Право руля! – 3 (полная версия) - Травин Виктор Николаевич - Страница 69

Между тем понятно, что зависимость между платой за хранение и виной водителя наличествует примерно такая же, как между беременностью наложницы и проделками кастрата. Ибо за нарушение Правил дорожного движения, повлекшее ДТП с пострадавшими, виновник трагедии несет ответственность лишь перед государством (за несоблюдение законов) и перед пострадавшими (за причинение вреда их здоровью), но никак не перед коммерсантами.

Ведь даже приказ столичного ГУВД № 158 (упоминание вслух о котором в стояночных кругах – строжайшее табу) обязывает осуществлять совершенно безвозмездное хранение временно задержанных автомобилей на весь срок следственных действий или до вступления в силу решения суда. И предусматривает оплату услуг стоянки лишь в том случае, если хозяин уведомлен о возможности наконец-таки свой раскуроченный автомобиль забрать, но в течение месяца сей акт не совершил.

Однако личные интересы милицейских чинов (сто пудов – присутствующих при дележке стояночного «пирога») столь отъявленно возобладали над приказом их милицейского генерала, что коммерческим стоянкам без особого на то распоряжения негласно вообще запрещено возвращать подследственные автомобили задарма, независимо от того, виновен водитель в совершении ДТП или свят перед законом. По признанию одного из владельцев столичной спецстоянки, право решать, надо ли исполнять приказ начальника Петровки, 38, присваивают себе, как правило, лишь три высших чина окружных УВД. Именно от них изредка, не по велению души, но по просьбе сверху, случается, летят на спецстоянки «спецтелеграммы»: «Прошу выдать автомобиль «Запорожец» бесплатно. Начальник милиции общественной безопасности УВД САО Абдряхимов»…

Но еще вовсе не факт, что второй такой же, но только стояночный абдряхимов, снимет шляпу перед первым.

А что – бизнес есть бизнес…

Львиная доля автомобилей, оказавшихся на стоянках в рамках проведения следствия и дознания, уже никогда не вернется к своим хозяевам.

И отнюдь не потому, что собственнику и задаром не нужна бесполезная груда железа – в каждом, даже свернутом в рогалик автомобиле, еще можно что-то наковырять. И не столько потому, что за навязанную услугу приходится щедро платить.

Беда в другом: значительная часть владельцев пострадавших автомобилей не знает о том, что по окончании следственных действий имеет полное право свое имущество забрать! Ведь нередко безалаберный следователь или судья попросту забывают вынести определение о возврате автомобиля собственнику: так ли близка им чужая печаль?

Впрочем, даже хорошая память следователя – не гарантия воссоединения автовладельца со своим имуществом. На милицейской спецстоянке, например, принадлежащей ГУВД столицы и расположенной на улице Рябиновой, из 900 нашедших там приют машин по тремстам автомобилям следствием или судом давным-давно вынесено решение, позволяющее вернуть собственникам их былую роскошь! Ведь самый первый автомобиль – «Фиат», угодивший в этот отстойник и пребывающий там по сей день, попал туда в день открытия стоянки – то есть еще в… 1968 году! Но кому так отчаянно надо находить владельцев и сообщать им сию радостную весть?

Так чего уж сотрясать воздух по поводу стоянок коммерческих? Бизнесменам (как бы они не отрицали сей факт) затаривание на руку: чем больше машин, тем, возможно, будет выше прибыль. Чем больше машин, тем большую добавку к ныне арендованной территории можно выпросить у районных властей.

Или, на худой конец, – денежек на утилизацию металлолома.

Увы, в городе напрочь отсутствуют даже первичные признаки единой системы хранения автомобилей, арестованных для проведения экспертизы или задержанных в качестве вещдока. В каждом округе столицы существуют свои порядки, насаждаемые местной администрацией под запросы реже – милицейских, чаще – коммерческих стоянок.

Вот потому-то в разных округах аварийный автомобиль может постичь совершенно разная участь: он может храниться бесплатно, а может (без права выбора) – только за деньги… Может быть возвращен сразу же по окончании следственных действий, а может и никогда… Его могут хранить в ожидании вашего пришествия (как тот раритетный «Фиат»), а могут запросто, не слишком медля пустить под пресс.

Как заблагорассудится…

Объединяет все стоянки лишь один печальный признак: содержание автомобилей в действительности не подразумевает хранение в прямом и единственно верном смысле этого слова – беречь, содержать в безопасности, в целости. Методы складирования поврежденных автомобилей (за немалые деньги «клиента»!) зачастую предполагают строительство пирамид в три этажа, после чего по характеру повреждений установить подлинные обстоятельства автокатастрофы бывает едва ли возможно. Но совсем нетрудно извратить картину происшествия отнюдь не в пользу предполагаемого виновника ДТП.

А на коммерческих стоянках (в отличие от милицейских, охраняемых не сержантом с автоматом, а полупьяным бомжем) степень защищенности подследственного автомобиля от проникновения в него за пару бутылок бормотухи всех заинтересованных над ним перед экспертизой поколдовать, и вовсе свелась к абсолютному нулю. Равно как обнулилась и степень защищенности от разворовывания теми, кто призван охранять. И вот уже вместо новой резины на автомобиле появляется старая, абсолютно лысая… И вот уже следователь с ученым видом знатока вертит головой и клацает языком: «Айайай… А водитель-то за машиной не следил… Вот и вмазался…».

И до тех пор, пока в системе хранения подследственного автотранспорта царит бардак, каждому, кто виновен или не виновен в совершении ДТП и не по своей воле поделился автомобилем со спецстоянкой, в надежде вернуть его когда-нибудь (а тем более – бесплатно), остается уповать лишь на суд (который обязательно встанет на сторону автовладельца) или же на счастливый случай.

Да не умрет надежда последней…

БЕРМУДСКИЙ ТРЕУГОЛЬНИК МЕСТНОГО ЗНАЧЕНИЯ

Не дожидаясь, пока придет и наша очередь загреметь на спецстоянку за неправильную парковку автомобиля, впечатленные рассказами пострадавших от эвакуации, мы осмелились провести эксперимент собственноручно – нарваться на гаишника, пристегнутого к эвакуатору, и пройти тернистый путь сотен тысяч братьев по несчастью.

Помня о том, что сотрудники ДПС расчищают дорогу не только от автомобилей, припаркованных с нарушением правил стоянки или остановки и создавших препятствие для движения, а и от тех, которые, по их мнению, просто «не так стоят», мы скинулись на предстоящие расходы по вызволению своего имущества и оставили нашу «шестерку» на Комсомольской площади.

Место выбрали не случайно: возле Центрального таможенного управления – Бермудского треугольника местного значения – ежедневно пропадают пропадом сотни едва ли кому мешающих машин…

Убедившись, что и наш автомобиль ни для кого не помеха, а запрещающих стоянку знаков или разметки нет как нет, с невозмутимым видом на глазах у скучающего инспектора ДПС мы медленно двинулись прочь. Дождавшись нашего исчезновения из поля милицейского зрения, гаишник оживился, припал к рации и скомандовал: «Взять!».

Спустя пару минут наша «шестерка» уже спарилась с эвакуатором и отбыла в неизвестном направлении.

Как воистину пострадавшие от воров, с криками «Караул! Угнали!» и выдиранием волос из собственной головы мы обскакали всю прилегающую к вокзалам территорию, когда вдруг наткнулись на машину ДПС. В чреве милицейского автомобиля в четыре руки двумя инспекторами ДПС всем желающим из очереди щедро раздавались протоколы: о задержании автомобиля – составленные капитаном Чердаковым, о нарушении ПДД – сочиненные лейтенантом Борисовым.

Первый вписывал в протоколы о задержании целый набор универсальных повреждений, якобы имеющихся на автомобилях, дабы в дальнейшем, если в процессе эвакуации машине намнут бока, можно было осенить себя знамением: «Они и до задержания были».

Благодаря именно Чердакову наша «шестерка» (пребывающая в идеальном состоянии), таким образом, вдруг получила (слава богу, в письменном виде!) «вмятины и царапины дверей, заднего крыла, капота, крышки багажника, а также многочисленные сколы».