Дьявол, который ее укротил - Линдсей Джоанна - Страница 14

Пол был застлан огромным ковром в коричневых и пурпурных тонах, доходившим до самого камина с мраморной полкой, что позволяло Офелии ходить по комнате босиком. На всех стенах висели картины. На одной были изображены играющие в поле дети. На других – оживленная городская улица, женщина с грустным лицом и ваза с одиноким цветком. Картины, вне всякого сомнения, оживляли комнату.

Конечно, полностью обставить дом такого размера казалось невероятной экстравагантностью и требовало больших расходов. Кроме того, он выглядел слишком большим для одного человека, который бывал здесь не более двух недель в году. Офелия слышала, что Локи довольно богаты. Должно быть, это правда, хотя ей совершенно все равно, даже если наследник подавится всеми фамильными денежками!

Она, как могла долго, противилась желанию выглянуть в окно, но наконец все же отодвинула штору и стала любоваться большими хлопьями падающего снега, почти закрывшими землю.

– Как чудесно, – вздохнула Офелия.

Подошедшая Сэди встала рядом:

– Я так и думала, что вам понравится.

– По крайней мере он достаточно густой, чтобы украсить эти тоскливые пейзажи.

– Кухарка упомянула, что здесь очень красиво, когда вереск в полном цвету. Представляете, кругом, насколько хватает глаз, – один цветущий вереск.

– Полагаю, это действительно необыкновенно, – кивнула Офелия, хотя любила снег куда больше цветов.

– Если это продолжится, к утру здесь ляжет толстый белоснежный ковер, – предсказала Сэди.

А вот это уже интересно!

– Ты так думаешь? – разволновалась Офелия.

– Мы достаточно далеко к северу, чтобы застрять здесь, и надолго. Снег такой густой, что не удивлюсь, если он будет идти еще несколько часов. Может, распаковать вашу теплую одежду?

Сэди хорошо знала Офелию. Та любила гулять по только что выпавшему снегу, особенно если покров был достаточно глубок.

– Пожалуй, можно распаковать все вещи, – со вздохом ответила Офелия. Она не позволила Сэди сделать это прошлой ночью, в твердой уверенности, что они не останутся здесь. – Вряд ли мы уедем в ближайшие дни, – добавила она и, широко раскрыв глаза, спросила: – Надеюсь, веки не покраснели?

– Собираетесь снова броситься в схватку? – предположила Сэди.

Офелия не отрицала, что хочет поискать Рейфела. Нужно наконец выяснить отношения. Тем более что она сумела взять себя в руки.

– Ты можешь сказать, что с моими глазами?

Горничная покачала головой.

– Взгляните сами. Здесь есть зеркало, которое еще не успело стать вашим врагом.

– Сэди! – предостерегающе бросила Офелия.

– Вовсе не красные, и очень жаль. Ему не повредит узнать, что вы плакали. Поверьте, угрызения совести иногда творят чудеса, особенно с мужчиной.

– Он знает, – сухо ответила Офелия. – Но у этого человека нет ни капли совести. О каких угрызениях идет речь? У дьяволов их просто не бывает, уж поверь мне!

Глава 11

Сначала Офелия даже не заметила Рейфела в гостиной, хотя искала именно его, а он преспокойно сидел на диване. Шторы на окнах были раздвинуты, и Офелия улыбнулась, заметив, что снегопад усилился.

– Вам уже лучше? – спросил Рейфел.

Офелия обернулась. Улыбка мгновенно погасла. Рейфел отложил книгу, которую, очевидно, читал до ее прихода. Он успел снять сюртук, скорее всего потому, что в камине ревел огонь. Оказалось, что на другом диване восседает Эсмеральда. Комната была достаточно велика, чтобы вместить три дивана и несколько удобных кресел. Пожилая женщина посмотрела на Офелию поверх книги и коротко кивнула:

– Доброе утро, девочка. Кстати, вряд ли сейчас еще утро. Наверное, день уже в полном разгаре, поскольку я ужасно проголодалась. Знаете, я ведь не завтракаю, но это означает, что мне очень трудно дождаться обеда.

Улыбка снова расцвела на лице Офелии. Только на этот раз она была адресована Эсме.

– На кухне уже гремят кастрюлями, и, значит, леди Эсме, вам не придется долго ждать.

– Что? – не расслышала Эсме. – Пойду-ка я в столовую, подожду там. Не хотите присоединиться?

– Через минуту, – уже громче сказала Офелия, стараясь не кричать. – Мне нужно перемолвиться парой слов с вашим племянником.

– Звучит зловеще, – поежился Рейфел, глядя вслед тетке.

– Все шутите, милорд Лок? Не вижу в создавшейся ситуации ничего забавного.

– Ничуть не шучу, тем более что с тех пор, как мы добрались сюда, вы только и делаете, что кричите, жалуетесь, рвете и мечете.

– И на это у меня есть довольно веские причины, не находите? Или действительно считаете, что я еще и поблагодарить вас должна за похищение?!

Рейфел тяжко вздохнул, но решил набраться терпения.

– Садитесь рядом. И зовите меня Рейфом, как все мои друзья.

Она ответила таким красноречивым взглядом, что он ухмыльнулся и добавил:

– И враги тоже. Нет, честное слово, это действительно так. Если не возражаете, я буду звать вас Фели. Чем меньше формальностей между нами, тем…

– Возражаю.

– Жаль. Но, как я говорил, до того как меня грубо прервали, чем меньше…

– Говорю вам, я возражаю, – снова перебила Офелия. Пусть его раздражает ее поведение, ей все равно, она не собирается позволить ему так себя называть! Помолчав, она все же решила объяснить: – В детстве мои подруги прозвали меня Фели. Когда я считала их своими истинными подругами, это меня ничуть не беспокоило. Но позже я обнаружила, что на самом деле все обстоит иначе. С тех пор это имя связано для меня с ложью и обманом. Каждый раз, когда я его слышу, снова вспоминаю о предательстве.

Она не думала повергнуть его в молчание. Но он ничего не ответил, а в глазах светились одновременно сочувствие и… жалость? О нет, не стоит ее жалеть. Она этого не потерпит!

Немного придя в себя, Рейфел спросил:

– Скажите, ваше детство действительно было столь… необычным?

– Не стоит в это углубляться, – предупредила она.

Рейфел пожал плечами:

– Нет, так не пойдет. Имя Офелия чересчур напыщенно, и, как я уже говорил, причем дважды, если припоминаете, мы достигнем гораздо большего и гораздо быстрее, если покончим с официозом. Как насчет Фелии? Нет, лучше просто Фел. Немного по-мужски, но…

– Прекрасно! – рявкнула она. – Сойдет и Фелия.

– Я так и думал, – усмехнулся он.

Офелия недобро прищурилась. Он ответил невинным взглядом. Ничего не скажешь, его тактика не выдерживает никакой критики, зато по крайней мере ясна и понятна. Он вовсе не пытается уловками добиться ее покорности. Просто пускает в ход свое несомненное обаяние.

Видя, что Офелия и не подумала сесть, Рейфел встал.

– Вы действительно хотели обсудить что-то очень важное, как намекнули тетушке?

– Да… но не могли бы мы выйти в холл? Не понимаю, как вы можете выносить такую жару?

– Видите ли, мне нравится быть в обществе моей тетушки, а ей нужно немного больше тепла, чем нам с вами.

– Знаю. Именно поэтому я велела разжечь жаровню в экипаже. Ничего, полагаю, я к этому привыкну.

– Значит, вы можете быть снисходительны к слабостям окружающих? – деланно изумился он. – Я потрясен.

– Не стоит. Я уже сказала, что уважаю старость. Однако послушайте, Рейф, если вы действительно искренни, в чем я, заметьте, сомневаюсь, но если вы действительно хотите общаться со мной, перестаньте бесить меня своими оскорблениями на каждом шагу!

Рейфел, словно размышляя, прижал палец к губам.

– Сейчас вы вовсе не выглядите взбешенной, – заключил он.

– Дайте мне минуту.

– Вам нужно умерить свое остроумие, Фелия. – рассмеялся он. – Вы знамениты вовсе не этим.

– Разумеется, нет. Но сейчас я не в кругу друзей, где приходится взвешивать каждое слово.

– Согласен, мы не друзья, но посмотрите на ситуацию с противоположной точки зрения: когда вы среди друзей, вовсе незачем остерегаться!

– Нет, я сказала то, что думала.

– А-а, понимаю! Это ложные друзья!

– До чего же проницательно с вашей стороны! Теперь уже я изумлена!