Свидание с морем - Кирносов Алексей Алексеевич - Страница 6

Они одолели крутой подъём, нашли на развалине древнего сарая огромное тележное колесо, вдвоём поставили его на обод и катанули с горы. С шумом проламываясь сквозь кусты и деревья, подскакивая на камнях, колесо покатилось под гору и вскоре грохнулось далеко внизу.

Вышли на дорогу, ведущую к шоссе. Другой конец этой дороги упирался в главные ворота лагеря.

Игорь спросил:

— Если нас здесь увидят, здорово попадёт?

— Увидеть — этого мало, — сказал Дунин. — Надо ещё поймать на месте преступления. Я нырну в можжевельник, лови меня там. А непойманный — не вор.

Вдруг впереди что-то заскрежетало, и из-за поворота дороги выкатилась чёрная «Волга».

— Полундра! — крикнул Дунин осипшим голосом. — Машина начальницы лагеря!

— Что будем делать?! Игорь повернулся к Дунину. Дунина не было.

Дунин провалился сквозь землю.

Скрипнув тормозами, чёрная «Волга» остановилась.

Рядом с шофёром сидела Марина Алексеевна. Локоть её лежал на открытом окошке двери. Немигающие и пронзительные синие глаза начальницы в упор смотрели на Игоря.

Он не выдержал и перевёл взгляд на заднее сиденье машины. Увидел балетмейстершу Валентину Алексеевну, а рядом с ней была девочка с таким красивым лицом, что Игорю захотелось смотреть на это лицо всегда и непрерывно.

Он забыл и про исчезнувшего Дунина, и про Марину Алексеевну, и про жаркое солнце, стоял и смотрел на лицо девочки.

Услышал голос Марины Алексеевны:

— Как ты здесь очутился?

Неохотно, с трудом оторвал взгляд от девочки, опустил глаза на колесо машины и сказал:

— Гуляю.

— А ты знаешь, что за такие «гуляния» у нас отправляют гулять уже насовсем, с чемоданом?

— Везде свои правила, — не стал он спорить.

— Как фамилия? Какой отряд?

— Игорь Судаков, седьмой отряд, — ответил он.

— Чем занимается отряд?

— Слушает беседу «Гайдар и его книги».

— Вот видишь! Отряд делом занимается, а ты что? Почему не слушаешь беседу?

— Я пляж убирал, — сказал Игорь. — Это тоже дело.

— Кто тебя послал?

— Никто не посылал, — честно сказал Игорь. — Я сам попросился, а Захар Кондратьевич меня взял, но сперва я сказал Андрею Геннадиевичу, что Захар Кондратьевич меня вызывает, а уже потом Захар Кондратьевич разрешил мне работать...

— Хватит, не запутывай дальше, — махнула на него рукой Марина Алексеевна. — Однако пляж отсюда довольно далеко.

— Ну, я убирал, убирал, а потом устал и пошёл гулять в лес. Подумал, что там два отряда работают, они без меня справятся.

— Сам бы ты до такого не додумался. — Прищуренные глаза Марины Алексеевны превратились в узкие щёлочки. — Признавайся: с Дуниным в лес сбежал?

— Если бы я с Дуниным сбежал, вы бы меня с Дуниным и поймали, — сказал Игорь, по его мнению, очень умно и догадливо.

Валентина Алексеевна рассмеялась и подала голос:

— Дунина с пограничной собакой не поймаешь. Он неуловимый!

— Ладно, садись в машину, я по пути подумаю, как тебя наказать, — решила начальница. — Лариса, открой ему дверь.

Девочка открыла дверь. Игорь неуклюже влез и уселся рядом с ней. Тело его напряглось, а сердце очень сильно колотилось, и, кажется, покраснели щёки. Ему стало изнутри жарко. Непослушные глаза старались скоситься влево, и приходилось трудным усилием возвращать их в прямое положение.

— Езжай, Вася, — сказала Марина Алексеевна шофёру. Машина тронулась.

Марина Алексеевна обернулась:

— Лариса, дай лучше мне свою грамоту, а то ещё потеряешь. У меня она лучше сохранится, я в кабинете повешу. А после смены возвращу.

Лариса широко раскрыла глаза, потом плотно закрыла их и полезла в сумку, стоящую между ней и Валентиной Алексеевной, долго там копалась, чуть ли не засовывая в сумку голову. Достала бумагу, свёрнутую трубочкой, и протянула начальнице. Глаза её были открыты нормально.

— Возьмите, — проговорила она.

Марина Алексеевна развернула грамоту. Игорь, навострив глаза, прочитал некоторые слова: «...занявшей ПЕРВОЕ место на республиканском конкурсе классических и народных танцев...»

Валентина Алексеевна заметила вполголоса:

— Наверное, ей хочется подругам показать.

— Ты не ерунди, — возразила начальница. — Что значит «подругам»? Что эти подруги понимают? Захватают грязными пальцами, шоколадом перемажут. А у меня в кабинете министры бывают, профессора, писатели. Что, подруги не могут зайти посмотреть? Грамота будет висеть на стене, доступно для обозрения. Разве плохо?

— Нет, ничего, — глядя в окошко, согласилась балетмейстерша.

Машина подъехала к воротам, и два дежурных пионера кинулись открывать. Разошлись решётчатые створки. Медленно прокатившись по лагерным дорожкам, машина остановилась около столовой.

Пока они высаживались, набежала толпа народу.

В толпе раздавались возгласы:

— Лариса вернулась!

— Лариса из Киева приехала!

— Лариска, привет!

Марина Алексеевна подняла над головой грамоту:

— Ребята! Лариса завоевала на республиканском конкурсе в Киеве первое место! Ещё раз прозвучало в столице славное имя Ласпи! Ура нашей Ларисе!

Все закричали «ура». А Игорь не кричал. Стоял и смотрел на Ларису. Потом девочку совсем окружила толпа пионеров, и осталась видна только макушка её головы. В макушке ничего особенного не было, кроме одного очень красивого, выбившегося из причёски завитка волос. Игорю стало грустно, захотелось уйти подальше от этого места, а потом, когда все разойдутся, прийти обратно...

Он спросил Марину Алексеевну:

— Вы уже придумали, как меня наказать? Та обернулась к нему, удивлённо глядя:

— А ты кто?..

— Судаков Игорь, седьмой отряд, из Ленинграда, — сказал он.

— Ах, Судаков, прости, пожалуйста... — Марина Алексеевна положила руку ему на плечо. — Такой здоровенный, красивый парень, смелый, умный, а живёшь сам по себе и сам для себя, убегаешь из отряда, разве это хорошо? Молчишь, стыдно ответить. Вижу, что стыдно. Графиня, что нам с этим бродягой делать? Гнать?

Валентина Алексеевна улыбнулась:

— Может, и стоило бы. Зачем нам эгоисты? У нас коллектив, все делаем вместе — едим, работаем, гуляем, играем вместе...

— И Лариса вместе со всеми заняла первое место на конкурсе, — вставил Игорь.

Женщины переглянулись.

— Да, вместе со всеми, — с нажимом сказала Марина Алексеевна. — Кто её воспитал, кто ей создал условия для развития таланта, кто её, в конце концов, послал на конкурс? Коллектив! Да где уж тебе понять, ты только о себе думаешь...

Как раз в этот момент Игорь думал о том, разрешил ли Захар Кондратьевич купаться пионерам, которые убирали пляж.

Поэтому он с полным правом надулся:

— Вовсе нет.

— Кстати, о Ларисе, — сказала Валентина Алексеевна. — Она поручила мне передать вам её просьбу: не очень наказывать Игоря.

— Неужели понравился? — прищурилась начальница. Валентина Алексеевна засмеялась:

— Вряд ли, Ларисе нравятся ребята весёлые, компанейские, заводилы! Но если вы мальчика выгоните, то получится вроде из-за неё. Потому что, если бы не поехали её встречать, Игорь бы не попался.

— Ладно, — смилостивилась Марина Алексеевна, — не буду портить девочке праздник. Передай вожатому, что ты лишён трёх купаний.

В этот момент подошла замначальницы Верона Карловна со своей записной книжкой. Она сделала в книжке короткую запись и сказала голосом, похожим на треск разламываемой доски:

— Вместо купания будешь подметать дорогу от Фестивальной площади до Зелёного театра. Не забывай каждый раз докладывать об исполнении.

Игорь представил себе дорогу, идущую вверх от Фестивальной площади к Зелёному театру, и подумал, что подметать снизу вверх неразумно, особенно если оттуда будет ветер.

— А можно, я буду наоборот подметать: от Зелёного театра до Фестивальной площади? — спросил он.

— Это безразлично, мальчик, — сказала замначальницы, не поняв смысла просьбы. — А твои потуги на юмор здесь неуместны.