Последний день туготронов(сб) - Гнедина Татьяна - Страница 16

— Включите свой подсвет, если вам это не очень магнитно, — попросил он.

Серёжа слабо помахал карманным фонариком перед лицом. Экран Стихошлепа залился ярким светом и запестрел полевыми цветами. Из его уха вылетела серия карточек с рифмами на «ши».

— Команда есть команда, — коротко сказал туготронный поэт. — Дивная погода! Спешим в Ангар высокого напряжения. Я терялся в груде материала. Началось со скуки и тоски. Был на концерте. На небе крупные звёзды.

От спешки Стихошлеп нечаянно вставил в разговор переработанные им отрывки из дневника поэта.

— Я сказал что-нибудь лишнее? — спросил он.

— Не знаю, — ответил Серёжа.

«Может быть, удастся сбежать по дороге? — подумал он. — Только бы забрать у огуречной головы велосипед». Он посмотрел в сторону своего мучителя.

Хамиан-14 сидел на мешке с мукой. Он остался в одном розовом набалдашнике и тихо трудился над схемами мелкого жульничества. Огуречная голова лежала рядом, и над ней кружились комары.

тихо мурлыкал проигрыватель Хамиана-14, лежащий на траве.

— Я не могу идти без велосипеда, — заявил Серёжа. — Отвинтите его от спины вон того. — Он показал на Хамиана-14.

— Велосипед! — воскликнул Стихошлеп. — О, как это красиво!

— Ехал на кобыле дед, увидал велосипед, — хмуро проворчал Серёжа. Ему было не до шуток. — Мне нужен велосипед, — повторил он.

— Ах, нет! Ах, нет! — затрещал Стихошлеп. — На небе крупные звёзды. Сиял снег на крышах. Мне кажется, что я ничего не успею. Какие у вас магнитные стихи!

Кипа картонок вылетела из него, как из чемодана. На каждой из них были выбиты цифры в виде дырочек, как на железнодорожных билетах.

с выражением прочитал Стихошлеп.

— Скорее! — торопил Серёжа. — Отвинтите мне велосипед!

— Велосипед? Пожалуйста! — Стихошлеп подкрался к Хамиану-14 и, вынув из колена гаечный ключ, стал осторожно снимать крепёжную гайку с его спины. Звукоуловители остались в огуречной голове. Хамиан-14 тихо паял схемы мелкого жульничества, покачивая походным розовым набалдашником, и ничего не замечал.

— Готово, — игриво сказал Стихошлеп и, схватив щупальцами велосипед, поставил его перед Серёжей.

— Ура! — сказал Серёжа очень тихо и стал ногой на педаль.

Он разогнался и поехал вперёд. Стихошлеп, заложив руки назад, как конькобежец, ринулся за ним на роликовых гусеницах.

«Удрать не удастся», — понял Серёжа.

Стихошлеп поравнялся с ним и на ходу бросал в него карточки с трудными рифмами. Так они прибыли к Ангару высокого напряжения.

— А у нас сто миллионов вольт! — вяло бубнил резиновый Дежурный. У него кончалось смазочное масло.

Серёжа сошёл с велосипеда. Круглое здание без окон и дверей! Он закинул голову. Ни одного окошечка!

— А у нас сто миллионов вольт! — снова раздалось за стеной.

— Это правда? — тихо спросил Серёжа Стихошлепа.

— Ясно! — бодро ответил тот. — Это наш источник электропитания. Можете там подзарядить свои аккумуляторы. Экран у вас еле мигает.

«Ещё бы, — подумал Серёжа. — Разве на вас хватит батареи карманного фонарика?»

— А мне и не хочется перезаряжаться, — сказал он громко. — Там сто миллионов вольт.

— Так велел Хамиан-14, — сообщил Стихошлеп. — На небе крупные звёзды. Красивый день. Говорят, вы что-то там натворили с узлами на мешках? — Он вдруг перешёл на шёпот.

— Я развязал узел, — ответил Серёжа.

Стихошлеп выключил экран и несколько минут молчал.

— Тогда вам надо подчиниться команде Хамиана-14, — промямлил он наконец. — Не доводите его до накала. Иначе он включит глушитель новых мыслей и мы все перегорим.

Стихошлеп решительно подошёл к фотоэлементу в стене ангара. Стена плавно раздвинулась, и Серёжа оказался в Ангаре высокого напряжения.

Несколько мелких искр пробежали с потолка по стене и исчезли в толстой резиновой обшивке. Серёжа осмотрелся. Стихошлепа не было. Он остался совершенно один со своим велосипедом под громадным куполом шара, похожего на опустевший цирк. Искры сыпались с лёгким потрескиванием и разлетались, как бабочки. Глубокую тишину нарушало только ровное гудение трансформаторов.

— Симплекс-комплекс! — неожиданно услышал Серёжа приветливый голос.

Резиновый Дежурный спускался к нему по ступенькам с вышки. За ним тянулось что-то чёрное.

— Не пугайтесь! Пожалуйста, не пугайтесь! — сказал он. — Я вижу, вы здесь в первый раз.

Искры возобновили свой опасный танец. Дежурный приподнял что-то за своей спиной и ожидал появления цифр на экране нового туготрона.

— У меня не работает экран, — привычно объяснил Серёжа.

— Это ерунда, — сказал Дежурный.

— Ерунда! — поправил Серёжа шёпотом, чтобы не нарушить высоковольтный покой.

Небольшая искра всё же слетела с потолка, и он почувствовал лёгкий укол в нос. Наступило молчание.

«Ещё немного, и я умру от голода», — подумал Серёжа.

Трансформаторы тихо гудели. Мука оттягивала Сережин карман.

«Неужели я ничего не придумаю?»

— А нет ли у вас напряжения сто двадцать семь вольт? — спросил он Дежурного.

— Сделаем! — коротко ответил туготрон. — Сейчас только смажу свой хвост.

— Хвост? — удивился Серёжа.

Дежурный медленно прошёлся по ангару, наслаждаясь произведённым эффектом. У него действительно был чёрный хвост, которым он постукивал по пластмассовому полу, сгибая в кольца и снова распрямляя. Потом он обвил его вокруг себя, как кошка, собирающаяся умываться, и уселся напротив Серёжи.

— Для вас это неожиданность? — весело спросил он, поглаживая кончик хвоста.

Серёжа не знал, что ответить.

— Этого ещё нет ни у кого на Острове! Хвост — это самая высокая ступень технического развития. — Он помолчал. — Вы спросите, почему? — осведомился Дежурный, хвост которого нервно подрагивал. — Да потому, что хвостом я чувствую любое электрическое напряжение. А вы говорите, подобрать какие-то сто двадцать семь вольт! — Он засмеялся и встал. — Вот, смотрите!

Дежурный взял в руки хвост, как женщины шлейф вечернего платья, и подошёл к огромному трансформатору. Трансформатор угрожающе гудел.

— Ха, ха, ха! — засмеялся хвостатый. — А мне не страшно!

Он подключил свой хвост к одному из отводов трансформатора. Экран его мгновенно вспыхнул, и на нём появились цифры, обозначающие измеренное напряжение. Но цифры были на языке двоичного шифра, и Серёжа ничего не понял.

— Я неграмотный, — объяснил он.

— Напряжение тысяча вольт, — сообщил Дежурный.

Он помахал хвостом и пошёл дальше. Повозившись немного около каких-то проводов, туготрон грациозно перекинул хвост и сказал, как продавец, завернувший покупку:

— А вот и ваши сто двадцать семь вольт.

Серёжа уже перестал удивляться.

«Где же взять электроплитку? — думал он. — Если бы была проволока, я сам намотал бы спираль…»

— А нет ли у вас нихромовой проволоки? — спросил он.

Дежурный долго молчал, поглаживая кончик хвоста.

— Не помню, — грустно сказал он. — Может быть, есть. Поищите вон там. — Он показал на груду хлама в углу ангара.

Серёжа осторожно положил велосипед на пол. Дежурный туготрон не двинулся с места. У него кончалось смазочное масло, и он погрузился в меланхолию. Серёжа подошёл к свалке приборов. В другое время он не оторвался бы от этой груды сокровищ, но сейчас ему было не до них. Телевизионные трубки и транзисторы, катушки и трансформаторы, ферритовые сердечники и серебристые экраны — все это предстало перед ним, как в чудесном сне. Но Серёжа перебирал эти драгоценности только с одной мыслью: найти проволоку! Поскорее найти проволоку для спирали! Он осторожно приподнял валявшуюся крышку от старой туготронной головы и заглянул внутрь. В ней ещё сохранились коекакие детали. Он отодвинул узкую полоску в какой-то коробочке и затрепетал от радости: перед ним была настоящая, намотанная спираль. Спираль! Серёжа оглянулся на Дежурного. Тот сонно постукивал хвостом по полу. Серёжа стал отрывать спираль от коробочки. По-видимому, это было устройство для подогрева начинки головы на случай неожиданного похолодания. Но Серёжа над этим не задумывался. Он отрывал спираль и мечтал о блинчиках из муки, спрятанной в его кармане. Наконец он дрожащими руками отцепил второй конец проволоки и бросился к Дежурному.