Буревестник - Муркок Майкл Джон - Страница 8

Может быть, ключи к этой тайне лежат в горах перед ними?..

На полпути они нашли пещеру и остановились в ней на отдых.

Утром Элрика разбудил шум рядом с пещерой. Он тут же вытащил Буревестник и вышел наружу. Но, увидев то, что ему открылось, он убрал Буревестник в ножны и тихим голосом обратился к израненному человеку, который ехал на коне вдоль ущелья по направлению к пещере.

– Сюда, герольд! Здесь свои!

Это был один из герольдов Йишаны. Его облачение превратилось в лохмотья, доспехи на нем были помяты. Он ехал без меча и без шлема – молодой человек с изможденным от усталости и отчаяния лицом. Он поднял глаза, и его лицо прояснилось, когда он узнал Элрика.

– Господин Элрик… мне сказали, что ты убит в сражении.

– Я рад, что все так думают, поскольку это означает, что погони не будет. Заходи.

Остальные уже тоже проснулись, кроме одного. Йеднпад-Джуйзев умер во сне. Орозн зевнул и ткнул большим пальцем в мертвое тело.

– Если мы не найдем еду, то боюсь, как бы нам не пришлось слопать нашего мертвого друга.

Он поглядел на Элрика – как тот прореагирует на его шутку, но, увидев выражение лица альбиноса, замолчал и удалился в глубину пещеры, ворча и пиная камни на полу.

Элрик прислонился к стене пещеры у входа и спросил:

– Какие новости?

– Плохие, мой господин. От Шазаара до Таркеша повсюду горе; сталь и огонь нечестивой бурей бушуют над народами. Мы повержены окончательно. Лишь небольшие отряды еще продолжают безнадежное сопротивление. Некоторые из наших людей уже поговаривают о том, чтобы уйти в разбойники. Вот какие настали времена.

Элрик кивнул.

– Именно это обычно и происходит, когда чужеземные наемники терпят поражение на дружеской земле. Что с королевой Йишаной?

– Она погибла, мой господин. Надев доспехи, она сражалась с дюжиной врагов, а потом ее убили… и тело разрубили на куски. Саросто взял ее голову в качестве сувенира, присоединив ее к другим трофеям, включая руку Карнарла, его единокровного брата, который возражал против его союза с Пан-Тангом, и глаза Пенника из Наргессера, который выставил в своей провинции против него армию. Теократ Джагрин Лерн приказал пытать до смерти всехдругих пленников и вешать их в цепях по всей земле, чтобы это служило предостережением бунтовщикам. Вот какая это жуткая парочка, мой господин.

Губы Элрика сжались, когда он услышал это. Ему уже было ясно, что единственно возможный для него путь лежал на запад, потому что победители очень скоро найдут его, если он вернется. Он повернулся к Дивиму Слорму. Одежда на имррирце была в лохмотьях, а на его левой руке виднелась засохшая кровь.

– Похоже, наша судьба лежит на западе, – тихо сказал он.

– Тогда поторопимся, – сказал его кузен. – Потому что мне не терпится покончить с этим и по крайней мере узнать, будем мы жить или умрем. Мы ничего не узнали, столкнувшись с врагом. Только потеряли время.

– Я кое-что узнал, – сказал Элрик, вспомнив свою схватку с Джагрином Лерном. – Я узнал, что Джагрин Лерн каким-то образом связан с похищением моей жены, а если это так, то я клянусь отомстить ему, чего бы это мне ни стоило.

– Что ж, – сказал Дивим Слорм, – давай тогда поспешим на запад.

Глава четвертая

В тот день они еще дальше углубились в горы, уйдя от нескольких отрядов преследования, посланных победителями, но два имррирца, поняв, что у альбиноса и Дивима Слорма своя цель, оставили их и пошли в другом направлении. Герольд отправился на юг со своей скорбной вестью, а с Элриком и Владыкой драконов остался только Орозн. Общество Орозна было им не очень приятно, но они какое-то время мирились с ним.

Но день спустя исчез и Орозн, а Элрик и Дивим Слорм шли все дальше и дальше в страну черных скал, глубоких мрачных каньонов и узких горных троп.

В горах лежал снег, резко контрастируя своей белизной с чернотой скал. Снег заполнял пропасти, от него тропинки становились скользкими и опасными. Вечером одного из дней они вышли к месту, где горы открывались в широкую долину, и они с предосторожностями двинулись вниз по склону, оставляя глубокий черный след в снегу. От их коней шел пар, их дыхание клубилось в морозном воздухе.

Они увидели всадника, скачущего по долине, и стали ждать его приближения. К их удивлению, всадник оказался Орозном, на котором была новая одежда из волчьей и оленьей шкур. Он дружески приветствовал их.

– Я вас искал, но не смог найти. Видимо, вы пошли более трудной дорогой, чем я.

– Откуда ты идешь? – спросил Элрик. Его лицо выглядело измученным, кожа натянулась, еще больше подчеркивая высоту скул. Сверкающие красные глаза делали его больше, чем когда-либо, похожим на волка. Мысли о Заринии не давали ему покоя.

– Тут неподалеку есть поселение. Идемте, я вас отведу туда.

Некоторое время они ехали следом за Орозном, а день тем временем клонился к вечеру, и, когда они добрались до противоположного края долины, заходящее солнце освещало горы алыми лучами. Здесь росло несколько чахлых берез, а чуть выше виднелись заросли елей.

Туда-то Орозн и повел их.

С воинственными воплями они выскочили из зарослей – дюжина смуглолицых людей, одержимых ненавистью. В руках они держали оружие. Судя по доспехам, это были пантангские воины. Вероятно, они взяли в плен Орозна и убедили его завести Элрика с родичем в засаду.

Элрик поднял своего коня на дыбы.

– Орозн, предатель!

Но Орозн уже развернул коня. Он оглянулся один раз, его бледное лицо было искажено гримасой стыда. Он тут же отвел глаза, нахмурился и поскакал прочь от Элрика и Дивима Слорма по поросшему мхом склону в шумную темноту ночи.

Элрик обнажил Буревестник и отразил удар бронзоволицего воина. Рунный меч скользнул к рукояти вражеского меча и отсек пальцы нападавшего. Скоро Элрик и Дивим Слорм были окружены, но Элрик продолжал сражаться, а Буревестник визгливым голосом пел безумную, беззаконную песню смерти.

Однако Элрик и Дивим Слорм ослабели после трудного перехода. Даже Буревестник не мог пополнить своей злобной энергией больные жилы Элрика, который к тому же был исполнен страха, но не перед нападающими, а перед собственной судьбой, которая обрекала его на смерть или плен. У него было ощущение, что этим воинам неизвестно о пророчестве и планах их хозяина, что они не знают: он, Элрик, не должен умереть на этом этапе.

Он продолжал драться, хотя и понимал, что сейчас должна совершиться непоправимая ошибка…

– Ариох! – воскликнул он в страхе перед этим мелнибонийским богом-демоном. – Ариох! Помоги мне! Кровь и души за твою помощь!

Но переменчивый демон не пришел ему на подмогу.

Длинный меч Дивима Слорма нашел уязвимое место под латным воротником врага и вонзился ему в горло. На него бросились другие пантангские воины, но были вынуждены отступить, чтобы не погибнуть от ударов меча. Дивим Слорм крикнул Элрику:

– Зачем мы поклоняемся такому капризному богу?

– Может, он решил, что наше время пришло! – прокричал Элрик, чей рунный меч выпивал малые силы другого врага.

Усталость быстро брала свое, но они продолжали сражаться, пока не услышали новый звук, перекрывший звон оружия, – звук несущихся колесниц и низкие стонущие крики.

Схватка неумолимо близилась к печальному для мелнибонийцев концу, когда в ошеломленных пантангских воинов вонзились дротики, пущенные с поразительной точностью чернокожими воинами с тонкими, сложенными в гордые усмешки губами на красивых лицах, в плащах из белого лисьего меха, прикрывавших их обнаженные великолепные тела.

Элрик вложил в ножны меч, но был готов сражаться и дальше или пуститься в бегство.

– Вот он – белолицый! – закричал чернокожий возничий, увидев Элрика.

Колесницы остановились, лошади заржали, ударяя копытами в землю. Элрик подъехал к первой колеснице.

– Я вам благодарен, – сказал он, чуть не валясь из седла от усталости. Он вежливо поклонился. – Кажется, ты знаешь меня. Ты уже третий из тех, кого я встречаю в последнее время и кто узнает меня. Тогда как я никому из этих троих не смог ответить тем же.