Воины бога Паука - Гир Уильям Майкл - Страница 36

На лице Джона Смита появилась голодная улыбка.

Глаза Филипа стали еще более холодными при виде этого.

— Выбор таков: воин… или звездные женщины. Они будут убегать, чтобы спастись от сантос. Если они убегут, народ умрет. Это… повредит мне. — Он поднял глаза. — Это повредит тебе, брат.

— Мне повредит, если я упущу сантос! — гнев опять вспыхнул. — Что… что случится, если я убью сантос? Потом мы найдем женщин! Что тогда… а? Ты видел как пророк, скажи мне! — Он схватил Филипа за плечо, пальцы впились в тонкую кожу, оставляя под одеждой синяки, он впился глазами в Филипа.

— Я видел не очень далеко, — ответил Филип глаза его горели. — Разве ты не понимаешь? Я не создан для видения. Я не пророк. У меня нет этого в мыслях. Я слишком легко поддаюсь искушению, брат. Я знаю только, что ты должен решить.

Они оба молчали.

Железный Глаз медленно разжал руку.

— Тогда чего стоит твое видение, а, брат? — насмешливо фыркнул он.

Филип опустил голову и прерывисто дышал.

— Я не знаю, — вырвался ответ почти против его воли. — Видеть, значит блуждать по множеству троп… которые разветвляются… и опять разветвляются. Я падал в пропасть, из которой не было пути назад. Она всегда поджидает меня. Паук играет со мной. Я…

— Мой выбор! — Джон Смит Железный Глаз плюнул в куст острой травы слева от себя.

— Старый пророк говорил тебе об этом, — пожал плечами Филип, не в силах ничего поделать. — Теперь все в твоих руках, Джон. Четверо стариков ушли молиться. Они не будут вмешиваться. Все зависит от тебя, воин народа. Ты на развилке. Паук избрал тебя, чтобы ты решил. Как действенно твое исцеление? Как силен твой гнев?

— Почему они не говорят мне, что я должен делать? — закричал Джон Смит.

— Они не хотят сходить с ума вместо тебя! Глупец! — зашипел Филип. — Скоро стемнеет. Что будем делать, Джон Смит? Нападем не воина сантос и утащим его? Спасем женщин? Что ты выбираешь?

— Что ты говоришь, брат? — голос Джона ослабел, когда его пронзила боль от мысли, что он не может прикончить убийцу Дженни. Он вспомнил свое видение. Он видел сантос, нагло уставившегося на него, смеющегося над его слабостью. Порыв гнева охватил его, мускулы сжались от злости.

Филип плотно закрыл глаза. Его ноги начали дрожать, судорога прошла по всему его телу, и он замертво упал на землю.

Филип проваливался в бездну своих мыслей — в мириады будущих событий, которые видел только он. Вдруг похолодев, Джон Смит схватил его за руки и бросил его вниз по склону, разбивая наваждение.

Очутившись рядом со своим двоюродным братом, Джон Смит заглянул в его затуманенные глаза.

— Я не могу, — скулил Филип. — Я не могу сказать тебе. Меня засосет. Я сойду с ума. Я не могу, сказать тебе, брат. Я просто… я просто… я… — он снова начал дрожать.

Джон Смит Железный Глаз вздохнул.

— Мы лишь орудия в руках неведомых сил, брат. Прости меня. Я не имею права спрашивать. Ничего не говори мне больше. Я поклялся на могиле Дженни пролить кровь сантос. Теперь ты говоришь, что я должен выбрать между ней и двумя женщинами, которых я не знаю? Будущее народа зависит от женщин… а не от кровной мести воина? Какой в этом смысл? — он ободряюще похлопал Филипа по плечу.

— Об этом знает только Паук, — прошептал Филип. — Что ты будешь делать?

Джон Смит поставил своего брата на ноги.

— Я… я еще не знаю, — пробормотал он.

Вернувшись к лошадям, Джон Смит вытащил ружье из чехла. Он проверил патрон и захлопнул затвор. Он видел, как воины с интересом наблюдают за ним. Он знал каждого из них. Сколько походов он совершил с этими людьми? Сколько раз он танцевал с ними? С некоторыми он играл в детстве.

Были еще другие — те, кого не хватало, Рувен О'Нил Андохар и другие. Погибшие от пуль сантос. Умершие от болезни. Некоторые, съеденные медведями, — весь народ. Все исполнили свой долг перед народом. Каждый сдержал свое слово перед мертвыми, перед Богом, перед собой.

А я должен нарушить свое слово? Джон Смит Железный Глаз спрашивал себя об этом, ведя цепочку всадников вниз, в каньон. Скоро стемнеет. Что ему делать? Он поднял глаза к бледно-лиловому небу, и ему представилось лицо Дженни в облаках, надвигавшихся с запада. Вина терзала его.

Через полчаса он вывел своих воинов на исходные позиции. Филип не спускал с него глаз, пока воинственные песни и молитвы поднимались с вечерним ветром к Пауку.

Пятница Гарсиа Желтая Нога съехал вниз ни склону.

— Они раздают женщин. Все у костра. Многие пьют.

Джон Смит Железный Глаз быстро посмотрел на своего двоюродного брата и пожал плечами.

— Пошли, — глаза Филипа были не различимы в темноте. Джон сжал коленями бока черной кобылы и поехал трусцой.

Дробный перестук копыт растянулся за ним. Некоторые из воинов еще пели свои песни войны, победы и надежды. Джон Смит стиснул зубы, когда черная кобыла — захваченная азартом атаки — ринулась вперед, стараясь первой ворваться в боевой лагерь сантос.

Справа раздался выстрел. Через полсекунды еще один выстрел. Часовые. Небольшой подъем был преодолен, и они оказались в гуще хижин. Люди бегали, прячась от выстрелов, кричали, бросали ножи, впадали в панику от нападения воинов паука.

Джон Смит Железный Глаз поднял ружье и спустил курок, целясь в человека, который стоял перед ним с поднятым оружием. Когда сантос повалился лицом на землю, Джон развернул лошадь. Везде были всадники, они добивали убегавших, стреляли, пели победные песни.

Железный Глаз зарядил еще один патрон. Они разгромили сантос благодаря полной внезапности нападения. Его люди возьмут всех лошадей — и много скальпов. Железный Глаз спрыгнул с кобылы и — своим ножом — снял скальп с человека, которого застрелил. Какая-то фигура заковыляла прочь, убегая с поля боя.

Вскинув ружье, Железный Глаз выстрелил ему между лопаток. Его охватила жажда крови, когда он встал на колени, чтобы снять свой второй трофей. Окровавленные волосы болтались у него на поясе, когда он бросился к хижине. Некоторые уже пылали, так как воины подожгли их. Он увидел, как Филип борется с женщиной. Он показывал на холмы и шлепал ее по голым ягодицам плоской стороной своего окровавленного ножа, заставляя ее бежать.

Железный Глаз заглянул в хижину и замер. Двигаясь как во сне, он зашел и посмотрел сверху на воина сантос. Он осторожно потянулся за ножом и вдруг почувствовал чье-то присутствие у себя за плечом.

Он мельком взглянул на Филипа, лицо которого покрылось капельками пота, а испуганные глаза перебегали с Джона на Большого Человека. На шее Филипа ходил кадык; его глаза были похожи на темные бездонные озера.

Пред ним предстал образ поруганной Дженни, отвращение и страх, запечатленные на ее мертвом лице… Железный Глаз дрожал, вглядываясь в расслабленные черты Большого Человека. «Достоин ли ты?» — звучал голос Медведя у него в ушах. — «Как ты используешь мою кровь?» Другой голос, старый, дряхлый спросил: — «Используешь ли ты свой гнев против народа?» Лица, смех, сцены из поселения, умирающий Патан Риш Желтая Нога пронеслись у него в голове, пока его пальцы сжимали кожаную рукоятку боевого ножа.

— Ты… или народ? — прошептал Железный Глаз лежащему в беспамятстве человеку.

Душа его разрывалась от пылающего гнева.

— Ради народа я обрек Дженни на смерть. Ради народа… Ради Паука, я… — все его мышцы охватила дрожь. Зажмурившись изо всех сил, Железный Глаз боролся с самим собой.

— А если я возьму только трофей? — оцепенело прошептал Джон. — Это что-нибудь изменит? — его руки чесались сделать это.

— Я не знаю, — хрипло сказал Филип.

— Паук сыграл со мной злую шутку. — Джон Смит Железный Глаз сжал пальцы в кулак и потряс им в адрес сантос. Из его горла вырвался яростный крик, когда он бросился бежать — терзаемый принятым решением — из хижины в жуткую атмосферу лагеря. Хижины горели, люди кричали. Случайные выстрелы эхом отдавались в долине.

Он нашел черную кобылу там, где оставил ее.