Небесные девушки - Глэмзер Бернард - Страница 11

Он опять заложил руки за спину.

— Теперь, наконец, следующее. Почему вы здесь? Что вы делаете здесь? Зачем вы приехали сюда? — Он радостно улыбнулся. — Я отвечу вам. Это плохие новости. Вы приехали сюда не для того, чтобы провести чарующий месяц в отеле «Шалеруа», где все ваши расходы оплачивает «Магна интернэшнл эйрлайнз». Ничего подобного. Вы приехали сюда работать. И, не желая напугать вас, позвольте сказать, что вы будете работать много, очень, очень, очень много, большую часть времени, которую вы проведете здесь. Причину легко назвать: вы должны многое выучить. Я подчеркиваю это. Вы здесь для того, чтобы учиться, и это учение — очень, очень тяжелая работа. Это все, что я должен был сказать, и я желаю каждой и всем вам больших успехов.

Мы ему дружно хлопали. Хотя я так и не поняла, что он пытался сказать нам; я имею в виду то, что это был своего рода тугой сверток слов. Но, несмотря на это, все прозвучало хорошо, и в результате — хлоп-хлоп и браво.

Прежде чем спуститься со стула, он пригласил мистера Куртене сказать несколько слов, и мистер Куртене забрался на стул. Он был невысокий мужчина с суровым, красивым лицом, как у Юлия Цезаря, красивыми вьющимися седыми волосами, зачесанными за уши, и маленькими белыми изящными руками. На, нем был черный пиджак, черная рубашка и брюки в полосочку: такие же импозантные, как и все остальное.

Он сказал:

— Леди, мне посчастливилось приветствовать вас в отеле «Шалеруа». Мы счастливы, мы в восторге, что вы здесь с нами. Поверьте мне. Нам оказана честь. Мы также очень горды от сознания того, что вы представляете цвет молодых американских женщин, самый цвет. Поэтому все, что мы, можем, сделать для вас, будет сделано с удовольствием. Обращайтесь к нам, когда пожелаете, ибо мы здесь для того, чтобы служить вам. Благословляю вас, леди, всех и каждую из вас. Благодарю вас.

Этому тоже хлопали бурно. Ну а что еще вы можете делать, если вас называют цветом молодых американских женщин? Итак, хлоп-хлоп и гип-гип-ура!

Третьего мужчину не пригласили сказать несколько слов. Мне было жаль. Он выглядел достаточно интересно, несмотря на то, что носил очки в роговой оправе. Его даже не представили нам. Он просто стоял с отсутствующим умным выражением лица, и я не могла ничего понять. Я тихо спросила Донну:

— Кто это в роговых очках?

— Милая, я сама здесь посторонняя. Он, возможно, из ФБР.

Кое-какая подсказка.

После пышных фраз мужчины поспешно удалились и мы остались с мисс Пирс и мисс Уэбли.

Они не занимались чепухой. Никакой чепухи насчет леди и цвета молодых американских женщин. Доверьте женщине в любое время констатировать факты так, как она видит факты. Оставьте романтику мальчикам.

Мисс Пирс заняла стул. Она выглядела лучше всех присутствующих, у нее были иссиня-черные волосы, очень живые карие глаза и красивый рот; и вам достаточно было встретить взгляд этих карих глаз на долю секунды, чтобы понять, что она видит все насквозь.

— Девушки, — сказала она, и когда она говорила, не было слышно ни звука. — Есть пара пунктов, которые я хочу разъяснить. Первое: за свои номера отвечаете вы, а не персонал отеля. Вы будете сами убирать кровати, поддерживать абсолютную чистоту и так далее. Будут ежедневные проверки.

Прямо по строчке, никаких отклонений. Ни одного лишнего слога.

— Второе: ваше обучение будет проходить не здесь, а в офисах аэропорта. Вас разделят на две группы, или класса. Первые будут уезжать из отеля в школу точно в четверть восьмого. Вторая группа будет уезжать в четверть девятого. У шофера инструкции никого не ждать, кто не садится в это время. О'кей?

Это было «о'кей», если она так сказала.

— Наконец, — добавила она, — как сказал мистер Гаррисон, вам раздадут размноженные листы со всеми правилами, которые вы должны выполнять, находясь здесь. Однако они будут получены довольно поздно, и некоторые из вас не смогут прочесть слишком внимательно в это время вечера; поэтому я прочту вам правила сейчас же. В этом случае никто из вас не сможет утверждать, что какое-нибудь правило затерялось, прежде чем вы его увидели. Начнем.

Она читала правила полчаса. Потом мы разошлись по номерам зализывать раны.

4

Донна высказалась за всех нас. Она сказала, обращаясь ко мне:

— Слушайте, цвет молодых американских женщин, разве в конституции не записано, что каждый человек имеет право на жизнь, свободу и обретение счастья и все в этом роде?

— Не в конституции. В Декларации независимости, — уточнила я.

— О'кей, о'кей, давай не будем заниматься деталями. Я хочу знать, какого черта они пытаются сделать с нами?

— По-моему, они думают, что стараются защитить нас от самих себя, — предположила я.

— Так ли? — проворчала она. — Люди говорят о том, что происходит в Сибири. Ха. Они должны посмотреть, что происходит прямо у них под носом.

Это, я думаю, было немного притянуто за уши. Я имею в виду, что не было необходимости преувеличивать. Все, что произошло, насколько я могла понять, это было то, что «Магна Интернэшнл эйрлайнз» просто скопировала свои правила с правил женской тюрьмы. Не более того. Разумеется, были некоторые различия. Например, вместо того чтобы обращаться к заключенным, они всегда обращались к студенткам-стюардессам; но в действительности эти два термина были полностью равнозначны. Кто-то в Великой компании просто был тактичен.

Размноженные листы начинались с общего вступления. Ничего определенного. Просто туманные угрозы:

«Добро пожаловать в Майами-Бич. Мы рады вашему присутствию на борту и надеемся, что вам понравится четыре недели заключения в отеле „Шалеруа“. Прежде всего мы хотели бы внушить вам, что к нормам поведения всех заключенных, или студенток-стюардесс, предъявляются самые высокие требования. Заключенные, или студентки-стюардессы, должны всегда вести себя как леди. Нарушение этого основного правила является серьезным проступком».

— Это предполагает, — сказала Донна, -три дня одиночного заключения.

За вступлением следовали конкретные требования. Заключенные, проживающие в отеле «Шалеруа», должны были проявлять уважение ко всей собственности отеля и нести личную ответственность за любой ущерб. Мы должны были обращаться со всеми гостями отеля вежливо. Нам не разрешалось посещать никакие бары ни в этом, ни в других отелях Майами-Бич. Нам не разрешалось пить никаких алкогольных напитков в отеле, и тот заключенный, который будет обнаружен пьяным во время обучения, будет немедленно уволен.

Затем оговаривался внешний вид. От заключенных требовалось в любое время быть подтянутым. Заключенные должны появляться в отеле одетыми со вкусом. Заключенные должны предъявлять самые высокие требования к своей внешности, включая уход за цветом лица и надлежащее употребление косметики; уход за руками и ногтями; уход за волосами и соблюдение общего стиля; контроль веса и фигуры. Более того, кроме мест купания, заключенные должны, быть полностью одеты, когда появляются на публике. «Полностью одеты» расшифровывалось так: носить чулки и пояса.

— Великолепно, — с горечью сказала Донна. — Чулки и пояса. Чаша моего счастья переполнилась.

— О, ребята, — сказала Аннетт, — это значит, что мы носим чулки и пояса на занятиях и когда выходим погулять…

— Даже тогда, когда ты спускаешься в вестибюль, чтобы отправить письмо, — добавила я.

— Меня поражает, какого черта они не заставляют нас спать в чулках и поясах, — заметила Донна.

— Не дерзи, — сказала я.

Затем в правилах оговаривалась социальная жизнь. Объяснялось, в несомненно разумной манере, что из-за напряженной учебной подготовки наша социальная жизнь должна быть слегка ограничена, чтобы у нас оставалось достаточно времени для занятий и отдыха. Затем большими буквами была выделена сущность:

БУДНИЕ ВЕЧЕРА (С ВОСКРЕСЕНЬЯ ПО ЧЕТВЕРГ):

1. НИКАКИХ СВИДАНИЙ.

2. НАХОДИТЬСЯ В КОМНАТАХ К 10.30 ВЕЧЕРА.

Все яснее ясного. Свидания не разрешались, находиться в комнатах в десять тридцать вечера с воскресенья по четверг.