере, было ясно, что Новый год еще не наступил, иначе зачем диктору предлагать провести новогоднюю ночь в казино?

Варяг услышал шаги, и дверь распахнулась. Кто-то вошел в комнату, быстро подошел к Варягу и долго стоял над ним, внимательно вглядываясь ему в лицо. Варяг открыл глаза и с удовлетворением отметил про себя, что и его работа не пропала даром: он увидел перед собой вдрызг разбитую физиономию красногубого мерзавца, залепленный пластырем нос, забинтованную голову. Свирепый взгляд, брошенный ментом из-под припухших век, не предвещал Варягу ничего хорошего. Маленький, злой, обиженный жизнью мент был наверняка поганкой всегда. И уж наверняка не простит своей недавней обиды и изувеченного лица.

— Давай, Игнатов, поднимайся, — негромко сказал красногубый.

Варяг с большим трудом поднялся. Голова шумела. Ноги не слушались. Они шли по длинному служебному коридору в подвальной части аэропорта. Наручники впивались в запястья. Варяг лихорадочно шарил глазами по ковровому покрытию в тщетной надежде найти хоть что-нибудь, что могло бы ему пригодиться, но серая ткань ковра была тщательно вычищена, а все попадавшиеся им по пути двери кабинетов были наглухо закрыты. У Варяга даже заболели виски от напряжения, и когда он увидел, что на полу в конце коридора что-то едва заметно блеснуло, отражая свет лампочки на лестнице, не поверил своим глазам, решив, что у него начались галлюцинации. У него было великолепное зрение, и, зная это, он продолжал напряженно вглядываться вперед. И когда до лестницы оставалось каких-нибудь пять метров, Варяг снова заметил металлический блеск на полу. В следующую секунду у него уже был готов план.

«Здоровяк» шел впереди, тяжело раскачиваясь на ногах-тумбах. Внимательно глядя ему в спину, Варяг чуть сбавил шаг — так, чтобы второй, красногубый, шедший сзади, этого не заметил, — и, оказавшись точно на нужном ему месте, сделал резкое движение ногой, впечатав в широкий зад «здоровяка» подошву ботинка.

Тут же последовал удар по голове сзади, но, поскольку Варяг был готов к нему, он слегка качнулся в сторону, и удар рукояткой «ствола» пришелся по касательной. Падая, Варяг увидел поворачивавшееся к нему лицо «здоровяка», на котором была написана смесь удивления и ярости. Через секунду Варяг лежал, свернувшись калачиком на полу, а конвоиры от души охаживали его сапожищами. Несколько ударов пришлись по голове, но эта игра стоила свеч. Варяг точно рассчитал не только расстояние, но и то, что охранники не будут его бить долго в служебном коридоре, а пять-шесть, даже десять ударов можно снести ради той цели, к которой он стремился. Пытаясь увернуться от ударов, он катался по полу до тех пор, пока руки, намертво сцепленные наручниками, не нащупали крошечный металлический предмет, который должен был спасти ему жизнь. Это была канцелярская скрепка. Не маленькая пластмассовая, раскрашенная всеми цветами радуги, из новых, которую, наверное, так любят молоденькие секретарши, а настоящая, стальная, большая, из тех, которые обожают старые опытные бухгалтеры. Это настоящая удача, Варяг был счастлив, крепко зажав в ладони спасительную скрепку.