Вампир туманов - Голден Кристи - Страница 74

Он опустил лицо на камни. Зал уже был полностью погружен во тьму. Близился рассвет – но еще была ночь. Джандер почувствовал, как его сила уходит в темное сердце камней Равенлофта.

– Что…

Он не сумел закончить фразу, но Саша по его глазам понял, что он хотел спросить.

– Страд исчез. Думаю, в последний миг он успел произнести заклинание. Лейл – ну, у нее тяжелые раны, но я сам обработал самые серьезные повреждения. Ты пробыл без сознания почти всю ночь. Я очертил защитный круг для нас троих и сторожил, – он слегка улыбнулся. – Хорошо, что Лейл взяла еду. Я жевал что-то всю ночь и чувствую себя гораздо лучше.

– Ты провел здесь всю ночь?

– Да. Я не знаю, как выйти отсюда, и боялся идти один, до тех пор пока Лейл сама хоть немного не сможет передвигаться. Мы были бы слишком уязвимыми.

Джандер попытался собраться с мыслями. Силы очень медленно начинали возвращаться к нему, и он уже мог говорить.

– Думаю, днем вы будете в достаточной безопасности. Страд ранен, если даже не мертв.

Эльф попытался не выдать своего отчаяния, но не сумел.

– Лейл… Она искусана. Когда сможете идти, сходи в кабинет Страда. Бери все, что тебе интересно, но там есть одна особенная книга, которую ты должен прочесть. Там сказано, как можно излечить Лейл.

– Излечить? Джандер, с ней все будет отлично.

– Нет, не будет. Ее искусал оборотень. Она станет меняться в следующее полнолуние.

Саша похолодел. Ужасная болезнь была очень заразна, вот ею уже поражена Маленькая Лиса. Саша вдруг почувствовал, что ему трудно дышать. Что он будет делать, если Лейл – милая, смелая, упрямая Лейл – погибнет? Собственное отношение к девушке просто удивило его – и согрело.

– Я пойду за книгой прямо сейчас, – решительно сказал он, поднимаясь на ноги.

Джандер устало вздохнул, здоровой рукой удержал священника:

– Саша, не уходи. Подожди. Я могу не дождаться.

Снова упав на колени перед поверженным товарищем, священник сбивчиво заговорил:

– Нет, Джандер, с тобой тоже все будет хорошо. Если ты прошел через все это ночью, я думаю, это добрый знак. Мы…, ну…, найдем тебе поддержку.

Он вскочил на ноги, отчаянно желая помочь. Приглядевшись, он увидел, что Джандер лежит прямо напротив разбитого окна. Стекло в раме разнес на куски влетевший в храм волк. День уже близился, небо становилось бледно-серым.

Священник подхватил Джандера на руки и попытался оттащить его в безопасную темноту. Вампир тут же пронзительно закричал от боли.

– Джандер, прости, я не хотел сделать больно, я хотел перетащить тебя подальше от солнечного света.

Джандер замотал головой. Мысли его сбивались, но из них рождался какой-то странный покой.

– Подожди.

Неужели он действительно потерял Анну? Ослабевший, лишенный настойчивого желания отомстить, эльф задумался о своих «снах». Они и ранили, и радовали, но он внезапно почувствовал в них что-то неладное. Он вспомнил все, что знал о Татьяне. Она отдала бедняку свои драгоценности. Она влюбилась, но не в опаленного войнами героя, а в доброго священника. Даже в Уотердипе, оказавшись лишь частичкой личности, она отдавала свою пищу другим несчастным и сама оставалась голодной. Могла ли такая светлая душа требовать от Джандера отмщения? Наказывать его, когда он сомневался в увиденном кошмарном сне?

Нет, эльф вдруг неожиданно ясно понял, что если бы душа Анны действительно являлась к нему во снах, она бы просила его простить Страду все прегрешения. В конце концов, она же простила Джандера за то, что он лишил ее жизни. Анна первой бы простила любого.

Откуда же тогда брались сны? Они были слишком реальны, чтобы быть созданными силой его собственного воображения. Эльф почувствовал, как слабеет его рассудок, и усилием воли вновь вернул контроль над мыслями. Он улыбнулся про себя.

Наконец-то он понял всю ужасную правду, темную, тщательно выстроенную красоту всего замысла, красоту сети, сплетенную пауком. Сама земля или темные силы, наложившие на нее проклятие, пытались поймать его в ловушку. Его старались поймать с той самой ужасной ночи, когда он разгромил и уничтожил приют безумцев в Уотердипе. Баровия придавала ему силы, подпитывая тот огонь отмщения, что пылал в нем. Она намеренно приносила ему новые муки, пытаясь вытравить свет души, наполняя его ненавистью и злобой.

Земля никогда не позволит Джандеру уничтожить Страда. Земля доставила его сюда лишь как партнера для любимого сына Мрака, и не более того. Страд многому научился у Джандера за прошедшие годы, и земля радовалась, умножая собственные силы отчаянием эльфа. Это было отличное решение. Им управляли все это время, позволяя одержать небольшую победу здесь, совершить искренний добрый поступок там.

Темные силы не хотели уничтожения Джандера. Напротив, они будут помогать ему жить, гореть отмщением, страдать от боли утраты. Они сокрушат и Сашу, либо уничтожив его, либо заставив слишком полюбить убийства вампиров. И бедную измученную душу Татьяны Джандер ничем не мог успокоить. Она будет возвращаться век за веком для развлечения темных сил земли.

Нет, темные силы хотели сохранить обоих главных вампиров. Даже сейчас эльф чувствовал, как новые силы вливаются в его тело и где-то в глубине какая-то его часть страшится безжалостных лучей солнца. Сашина забота играла на руку темным силам. Джандер теперь понял это и решился – он не позволит одержать над собой эту победу Мраку, он не сокрушен.

«От солнца и детей», – обещала ему Марушка. Да, она вовсе не была лживой гадалкой.

– Нет, – тихо, но уверенно сказал он ребенку, зачатому в ту самую ночь, когда он вошел в Баровию.

– Дай мне увидеть свет.

– Нет, ты не можешь! Ты умрешь…

– Саша, что ты говоришь! – рассмеялся Джандер, подняв взгляд на встревоженного священника. – Я уже мертв. Я никогда не смогу уничтожить Страда. Мы прокляты и обречены быть врагами долгие века, мне суждено мучиться и стареть, стремясь к победе, которую я не могу одержать. – Ты просто сдаешься? Джандер покачал головой.

– Нет. Я выбираю эту смерть по собственной воле и без принуждения.

Он посмотрел на небо, где все сильнее разгоралась заря.

– Скорее. Слушай меня. Когда меня не станет, продолжай наше дело. Ради спасения собственной души, ради спасения всех тех, кого любишь, не опускай рук. Уничтожь Страда, если сможешь. Ты дашь ему покой и спасешь бесчисленное множество других людей от ужасной судьбы. Не уничтожай его из-за кровной мести.

– Но…

– Берегись самой земли. Она хочет разрушить, растлить тебя, используя твои малейшие оплошности. Будь уверен в себе, друг мой. А теперь, – произнес он, – когда с этим покончено и пришел день, спустись в темницу и выпусти несчастных. А потом тебе с Лейл нужно уходить и прятаться.

Саша замотал головой:

– В деревне есть люди, которым нужен Повелитель Зари.

– Он по-прежнему останется там, так же, как был раньше. Люди найдут собственный путь к свету бога. Вы с Лейл представляете угрозу для Страда. Он попытается уничтожить вас обоих, как только оправится. Не знаю, когда это случится, но он неизбежно восстановит свои силы и придет за вами. И это более чем вероятно, – он прикрыл глаза.

На мгновение они замерли – голова Джандера покоилась на коленях Саши. Не понимая, что он делает, священник ласково гладил золотые волосы. «Это нечестно», – думал он. Джандер не просил этого. В глубине сердца эльф был таким же, если еще не более светлым существом, как Саша и Лейл. Он не заслуживает такой участи, он не должен сгореть без остатка на солнечном свету.

– Нет! – яростно воскликнул Саша. – Ты не умрешь! Джандер, нет.

Священник не понимал, почему стало так плохо видно и почему по его лицу стекает что-то теплое и влажное. Джандер повернул голову, дотронулся пальцами до соленых капель, упавших ему на лоб.

– Знаешь, как давно никто не плакал обо мне? – мягко сказал он, сам переполняемый чувствами.

Эта земля была жестокой и беспощадной, но она многое дала ему. Это был путь к смерти. Но не с колом в сердце, не через падение во мрак и не через огонь. Снова сесть на солнышке, почувствовать его лучи, теплые и ласковые – хотя бы мгновение перед тем, как начнется боль – это хорошая смерть. Он припомнил слова Лирии: «Лучше умереть от руки друга». Теперь он понял. Не могло быть друзей лучше этого храброго порывистого цыганского мальчика и самого славного солнца.