Джон Леннон - Голдман Альберт - Страница 8

Джек, Фредди и Джон Ленноны — представители целой плеяды английских музыкантов, околдованных волшебством человека с темной кожей. Когда Джек умер, Фредди было семь лет, примерно в таком же возрасте Джон потеряет Фредди, а Шон — Джона. С самого начала эта семья была отмечена знаком разлуки. Фредди получил воспитание в Блю Коут[4] Хоспитал, знаменитом ливерпульском благотворительном заведении, получившем название от одежды, в которую одевали живших там сирот: синее пальто, куртка с белым воротничком и серебряными пуговицами и цилиндр. Фредди гордился тем, что был из них, но мечтал взойти на подмостки сцены.

При первой же возможности он сбежал из приюта и присоединился к «Уилл Мюррейз Гэнг», детской труппе, пользовавшейся в то время популярностью. Его поймали, жестоко наказали, и до пятнадцати лет он был вынужден просиживать штаны на первой авторизованной биографии школьной скамье.

Несмотря на то, что помимо своей воли он получил таким образом превосходное образование, Фредди испытывал от этого только горечь, и у него на всю жизнь осталось ощущение, что он упустил свое истинное призвание. «Вот где должен был быть я!» — воскликнул он, показывая на сцену, когда впервые увидел на ней своего знаменитого сына. Не имея возможности осуществить мечту, Фредди попытался превратить в мечту свою жизнь. В течение десяти лет он пел только для Джулии Стенли и только ее заставлял смеяться. Они были в большей мере партнерами по игре, нежели любовниками. Так продолжалось до тех пор, пока Поп Стенли, думая, что сможет тем самым положить конец детскому увлечению дочери, не потребовал, чтобы она рассталась со своим приятелем или вышла за него замуж. В ответ на это Джулия, и не думавшая подчиняться отцовской воле, сказала Фредди, что готова переехать к нему, шокировав тем самым юного стюарда. «Я же воспитывался в приюте, — объяснял он. — Поэтому я сказал ей, что уж лучше нам объявить о помолвке и сыграть свадьбу, как положено. „Пари держу, тебе просто неохота жениться!“ — возразила она. И я сделал это. Вроде как в шутку. Это было очень смешно — взять и жениться». Приготовления к столь легкомысленному союзу должны были проходить втайне, поскольку обе семьи были от всего этого не в восторге. Стенли смотрели на Фредди свысока, ведь он был всего лишь судовым официантом, в то время как старый Стенли считал себя настоящим моряком, научившимся ставить паруса еще до того, как пароходы начали бороздить семь морей.

Ленноны, со своей стороны, были невысокого мнения о Джулии, зная о легкости ее нрава. Когда утром 3 декабря 1938 года, в день своего бракосочетания, Фредди приехал в гостиницу «Адельфи», он был на мели: уже много месяцев у него не было работы.

Он отправился в лавку к портному, у которого работал самый ответственный из его родственников — старший брат Сидней. После тщетных попыток отговорить Фредди от женитьбы, Сидней согласился быть у него свидетелем вместе со своим приятелем по имени Эдварде и даже одолжил ему один фунт. Джулия появилась в бюро регистрации актов гражданского состояния прямо перед закрытием, ее сопровождали две подружки, работавшие, как и она, билетершами в кинотеатре «Трокадеро». Служащий мэрии очень быстро совершил все формальности, и Сидней пригласил компанию пообедать в пабе. Свой «медовый месяц» Джулия и Фредди провели в кино, причем после сеанса каждый возвращался к себе домой, и Джулия все еще оставалась девственницей. Мими с горечью вспоминает, как Джулия преподнесла им известие о своем замужестве: «Она просто вошла и сказала: „Ну все, я вышла за него!“ — и швырнула на стол свидетельство о браке. Мы понимали, что из этого не выйдет никакого толку, но было бессмысленно говорить ей об этом. Мне кажется, она ни разу не задумалась о последствиях. Это было в ее духе». Через несколько дней Фредди Леннон отправлялся в круиз по Средиземному морю. К его возвращению ПопСтенли должен был выбрать одно из двух: потерять любимую дочь или смириться с ее замужеством. И тогда он предложил Фредди жить с ними. Они только что переехали из старого дома в Трокстете, сменив его на новое жилище, располагавшееся в доме 9 по Ньюкасл-роуд в округе Пенни-Лейн. Этот маленький домик, грустно похожий на все остальные дома на этой улице, был тем не менее много лучше прежнего жилья; семья Стенли сумела выбраться из района трущоб, ставшего впоследствии известным, как Ливерпуль 8. И дело не только в том, что Пенни-Лейн был более благополучным кварталом, здесь в их распоряжении были редкие по тем временам удобства: ванная, туалет и крошечный частный дворик. Именно в этом доме и был зачат Джон Леннон в январе 1940 года, во время боевых действий, которые впоследствии окрестили «странной войной». Когда же Джулии пришло время рожать, «странная война» превратилась в «битву за Англию». Немцы оккупировали Францию, сбросив англичан в море, и ночь за ночью самолеты «люфтваффе» бомбили Ливерпуль. На время воздушной тревоги Стенли укрывались в убежище, построенном за домом, где вся семья заботливо опекала молодую маму. С самого рождения Джон оказался в центре внимания всего семейства. Но, к сожалению, это продолжалось недолго. Сначала умерла мать Джулии, затем Мими переехала к своему мужу. Что же до Фредди, то он отправился воевать, как и тысячи парней из торгового флота, которые ежедневно рисковали жизнью, стараясь помешать немецким подлодкам приблизиться к английским берегам.

Мими, всегда готовая помочь сестре, предложила ей поселиться в Вултоне, деревушке в пригороде Ливерпуля, в доме 120 А по Аллертон-роуд, принадлежавшем ее мужу. С того самого дня, когда Джулия покинула родительский дом, ее жизни было суждено резко измениться. Она впервые оказалась предоставлена самой себе. Каждый вечер она отправлялась на танцы. Мужчины в военной форме толпились в пабах, пили, горланили, стараясь забыть о войне. Джулия, которая никогда раньше не притрагивалась к алкоголю, начала проявлять к нему пристрастие. Так как у нее не было денег на сиделку и она не осмеливалась просить Мими присмотреть за сыном, когда отправлялась на очередную гулянку, она старалась улизнуть из дома, едва ребенок засыпал. Маленький Джон просыпался и обнаруживал, что не просто остался без присмотра, но и находится в пустом доме. Ему воображались всякие привидения и чудища, караулящие его возле кровати. От ужаса он принимался так громко кричать, что поднимал на ноги соседей. Когда Фредди вернулся домой, ему доложили о ночных вылазках Джулии. Он сделал ей выговор. В ответ она молча вылила ему на голову чашку горячего чаю. Вне себя от бешенства, он ударил ее по лицу — никогда ни до, ни после он не поднимал на нее руку. Поскольку у Джулии пошла из носа кровь, Фредди позвал на помощь Мими, и она, в свою очередь, не преминула высказать сестре все, что думала о ее неподобающем поведении. Когда в 1943 году Поп Стенли переехал с Пенни-Лейн к своей сестре, Джулия вернулась в родительский дом — без мужа, — который теперь надолго уходил в плавания.

Теперь она могла проводить вечера как заблагорассудится. Чтобы получить возможность отправляться на поиски приключений вместе с двумя другими мамашами-одиночками, жившими по соседству, Долли Хипшоу и Энн Стаут, она вместе с ними наняла няньку, которая присматривала за детьми. .Однако во время гулянок молодые женщины не делали ничего непристойного, и так продолжалось до тех пор, покуда Фредди не влип в неприятную историю. Роковое плавание, сокрушившее семью Леннонов, началось 14 июля 1943 года, когда Фредди отправился в Нью-Йорк на борту судна «Самотрейс». Получив накануне повышение в должности — Фредди был назначен старшим официантом, — он ухитрился подписать контракт, в соответствии с которым его зарплата во время плавания оставалась на уровне самого низкооплачиваемого помощника стюарда.

Переживая, что сам себе навредил, он поделился сомнениями со своим бывшим капитаном, которого повстречал во время долгой остановки судна в Нью-Йорке. 13 января 1944 года, когда «Самотрейс» покинул Нью-Йорк, Фредди, сойдя на берег, отправился искать справедливости у британского консула. Тот не проявил никакого интереса к его проблемам и приказал Фредди немедленно выйти в море, не требуя повышения оплаты. Фредди получил назначение на «Саммекс», который должен был отправиться в Алжир 9 февраля. Вскоре он заметил, что все члены экипажа; за исключением капитана и радиста, замешаны в делах, связанных с черным рынком.