Пустые земли - Калугин Алексей Александрович - Страница 3

– Посмотри на него! – выкинул руку в сторону проводника Маркер. – Он в жарке побывал! А перед этим его карусель поломала! Я не знаю, осталась ли у него хотя бы одна целая кость! Ты знаешь, что такое жарка? Не знаешь, ну так поди, сунь руку, вот она, рядом! Я еще не видел человека, который бы живым из жарки вышел!

– Но Джагер жив, – уперто повторил отмычка.

– Ему жить осталось час-другой, – тихо произнес Картридж, поднимаясь на ноги. – Маркер прав – надо идти.

– Но не можем же мы его просто так здесь оставить. За нами кровососы идут.

– Ну, так возьми и пристрели его! – заорал на отмычку сталкер. – Хочешь, свой автомат дам! А сам я это делать не стану! – Он схватил рюкзак Джагера и кинул его отмычке. – Держи!

– Зачем? – удивился тот.

– Потащишь! В Зоне любое добро денег стоит. А Джагеру он теперь без надобности.

Автомат проводника и научные контейнеры с бирюльками достались другим отмычкам. Маркер забрал себе пояс, на который была подвешена кобура с пистолетом, фляга и подсумок с запасными обоймами. Картридж снял с руки Джагера ПДА и детектор аномалий.

Вне Зоны такие действия недавних товарищей были бы расценены как грязное мародерство. В Зоне же действовал закон: все имущество мертвого сталкера может забрать себе тот, кто его нашел. А забрать у мертвого ПДА было просто необходимо – это все равно, что свидетельство о смерти.

– Чуть не забыл…

Картридж наклонился и вытащил из-за голенища Джагерова ботинка нож с длинным широким лезвием и чуть срезанным острием. Хороший нож – сталь чуть голубоватая, матовая. Лезвие как бритва. Рукоятка желтоватая, гладкая, вроде как из настоящей кости сделана. Джагер, помнится, еще говорил в шутку, что из человеческой. Знатный ножик. Видно, на заказ делался. Где его Джагер добыл – неизвестно. Но теперь-то он ему точно без надобности.

С ножом в руке Картридж встал в полный рост. Поднял пылезащитные очки на шлем и посмотрел на умирающего проводника так, будто это он сам лежал на серой пожухлой траве.

– Прости, дружище. Но либо ты один, либо все мы тут останемся.

– Ладно. – Маркер положил руку Картриджу на плечо. – Он на нашем месте поступил бы так же.

– Все равно, – тихо, чтобы отмычки не слышали, произнес Картридж. – Получается, что это мы его убили.

– Не мы, а Зона.

– А, все равно…

В затылок клюнула дурная мысль: вот сегодня Джагер в ловушку влетел. А завтра кто? И когда придет твой черед? Ведь рано или поздно все… Такая уж, видно, наша паскудная доля. Каждый сталкер думает, что пришел в Зону на время, а остается здесь навсегда. Никто, никто еще не ушел отсюда живым. А значит, задача наша заключается не в том, чтобы выжить, а в том, чтобы подольше пожить.

Вот так-то, брат-сталкер.

А ты как думал?

Глава 2

Джагер плыл сквозь кроваво-красное марево, похожее на густой кисель. Казалось, его можно зачерпнуть в пригоршню и попробовать на вкус. Джагер, наверное, так и поступил бы, если бы мог шевельнуть рукой. Но он не чувствовал рук. Их словно вовсе не было. И ноги тоже куда-то пропали. Джагер не ощущал своего тела. Он не мог определить, где верх, где низ, где левая сторона, а где правая. Он был чистым разумом, парящим в великом Топографическом океане.

Сколько это продолжалось?

Минуту или вечность?

Сколько это могло продолжаться?..

Джагер не имел ничего против того, чтобы остаться здесь навсегда.

Где – здесь?..

Да какая разница!

Здесь было тепло и уютно. Здесь душу не терзали воспоминания. Здесь в голову не лезли мысли, от которых прежде не было спасения, нигде и никогда…

Нигде и никогда…

Нигде… Никогда…

Нигде…

Выходит, он сейчас находится в месте, лежащем за пределами понятий «нигде» и «никогда».

Что это?

Вечность, помноженная на бесконечность.

Начало и конец всего сущего.

Боль и услада.

Альфа и омега.

Начало и конец.

Я есмь…

Я есмь?..

Есмь?..

Кто я?

Откуда?

Куда я иду?

Джагер попытался вспомнить свое имя. Он знал его когда-то. Наверное, очень давно… Очень… Он был человеком… Его так давно никто не называл по имени…

Внезапная яркая вспышка испугала Джагера.

То было зло, беда.

Он хотел увернуться от ослепительного огненного всполоха, но как он мог это сделать?

У него не было тела.

И он не знал, как найти выход из маслянистого состояния полной беспомощности.

Должно быть, то же самое чувствует младенец, еще не осознающий себя личностью и не умеющий управляться с собственным тельцем, но уже ощущающий некие желания и вполне определенные потребности.

Что делает младенец, когда хочет, чтобы его желание было исполнено? Он кричит.

И Джагер закричал.

Огненный вихрь несколько раз перевернул его и швырнул вниз, на землю… Или что там находилось внизу?

Джагер открыл глаза и не увидел ничего, кроме серой пелены.

Где он?..

Джагер сделал вдох – и будто толченое стекло заглотил. Грудь разорвало болью. Горло перехватил спазм. Джагер почувствовал, как по щекам потекли слезы. Дышать было мучительно больно. Но не дышать было нельзя. Джагер начал выпускать воздух через стиснутые зубы так медленно, как только мог. Затем – такой же медленный вдох. Джагеру показалось, что он уловил нужный ритм, при котором дыхание не причиняло адских мучений.

Что с ним произошло?..

Джагер оперся плечами о землю и попытался приподнять голову. Но как только он совершил первое движение, по телу разлился яд затаившейся боли. Джагер упал на спину и широко раскрыл рот. Он напрягал голосовые связки, думая, что кричит, но из его обожженного горла вырвался только сухой, искореженный хрип, похожий на ерзание наждачной бумаги по бетонной стене. Боясь пошевелиться, Джагер смотрел перед собой… В пустоту… Над собой – он ведь лежал на спине, значит, над ним было небо. Да, определенно, над ним было небо. Серое, смурное, набухшее влагой, готовой пролиться на землю.

Дождь – это хорошо. Дождь сбивает со следа жаждущих плоти тварей…

Зона!

Джагер наконец вспомнил, кто он такой.

Он – сталкер. Проводник. Вместе с группой «гонгов» он возвращался из Сонной лощины. Он повел их через ложбину, потому что так было короче и он знал тропу…

Невидимое пламя вновь обожгло лицо сталкера, заставило резко, с болью выдохнуть и закрыть глаза.

Думал, что знал…

А Зона посмеялась над ним – подсунула прыгуна, затаившегося меж двух других аномалий. Да еще и оставила живым после карусели и жарки. Расскажи кому – не поверит. Джагер и сам бы не поверил такому.

Но разве он был излишне самоуверен?

Нет!

Почему же все так случилось?

Джагер провел сухим языком по потрескавшимся губам. Мучительно хотелось пить. Хотя бы глоток воды.

Сталкер пошевелил пальцами левой руки. Работают… Порядок. Если постараться, можно дотянуться до фляги. Только делать все нужно очень медленно, не торопясь. Иначе боль снова превратит его в паралитика…

Стоп!

Где парни из «Гонга»? Маркер и Картридж? И четверо отмычек, что шли вместе с ними?

Джагер забыл о воде. Теперь сталкер хотел понять, где он находится. Почему никого нет рядом? И почему так отвратительно воняет жженым пластиком?

Он чуть приподнял голову. Подтянул правую руку и, опираясь на локоть, начал медленно подниматься. Резкая боль обожгла бок. Джагер замер, дожидаясь, когда боль сделается терпимой. Вовсе она не уйдет – это точно. Если у него и остались целые ребра, то их было значительно меньше сломанных. Видно, ребра пострадали, когда сталкер упал на землю. Если бы карусель поработала над ним как следует, то сейчас Джагер был бы трупом с торчащими во все стороны зазубренными костяными обломками.

Сделав медленный, осторожный вдох, Джагер стиснул зубы и еще немного приподнялся.

Он лежал всего в двух метрах от края круга сожженной травы.

Яркий свет вспыхнул перед глазами. Джагер упал на спину и захрипел. Он был уже без сознания, когда влетел в жарку. И только это спасло его разум. Но тело на клеточном уровне помнило то, что ему довелось пережить. И сейчас воспоминания об адском пламени, сквозь которое прошел сталкер, выворачивали его наизнанку.