Пришельцы из Будущего: Теория и практика путешествий во времени - Голдберг Брюс - Страница 3

В апреле 1994, после сильного психологического расстройства, у Тины было очень странное видение — в полночь ей явилась молодая девушка. Она поняла, что эта девушка — ее дочь. Но в то время Тине вполне хватало ее сына Брэда, и больше детей она не хотела. Ее друг, с которым она тогда жила, тоже не хотел детей.

Тина рассказала своему другу Роджеру (с которым она жила) о видении и о своем беспокойстве. Он спросил, уверена ли она, что это был не сон, тем более что за несколько дней до этого Тина ходила на консультацию к гинекологу, чтобы сделать операцию по перевязке труб. Она категорически не хотела еще одного ребенка. Врач дала ей несколько информационных листков, попросив ее тщательно все взвесить и сообщив, что эта операция часто необратима. Она также добавила, что не любит делать подобные операции женщинам в возрасте Тины, так как многие из них позже возвращаются с тем, чтобы все восстановить. К сожалению, часто это оказывается невозможным.

Прошло примерно два месяца со времени этого визита к врачу. Было воскресенье 6 июня 1994 года, когда произошел очередной «провал во времени». Около трех часов утра, безуспешно пытаясь уснуть, Тина сказала Роджеру, что хочет несколько минут провести в другой комнате в одиночестве. Тина помнит, как дошла до гостиной и легла. Она посмотрела на потолок, и ее немедленно поглотило головокружительное, напоминающее транс ощущение. Больше она ничего не помнит.

Приблизительно в 5.30 утра она вернулась в спальню. Роджер был в ярости и потребовал объяснений. Он сказал, что проснулся около четырех часов ночи и отправился искать ее в гостиную, однако там никого не было. Хотя он и признает, что такое поведение для нее не характерно, он подумал, что она ушла из дома, не предупредив его. Со своей стороны, Тина настаивала, что не покидала гостиную и была там всего несколько минут. Продолжение обсуждения этого странного эпизода заставило Тину сосредоточиться, и постепенно она начала припоминать характерные признаки, сопровождавшие предыдущие «провалы во времени».

Спустя три недели Тина почувствовала, что беременна. Это чувство было скорее эмоциональным, чем физическим. Роджер напомнил Тине, что месячные должны наступить у нее только через неделю и что пока у нее нет оснований для беспокойства, однако ничто не могло ее переубедить. Тина была уверена в том, что беременна.

Срок месячных наступил и прошел. Шла вторая неделя задержки. Тина приобрела домашний тест на беременность, который дал положительный результат. Тина и Роджер были совершенно расстроены. Подсознательно Тина начала чувствовать некую эмоциональную связь с девушкой, которая явилась ей в видении. Она даже знала ее имя — Анна.

Прошло несколько недель. Роджер и Тина беспрестанно спорили, решая, как же им быть с этой беременностью. 5 июля Тина вновь отправилась к гинекологу, чтобы сделать аборт. Теперь она уже постоянно испытывала тошноту и общее недомогание. Ее часто рвало. Анализ мочи подтвердил, что Тина беременна. Врач отправила Тину в лабораторию для сдачи анализа крови. Затем она попросила Тину прийти через неделю для еще одного ультразвукового обследования.

В тот вечер с Тиной произошел очередной «провал во времени», после которого она ощутила, что уже не беременна, хотя ее тело все еще продолжало проявлять характерные симптомы. На следующий день Тина сообщила Роджеру, что они должны быть осторожными и вновь начать пользоваться противозачаточными средствами, пытаясь эмоционально подготовить Роджера к тому, что плод был извлечен во время одного из «провалов во времени».

Прошла неделя, и Тина вновь пошла к врачу. Она чувствовала себя очень плохо и с трудом поднималась с кровати. Тошнота и рвота усилились, а носовые кровотечения возобновились с прежней интенсивностью. Она чувствовала себя очень плохо, и Роджера пугала ее бледность. После обследования врач сообщила Тине, что уровень гормонов достаточно высокий, что свидетельствует о беременности, однако ультразвуковое обследование показало нечто странное — наличие амнеотической сумки, но отсутствие плода. Она сказала Тине, что у нее, вероятно, произошел выкидыш. Удивительно, но не было ни одного признака кровотечения или чего-либо еще, что указывало бы на выкидыш.

До сих пор в описании похищений Тины не было ничего такого, что нельзя было бы встретить в обширной литературе на тему НЛО, однако далее проявились некоторые совершенно необычные детали.

Последующие гипнотические регрессии показали, что пришельцы доставляли Тину в какую-то подземную лабораторию, где ее исследовали люди, говорившие на превосходном английском. Кроме того, она заметила военных в форме американских ВВС. Итак, в случае Тины появляется тема правительственного заговора.

Она смогла довольно подробно описать эту лабораторию. В ее описании упоминался небольшой беспилотный транспортер с открытой кабиной, летавший по лаборатории. Площадь этой лаборатории была огромной, температура — довольно низкой. Ее постоянно бил озноб.

Все это время Тина спрашивала себя: «Что серые пришельцы и люди делают вместе на одном военном объекте?» Несколько раз к ней подходили врачи в военной форме, которые сообщили ей, что необходимо провести «мозговой тест» и что на следующий день у нее будет головная боль. Подобное происходило в течение нескольких похищений.

В эту лабораторию Тину доставляли на очень маленькой «летающей тарелке». Она описывает свои ощущения при вылете из спальни так:

Однажды Тина сказала мне, что видела во время похищений своего сына Брэда. Затем она рассказала о событии, которое произошло однажды ранним утром:

Примерно в это же время пятилетний Брэд начал рисовать пришельцев, дома и в школе. Он также рисовал их космические корабли, которые были в точности похожи на те, которые видела Типа.

После случая с Брэдом, весьма взволновавшим Тину, она начала многое вспоминать (например, что в течение последних похищений Брэд был с ней), вследствие чего наметился прогресс в решении ее психосоматических проблем.

Важным результатом этих встреч с пришельцами стал определенный духовный рост, который я не мог объяснить. Тина более не ощущала ни себя, ни своего сына жертвой. Она утверждала: