Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Дьявол, который ее укротил - Линдсей Джоанна - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

Рейфел молча смотрел на Офелию, пока та не вздохнула:

– Ладно, это всего лишь миф. Очевидно, горцы могут быть вполне цивилизованными людьми, и в Дункане нет абсолютно ничего варварского. Признаюсь, что не будь я в таком отчаянии, никогда бы так не поступила. Но в то время я просто не могла думать связно.

– Но почему вы были в отчаянии?

Она что-то пробормотала, так тихо, что Рейфел не расслышал.

– Простите?

– Я боялась, что он действительно окажется варваром. Видите ли, не я единственная верила в миф о горцах!

– Значит, вас извиняет страх? Страх почти можно понять.

– Нет.

Рейфел изумленно вскинул брови. Она только сейчас привела вполне приемлемую причину своего проступка – и тут же все отрицает?

– Нет?

– Дело не только в страхе. Я была в бешенстве. И распустила этот слух не с целью обидеть Дункана. Хотела, чтобы сплетни дошли до моего отца. Это он заставлял меня стать женой человека, которого я в глаза не видела. Я боялась, что он окажется негодяем, и, кроме того, у меня даже не спросили согласия! Я была ужасно зла на отца, потому что он не желал слушать никаких разумных доводов. Вот и рассчитывала, что Дункан услышит сплетни и сам разорвет чертову помолвку.

– Но этого не случилось, так что, полагаю, он так ничего и не узнал.

– О, я уверена, что узнал, но ему просто все равно.

– Неужели вы не сообразили, что лучше всего было рассказать Дункану правду, вместо того чтобы взять дело в свои руки и оскорбить его настолько, что он порвал с вами?

Офелия горько рассмеялась.

– Дункан тоже об этом спрашивал, но я опасалась, что стоит ему меня увидеть, и я в жизни от него не избавлюсь.

– Из-за вашей красоты? Неприятно указывать вам на это, дорогая, но некоторые мужчины действительно предпочитают доброту и честность хорошенькому личику.

Офелия подняла глаза к небу.

– Теперь я понимаю, почему вы с Дунканом такие хорошие друзья. Вы даже думаете одинаково.

– Разве?

– Он сказал почти то же самое и назвал доброту и честность теми безупречными качествами, которые выше всего ценят мужчины. Но я отвечу вам так, как ответила ему. Я получала сотни предложений руки и сердца, и это доказывает, что именно предпочитают мужчины. Множество предложений исходило от поклонников, которые едва меня знали. Как вы назвали их? Толпой идиотов? Целиком с этим согласна.

Рейфел против воли усмехнулся:

– В защиту этих бедняг можно сказать только одно: я считаю, что они просто потеряли голову, и для этого есть все основания. И поскольку их было так много, они спешили забежать вперед, чтобы опередить соперников. Именно поэтому и делали предложения, прежде чем получачи возможность получше вас узнать.

– О да, и с вашей точки зрения, как только они узнают меня получше, тут же начнут презирать, как вы и Дункан. Правда, Дункан признал, что попытался бы завоевать меня, не оскорби я его при первой встрече. Но когда только увидел меня, был в восторге оттого, что у него такая невеста. Вы единственный, на кого не подействовала моя красота, – вырвалось у нее.

От неожиданности Офелия прижала ладонь к губам. Такого она от себя не ожидала. Она даже окинула Рейфела задумчивым взглядом, заставившим его поежиться.

– И совершенно ни к чему строить предположения и мечтать о несбыточном, – предупредил он. – Я просто не собираюсь жениться в этом веке.

– Значит, никогда?

– Преувеличение, – вздохнул он. – Самое большее – в ближайшие десять лет. Мой отец ни к чему меня не принуждает, возможно, потому, что сам женился довольно поздно. Поэтому он и не выставляет меня на брачный рынок.

– Именно из-за этого вы покинули Англию? Потому что каждая лондонская мамаша мечтала заполучить вас для своей дочери?

– В ваших устах это звучит еще хуже, чем на самом деле, но – да, почти так оно и было. Меня буквально преследовали, как загнанного зверя. Я не мог обернуться без того, чтобы передо мной не возникла очередная девица с хищным блеском в глазах. И я еще не был в большом путешествии, поэтому решил, что сейчас самое время сбежать.[1] Но давайте вернемся к нашим делам.

– Разумеется! – язвительно бросила она. – Обожаю, когда меня поджаривают на углях! Мы совершенно забыли о моих дурных свойствах.

– Вы не принимаете все это всерьез, Фелия, – нахмурился он.

– Разве? Возможно, потому, что не вижу причин снова возвращаться к одному и тому же, когда уже признала, что никогда бы не распустила эту сплетню, если бы в то время меня не обуревала смесь страха и ярости. Вот вам еще одна исповедь. Недостаток номер два – моя вспыльчивость. Я ничего не могу с собой поделать, и мне редко удается сдержаться.

– О, это для меня не сюрприз, дорогая, – сухо заверил он. – Я уже понял это.

– В самом деле? Значит, вы из кожи вон лезли, чтобы намеренно спровоцировать меня на взрыв?

– Вовсе нет. Просто вы очень болезненно воспринимаете все намеки на ваши недостатки.

– Потому что ненавижу их – все до одного.

Одновременно охваченные чем-то вроде жаркой волны, они долго молча смотрели друг на друга, пока он наконец не спросил:

– Почему же вы в таком случае сражаетесь не на жизнь, а на смерть, когда я делаю малейшее усилие помочь вам избавиться от них?

– Разве я отказывалась говорить с вами? Посылала к черту… вчера или сегодня?

Рейфел расхохотался:

– Нет. Ни вчера и ни сегодня. Но и не дали согласия сотрудничать. Даже ради себя самой.

– Ради меня? Нет. Чтобы выбраться отсюда поскорее – да.

Рейфел покачал головой:

– Я надеялся на другое. Но это лучше, чем полный отказ. Позвольте спросить: будь у вас еще один шанс, вы постарались бы разорвать помолвку с Дунканом каким-то иным способом?

– Почему бы вам вместо этого не поинтересоваться, был ли у меня иной выход? Поверьте, что не было. Неужели вам так непонятен смысл слова «отчаяние»?

– Значит, вы ни о чем не жалеете?

– Конечно, жалею. Но вы и сами видите, что в моих действиях не было ни злобы, ни подлости. Я не пыталась ранить его. Только избавиться! А позже даже решила, что из него выйдет неплохой муж. По крайней мере мой отец был бы доволен.

– Но не вы?

– Есть только одно качество, которое мне необходимо в муже. И это не титул. Видите ли, титул – это непременное требование моего отца. Но не мое.

– И что это за качество?

– Вряд ли эта информация поможет вам достичь цели.

– Верно, но меня разбирает любопытство.

– Сочувствую, – хмыкнула она.

Глава 13

– Еще одну нижнюю юбку? – предложила Сэди. – Я высунула нос за дверь: сегодня утром куда холоднее, чем мне казалось.

– Ты когда-нибудь забиралась так далеко к северу? Я – нет. Здесь наверняка куда холоднее, чем обычно бывает в наших краях. И на мне уже три юбки, – пожаловалась Офелия.

– Вы натянули те шерстяные чулки, которые я достала из сундука?

– Да, и прекрати суетиться.

– Жаль, что мы не подумали захватить ваши сапожки для верховой езды. Они защитили бы ваши ноги лучше, чем короткие дорожные ботинки.

Офелия покачала головой и усмехнулась:

– Для них просто не было места, и перестань наконец волноваться! Разве можно замерзнуть в платье из толстого бархата и пальто? Я всего лишь хочу немного прогуляться. Обещаю, если замерзну, немедленно вернусь.

Через минуту она уже спешила вниз: отделанный мехом капор надвинут на лоб, голубое пальто застегнуто на все пуговицы, муфта свисает со шнурка, привязанного к запястью.

Было еще совсем рано. Она надеялась пройтись в одиночестве и насладиться свежим воздухом, прежде чем появится ее Немезида.

Позже они еще успеют обсудить длинный список недостатков, о котором упомянул Рейфел. Вчерашний вечер принес ей немало боли. Неприятно, когда напоминают о твоих сожалениях. Не так-то много их у нее, но при воспоминании о каждом Офелии всегда становилось грустно. А она терпеть не могла грустить. Именно на это он надеялся? Что она расстроится, будет несчастной и поэтому мгновенно станет другой женщиной? Лучше и чище?

вернуться

1

Путешествие по странам Европы, которое обычно предпринимал молодой аристократ после окончания высшего учебного заведения.