Данте - Голенищев-Кутузов Илья Николаевич - Страница 25

Горная церковка, представляющая собой гладкую трехнефную старую базилику, прилепилась к самому подножью огромной стены Апеннин. Чтобы подняться из Сан Годенцо наверх, к монастырю Сан Бенедетто, требуется огромное напряжение. Сан Годенцо разделяет горное плато Муджело и верхнюю долину Арно. Муджело, преграждающее путь на восток, к Фаенце, Форли, Болонье, находилось в руках семьи Убальдини.

Арно вытекает малым ручейком из скал Апеннин, затем, набирая силы и становясь все полноводней, минует замки Ромена, Порчано, Кампальдинское поле, замок Биббиена — все знакомые места, где Данте мог вспоминать о войне с Ареццо, в которой он участвовал. Оставив в стороне Ареццо, река делает петлю с другой стороны горного массива Прато Маньо, высота которого превышает полторы тысячи метров. Около городка Понте Сьеве Арно принимает приток Сьеве, затем сворачивает резко на запад и вскоре достигает Флоренции. Наконец неподалеку от Пизы, вечной соперницы Флоренции, Арно вливается в Средиземное море.

В годы изгнания долина Арно казалась Данте то райской и благословенной, то проклятой землей. В «Аду» он говорит: «Я родился и возрос в великом городе на ясном Арно». В «Чистилище» поэт дает как бы топографический набросок пути, который проходит река. Вот какой представляется ему здесь долина «ясного Арно»:

Иносказания этого отрывка истолковать нетрудно. Видя жителей долины Арно, можно подумать, что их пасла Цирцея, превратившая спутников Одиссея в свиней. Говоря о «свиной породе», поэт имеет в виду прежде всего графов Порчано (по-русски — Свиньины), чьи владения находились в верховьях реки. Задорные дворняжки, от которых река воротит нос, конечно, аретинцы, ибо, обходя гору Прато Маньо, Арно делает петлю, как мы уже сказали, и течет на север по направлению к Флоренции. Волки, которых находит на своем пути «проклятая несчастная канава» (так Данте в пылу гнева называет светлые воды Арно), — дорогие соотечественники Данте, при одном упоминании которых его охватывает ярость. И наконец, хитрейшие лисицы — жители приморской Пизы.

Живя в горах, Данте услышал от новых беглецов из Флоренции, что, поскольку он не явился на суд, его имущество конфисковано коммуной. 10 марта 1302 года последовало новое решение суда черных: если Данте Алигьери вернется во Флоренцию, «то пусть его жгут огнем, пока не умрет».

Главная надежда белых гвельфов возлагалась на Убальдини, так как вскоре все убедились в полнейшей неспособности Виери Черки быть военачальником. Банкир-рыцарь мог лишь финансировать военные предприятия. В начале лета 1302 года Танно деи Убальдини вторгся в соседнее с Флоренцией владение, принадлежавшее городу, и учинили там насилия и грабежи. Рыцари и наемники Убальдини поджигали дома, в которых заживо сгорали беззащитные жители.

Войска Убальдини спустились в долину Флоренции с гор, следуя по течению реки Сьеве, притоку Арно. Что же касается белых гвельфов, то они напали на замки Флорентийской республики на юго-востоке, со стороны Ареццо. Но черные не растерялись, их вооруженные отряды сами вклинились во владения горных сеньоров, жгли деревни, разрушали замки. Флорентийскому правительству удалось за большие деньги подкупить нобиля Карлино деи Пацци, и он сдал черным замок Пьянтравинье вместе со всем гарнизоном, состоявшим в значительной части из изгнанных белых. Расправа с защитниками крепости была жестокой. За эту подлую измену Данте осудил Карлино еще до его смерти на вечные муки на самом дне ада, во льдах Коцита, как предателя своей партии.

В самой Флоренции пополан по происхождению, брат Ре-миджо Джиролами, известный проповедник в церкви доминиканцев Санта Мария Новелла, оплакивал судьбу своих родственников, подвергшихся несправедливым преследованиям и частичной конфискации имущества. Монах не вмешивался в политические дела. По просьбе новых правителей Флоренции он произнес приветственную речь Карлу Валуа. Но, уединяясь в своей келье, брат Ремиджо сочинял трактат под заглавием «О всеобщем добре», каждое слово которого дышит болью и возмущением. «Какую радость, — писал он, — может испытывать флорентийский гражданин, когда он видит печальные события в своем городе? Площади, дома опустели, целые семейства удручены, нигде не встретишь радостного лица. Вокруг Флоренции деревья вырваны из земли и торчат корнями вверх, виноградники опустошены, дворцы разрушены. Цветок Флоренции увял, его благоухание превратилось в смрад… Какую пользу при всех этих обстоятельствах может иметь гражданин Флоренции? Торговые предприятия заперты, склады товаров стоят пустыми, утих шум ремесел. Верность и вера исчезли».

Плакал над судьбою Флоренции и оставшийся в городе сторонник белых Дино Компаньи, знаменитый автор Хроники, в частной жизни — торговец шелком. Был он как бы «внутренним эмигрантом» и всю жизнь оставался в оппозиции.

Весною 1302 года флорентийские черные начали войну с Пистойей. Операциями руководил подеста Канте де Габриэли. Историк Флоренции Давидзон утверждал, что «по природе он был скорее палач, чем судья». Однако Габриэли обладал немалыми военными способностями. Пистойя долго и упорно сопротивлялась флорентийцам, у нее также был опытный военачальник — Лудзатто дельи Уберти, приходившийся двоюродным племянником знаменитому Фаринате. Уберти пришлось оборонять крепость пизанцев Серравале, находившуюся в семи километрах от Пистойи. Командовал осаждавшими Серравале союзными войсками Лукки и Флоренции маркграф Мороэлло Маласпина, которому в конце концов удалось взять крепость и разбить наголову пизанцев. Об этой победе «пророчит» пистойец Ванни Фуччи в двадцать четвертой песне «Ада»:

Разразившаяся война между гибеллинами и белыми гвельфами, с одной стороны, и черными — с другой, так называемая Муджеланская война, продолжалась все лето 1302 года. Вступившие в долину Муджело флорентийцы разорили эту горную область, которую называли «сад Убальдини», и разрушили несколько маленьких городов. Так дошли они до замка Монтеччанико, где им 17 августа того же года было нанесено чувствительное поражение. Замок защищал отряд из Пистойи, многочисленные белые флорентийцы и рыцари Убальдини. Осажденные кричали на смеси итальянского и латинского языков: «Пусть погибнет, пусть погибнет коммуна и народ Флоренции и да здравствуют гибеллины!» Белым удалось удержать не только Монтеччанико, но и еще один небольшой замок, принадлежавший Убальдини. Этим и закончилась война 1302 года. На стенах Монтеччанико боролись с ожесточением бывшие флорентийские банкиры, судьи, торговцы, магнаты и пополаны, изгнанные из Флоренции и, может быть, впервые взявшие в руки оружие. Весьма возможно, что и Данте участвовал в этих сражениях с мечом в руках.