Троя. Грозовой щит - Геммел Дэвид - Страница 46

Девочка подвинулась ближе, положив голову на плечо Андромахи.

– Твои охранники очень симпатичные, – прошептала Кассандра. – Мне нравится Хеон.

Приступ тошноты прошел. Девушка вздохнула и посмотрела на высокого молодого воина, который стоял в десяти шагах от них со своим товарищем, Теахосом. Как и предсказывал Антифон, Приам приказал, чтобы всех членов царской семьи во время Игр и свадебных торжеств сопровождала охрана. Хеон и Теахос были достаточно приятной компанией, хотя Андромаха предпочла бы более общительного Полидороса. С ним всегда было легко и приятно вести беседу. Однако его приставили к Елене.

– Тебе нравится Хеон, потому что он подмигивает тебе, – улыбнулась девушка. Кассандра засмеялась.

– У него красивые руки, – сказала она. – Мне нравится, как на них шевелятся мускулы.

– Ты говоришь, как влюбленная девушка, – усмехнулась Андромаха.

– О, нет, я не люблю его, – ответила совершенно серьезно девочка. – В любом случае, это не имело бы никакого смысла. Хеон умрет намного раньше меня, но и я не проживу слишком долго.

– Тебе не следует говорить такие вещи, – посоветовала ей невеста Гектора.

– Почему все так волнуются, когда говорят о смерти? – спросила Кассандра, глядя в глаза Андромахи. – Все умирают.

– Не все умирают молодыми, Кассандра.

– Лаодика умерла.

– Лаодику убили злые люди. Я не хочу говорить об этом.

– Это была не твоя вина, ты знаешь. Она умирала с того момента, как ее пронзило копье.

Андромаха встала.

– Здесь слишком жарко. Давай вернемся во дворец. Мы можем посидеть в саду.

– Ты покажешь мне, как стрелять из твоего лука?

– Да.

Девочка радостно улыбнулась, но затем выражение ее лица изменилось. Она подняла голову, словно прислушиваясь к чьим-то словам. Затем Кассандра кивнула и вздохнула.

– Ты не сможешь учить меня, – сказала она. – Когда мы вернемся во дворец, посланник сообщит, что отец хочет тебя видеть.

– Кого ты слушаешь?

– Ксидороса.

– Разве Ксидоросу нечего больше делать, как являться маленьким девочкам?

– Полагаю, ему было бы очень скучно, – ответила Кассандра, – если бы он являлся только мне. Но он может разговаривать со многими духами.

Андромаха не задавала больше вопросов. Разговаривать с девочкой всегда было очень сложно. Кассандра переболела воспалением мозга, когда была совсем маленькой, и с тех пор она слышала голоса. Порой она казалась совершенно нормальной, как когда говорила о Хеоне. Но по большей части понять ход ее мыслей было невозможно.

Они вместе пошли в сторожку у лестницы, которая была расположена в тени Шеаенских ворот. Там теперь было очень людно, и Андромаха подождала, пока Хеон и Теахос опередили их, чтобы расчистить дорогу. Затем они медленно зашагали к Верхнему городу, во дворец Гектора.

Андромаха оставила охрану у главного входа и повела Кассандру в сад. Взяв лук и колчан со стрелами, она позвала девочку.

– Видишь, нет никакого посланника от Приама, и я собираюсь учить тебя стрелять из лука.

Девушка вложила стрелу в лук, затем протянула оружие девочке.

– Натяни тетиву как можно сильнее и прицелься в соломенного оленя.

Кассандра натянула тетиву, но та порвалась, и стрела упала на землю. В этот момент показался слуга.

– Госпожа, тебя хочет видеть посланник царя. Андромаха поблагодарила его и забрала сломанное оружие из рук девочки.

– Очень хорошо, ты была права, маленькая жрица. Наверное, ты можешь мне рассказать, зачем царь зовет меня.

– Он хочет затащить тебя в постель, – ответила Кассандра. – Он собирается совратить тебя.

– Это не предсказание, – заметила Андромаха. – Я думаю, все во дворце догадались о его намерениях. Он не очень сдержан. Скажи мне что-нибудь, чего никто не может знать.

– Это глупая игра, – вздохнула девочка. – Если никто этого не знает, тогда ты тоже этого не знаешь. Когда я расскажу тебе что-нибудь, ты не сможешь проверить, правда это или нет. Если бы я сказала тебе, что воробей умер на крыше дворца и его съела ворона? Но почему ты хочешь проверить меня?

Андромаха села на каменную скамейку.

– Полагаю, мне бы хотелось знать, слышишь ли ты реальные голоса или воображаемые.

Кассандра покачала головой.

– Нет, ты хочешь, чтобы они были придуманные. Все хотят, чтобы они были ненастоящими. Я говорила отцу, что Гектор не умер. Он рассердился и кричал на меня. Но Гектор не умер. Он вернулся домой, как я и предсказывала. Отец думает, что это совпадение. Я говорила тебе, что тебе понадобится лук, и вложила его в твою руку в ту ночь, когда напали фракийцы. Никто не верит в мой дар, Андромаха. Не имеет значения, что я говорю им.

Андромаха притянула девочку к себе и поцеловала в щеку.

– Печально, но я думаю, что ты права, Кассандра. Нас всех пугают твои пророчества. Но с этого момента я не буду расспрашивать тебя о твоей силе и пытаться проверить ее. И я научу тебя, как пользоваться луком. Научу, правда?

– Да, научишь, – кивнула девочка со скромной улыбкой.

– А теперь я должна идти и бороться с очарованием твоего отца. Оставайся здесь и любуйся Хеоном. Я вернусь до заката.

– Возьми с собой воды, – посоветовала Кассандра. – Когда ты пойдешь, тебе снова станет нехорошо.

– В будущем мне следует избегать соленой рыбы, – вздохнула девушка.

– Это не рыба, – покачала головой девочка.

Андромаха пересекла площадь перед храмом Афины и остановилась на минуту у основания огромной статуи богини, которая возвышалась перед украшенными янтарем и бронзой дверьми. Искусно сделанная статуя изображала Афину в военном шлеме, с копьем в одной руке и грозным щитом у ног. Девушка посмотрела на каменный щит. Он был правильной круглой формы, а в центре была нарисована молния.

– Госпожа, ты всегда останавливаешься здесь, – сказал Хеон. – Затем касаешься щита. Почему ты это делаешь?

– А почему ты всегда трогаешь себя за ухо, прежде чем задать вопрос? – поинтересовалась Андромаха.

На его лице появилась мальчишеская улыбка.

– Я не замечал этого. Афина покровительствует твоему родному городу?

– Нет, там правит Гермес. Мой отец любит богатство, а Гермес – бог путешественников и торговцев. Но моя мать была последовательницей богини. Она изучала таинства. В ночь моего рождения она чуть не умерла, но жрица Афины спасла ее – и меня.

Андромаха пошла дальше, думая о том дне, когда она много лет назад сидела на коленях матери и слушала историю о той ужасной ночи.

– Дорогая, тебя благословила богиня. Она пролетела над дворцом, превратившись в орла, – рассказала ей мать.

– Откуда мы это знаем?

– Многие видели ее.

– Они видели орла. Откуда мы узнали, что это была богиня? Мать выглядела какое-то время неуверенной. Затем она улыбнулась.

– Ты поймешь, когда станешь старше и умнее.

– А ты понимаешь?

Мать крепко обняла ее и прошептала на ухо:

– Наверное, пойму, когда стану старше и умнее. Андромаха улыбнулась при этом воспоминании.

С этого места в Верхнем городе она могла видеть всю Трою, которая раскинулась перед ней: сверкающие крыши резных дворцов, широкие улицы, высокие золотые стены и башни, Великую башню Иллиона, возвышающуюся над всем этим. За ней находился Нижний город, а за ним – бухта Трои, заполненная кораблями. На юго-западе она могла разглядеть летний дворец Гекубы, Радость царя, белые стены которого сверкали в солнечном свете. В отдалении виднелись черные точки – галеры, плывущие по Зеленому морю.

Она посмотрела на Хеона. Хотя на площади вокруг не было людно, одной рукой он держался за рукоятку меча и постоянно оглядывался на случай грозящей опасности.

У нее снова свело желудок от приступа тошноты, и она постояла минуту спокойно, пока это чувство не прошло. Затем она двинулась дальше, быстро зашагав в сторону дворца Приама.

Во дворце стояла суматоха, галерея с красными колоннами была заполнена людьми. Царская стража – Орлы царя в бронзовых и серебряных доспехах – останавливали всех, задавали вопросы, а затем пропускали по одному. Андромаха проскользнула через ряд воинов, благодарно улыбнувшись вооруженному Орлу, который узнал ее и отступил в сторону, пропуская. В мегароне было больше людей, чем она когда-либо видела. Торговцы и просители ожидали царя, за ними наблюдали воины. Рабы бегали, исполняя поручения, туда-сюда сновали писцы, их плетеные корзины были забиты глиняными табличками. Повсюду были советники царя, чужеземные гости в нелепых нарядах и воины.