Зов ягуара - Гроф Станислав - Страница 35

Друг Эда по колледжу, занимающийся парапсихологическими исследованиями, свел его с Ингмаром Гандером, необыкновенно одаренным экстрасеном, который весьма убедительно проявил себя в лабораторных исследованиях таких явлений, как видение на расстоянии, психометрия, ясновидение и даже предвидение будущих событий и видение на дальние расстояния. Их встреча положила начало очень плодотворному сотрудничеству, длившемуся много лет. Удивительные данные, полученные Гандером во время сосредоточенной медитации, во многом способствовали успеху Паркера.

Не без сомнений и некоторых колебаний Эд Паркер вместе с Гандером поехал в Южную Америку, где, согласно видению, полученному экстрасенсом в состоянии медитации, находились руины города майя, затерянного в джунглях Колумбии. Во время долгого полета над морем джунглей Ингмар с абсолютной уверенностью руководил действиями пилота маленького самолета и точно указал место, где они сейчас проводили раскопки. Проверить первоначальную догадку не составило большого труда: с самолета провели тщательное колориметрическое исследование растительности, которое показало, что цвет флоры в этом месте немного отличается от цвета окружающих джунглей, то есть растительность в этом месте явно моложе, поскольку, в отличие от остального леса, начала развиваться после того, как город был покинут. Естественно, Паркер сделал все возможное, чтобы сохранить тайну своего археологического триумфа.

Когда группа собралась, Эд непринужденно поздоровался с членами своей команды и открыл совещание, выразив удовлетворение ходом исследований.

— Все идет прекрасно, — сказал он. — Мы здорово опережаем график раскопок. Что же касается уака, тут и вовсе нет никаких причин для недовольства. Словом уака индейцы Южной Америки, а за ними и археологи с антропологами называли находки, в частности керамику, относящиеся к доколумбовым временам.

Потом, указывая на коллекцию древних ваз, треножников и тарелок, аккуратно разложенных на большом столе под экраном, Эд с довольной улыбкой сказал:

— Как видите, у нас есть действительно выдающиеся находки!

У Эда Паркера были все причины радоваться: то были поистине замечательные образцы искусства древних майя. Керамические изделия прекрасно сохранились и почти все были изумительно украшены изображениями, запечатлевшими фантастические сцены загробного мира майя.

— Давайте сосредоточим внимание на погребальной керамической утвари, которую мы здесь обнаружили, — продолжал Эд. — Это будет главной темой нашей сегодняшней встречи. Пару недель назад я попросил Мэта сделать предварительные компьютерные исследования по этой теме и сравнить наш материал с теми предметами, которые уже известны в мире. Наверное, с его сообщения лучше всего и начать нашу встречу.

Познания Мэтью Рэмси в компьютерной науке и технике были редкостными и выдающимися даже для человека его поколения, когда компьютеры, можно сказать, пришли на смену детским игрушкам. Выросший в атмосфере «силиконовой лихорадки», охватившей окрестности Сан-Франциско, он с молоком матери впитал дух и жаргон века информатики. Потомок первопроходцев, создавших одну из самых успешных компаний в компьютерном бизнесе, Мэт и сам сделал завидную карьеру в этой области. Поэтому он вполне мог себе позволить взять отпуск на несколько месяцев и посвятить его своим хобби. Одной из первых в этом списке стояла археология. Мэта очень интересовали древние культуры, и, услышав о раскопках Эда Паркера, он предложил археологической экспедиции свои бесплатные услуги.

Эд восхищался уникальным техническим дарованием Мэта и очень ценил его вклад в работу группы. Как и многие люди, имеющие выраженно пикнический тип телосложения*, Мэт отличался добродушием, сердечностью и щедростью. Он всегда был готов помочь делом или советом. Круглолицый, с длинными, почти до плеч, волосами, Мэт выглядел гораздо моложе двадцати семи лет. Свой нынешний день рождения, который стремительно приближался, он собирался отпраздновать далеко от дома — в Колумбийских джунглях, вместе с друзьями-археологами.

Эд Паркер искренне любил Мэта и восхищался его жизнелюбием и энтузиазмом. Он относился к молодому человеку, скорее, как отец, нежели как начальник, и любил над ним подтрунивать. Вот и сейчас в качестве приглашения к разговору он использовал шутку:

— Ну что, Мэт, куда тебя умчал твой ковер-самолет? Чего хорошенького ты нам откопал?

— По вашей просьбе, Эд, я перелопатил все, что мог про погребальные вазы и тарелки, — начал Мэт свой утренний обзор, отвечая на шутку Эда. У него было хорошее чувство юмора, и маленькие словесные поединки с Эдом доставляли ему удовольствие. — Как вам известно, прошлые находки очень многочисленны. Они были тщательно изучены и проанализированы, особенно после шестидесятых годов двадцатого века, когда взломали код иероглифов, которыми пользовались майя. На большинстве наших ваз изображены сложные сцены из жизни загробного мира, как его представляли майя, выполненные в стиле классического периода. Богатство их загробного пантеона просто потрясает, особенно хтонический зверинец!

— А есть какие-нибудь новые темы или образы, еще не описанные в литературе? — спросил Эд, внимательно слушая сообщение Мэта. — Если учесть, что эти места лежали на дальней окраине империи майя, можно было бы ожидать значительных отступлений от обычного стиля.

— Ничего такого обнаружить не удалось, — с видимой неохотой ответил Мэт, сожалея, что не может сообщить ни о каких сенсационных открытиях. — Мне удалось сравнить изображения на вазах, которые нашли мы, и на известных предметах, а также просмотреть литературу по этому вопросу. В большинстве случаев это вариации на старые темы — небольшие изменения хорошо известных персонажей и мотивов. Все те же боги и богини подземного царства со свитой, самые разнообразные божества смерти, герои-близнецы, дворцовые церемонии, сцены жертвоприношения, войны, охоты, ритуальные игры в мяч и прочее в том же духе.

— Так ты не нашел никаких особенностей, присущих только нашим находкам, — продолжал расспрашивать Эд, — ничего такого, что отличало бы их от предыдущих?

— Если говорить о стиле и содержании, то нет. Можно разве что отметить удивительное обилие сцен возрождения: юные боги, рождающиеся из водяных лилий, из раковин, из треснувших черепов, из разваливающихся панцирей черепах, цари, в победном танце появляющиеся из нижнего мира, и прочие подобные темы. А на большинстве ритуальных ваз, тарелок и треножников, найденных в других местах, мы видим преобладание фантастических персонажей, занятых в сценах испытаний, пыток и жертвоприношений в загробном мире. Как известно, сцены возрождения на них относительно редки.

— А животные? Может, хоть здесь есть что-нибудь новенькое? — снова перебил его Эд, причем вид у него был удивленный и несколько разочарованный. Обилие раскопанных предметов и их качество превзошли все его надежды и ожидания. И все же он рассчитывал обнаружить какие-то новые ключи к пониманию культуры майя.

«Нет, все тот же обычный зверинец загробного мира: многочисленные ягуары и их детеныши, собаки, паукообразные обезьяны, летучие мыши, кролики, грифы, совы-сипухи, змеи, черепахи, жабы, рыбы, светлячки и скорпионы. Некоторые украшены ритуальными повязками — знаками жертвоприношения и держат тройные чаши, указывающие на их принадлежность к нижнему миру. В этих чашах мы, как обычно, видим глазное яблоко, кость и отрубленную руку. И, конечно, много причудливых мифологических созданий, таких как бородатый дракон, дракониха, чудовища — Кауак и Уиналь.

— Трудно поверить, что майя, жившие в таком отдалении от истоков своей культуры, не создали собственного стиля, — недоумевал Эд. — Если, конечно, мы не наблюдаем результата массового исхода, который мог бы объяснить внезапное исчезновение майя с полуострова Юкатан. Необходимо тщательно датировать все наши находки и попытаться восстановить историю этого города.

В этот момент в разговор вступил Майкл Кроуфорд, стройный красивый мужчина лет тридцати. Длинные волосы, темные и вьющиеся, и орлиный нос делали его похожим скорее на актера, чем на археолога. В список его хобби входили мифология и сравнительное религиоведение. Он был просто ходячей энциклопедией, особенно там, где дело касалось тайных культов средиземноморского региона, его излюбленной темы.