Люди Волка - Гир Кэтлин О`Нил - Страница 10

Сердце Лисы вздрогнуло. «Погляди-ка, как сверкают его глаза — как светильник из китового жира! Он видел что-то необычное, что-то обладающее Силой. Неужто духи и впрямь существуют?»

— Ха… хи-хи! — взвизгнула Обрубленная Ветвь. Ветряная Женщина трепала ее седые космы. Она подняла костлявую руку и ткнула коричневым пальцем в оледенелый воздух:

— Вот… Вот Сновидец! Видите свет на его лице? Здесь был Дух! Дух отметил его знаком Силы! — И она возбужденно захлопала в ладоши.

Пляшущая Лиса со страхом посмотрела на Кричащего Петухом. Его фигура угрюмо темнела на фоне беснующихся белых струй. Видно было, как сжались его челюсти, как втянулись обвислые щеки.

— Мой брат — Сновидец, Собеседник Духов? — ухмыльнулся Вороний Ловчий. — Снег слишком ярко блеснул на солнце — вот ему и примерещилось невесть что!

Лиса поежилась, почувствовав на своем лице взгляд сверкающих черных глаз. Она обернулась, услышав шаги: Ловчий подошел и стал рядом с ней. Сжав зубы, она вновь устремила взор на Бегущего-в-Свете.

— Мой брат прост умом, женщина, — прошептал Вороний Ловчий. — Его мысли в ином мире, не там, где наши с тобой.

Она вздохнула и обернулась к нему:

— Откуда ты знаешь?

— У тебя на лице написано все, что ты думаешь, — ясно, как следы на свежем снегу, — сказал Вороний Ловчий. В глазах его читалась саркастическая усмешка и какое-то еще — неприятное, ранящее — выражение. — И не я один это вижу.

— Не знаю, о чем ты…

— Думаю, знаешь. — Улыбаясь, он отошел прочь, сильный, изящный, привлекательный, несмотря на истощение. Да пропади он пропадом, откуда у него такая самоуверенность? Как он осмеливается так смотреть на нее? Ведь Кричащий Петухом редко ошибается. Он знает, что творится в душе человека или животного, — в этом ему нет равных.

Двое детей, вырвавшись из толпы, с приветственными криками бросились навстречу Прыгающему Зайцу и

Тому-кто-Плачет: они несли волчьи кости, с которых свисали скудные куски промерзшего мяса. /

Сам Бегущий-в-Свете нес на плечах только серую волчью шкуру. На ней все еще болталась голова зверя с тускло блестящими заледеневшими глазами.

— Бегущий-в-Свете принес мясо! — воскликнул Прыгающий Заяц. Затем его голос возвысился и зазвучал мощнее:

— И он принес Сон!

Они напряженно ждали, глядя на красно-белые пласты мяса, свисающие с плеч охотников… Едва ли его хватит, чтобы спасти их жизнь. Сон? Вещий Сон?

Бегущий-в-Свете остановился, прежде чем войти в круг, и бросил взгляд на каждое из устремленных к нему лиц. Все затихли, кроме Ветряной Женщины, которая, играючи, потрепывала их одежды, хлестала их лица прядями развевающихся волос.

— Говори же! — прохрипела в тишине Обрубленная Ветвь.

— Волчий Сон, — тихо, не поведя бровью, произнес он. — Только не сейчас, не на холоде. Идем в чумы, пока Ветряная Женщина не отняла все наше тепло и не швырнула его в Долгую Тьму.

— Давай-ка руби мясо, — мрачно буркнул Кричащий Петухом. — Полно в игрушки играться, мальчишка! Люди голодны.

— Нет, — все так же спокойно покачал головой Бегущий-в-Свете. — Волк дал мне мясо, чтобы вести людей на юг. Он явился во Сне и указал мне путь. Его тело прокормит Народ в дороге. В жилах моих отважная кровь: это — путь.

— Ба! Ты? Да ты еще ребенок. Ты и знать не знаешь, что такое настоящий Сон, подаренный Духами…

— Замолчи-ка! Поглядите на него! Смотрите — вот Сила! Сон — у него в глазах! — взвизгнула Обрубленная Ветвь, гневно ткнув скрюченным пальцем прямо в лицо Кричащему Петухом.

Дыхание Лисы пресеклось: глаза Бегущего-в-Свете и впрямь страшно сверкали и ходили в орбитах — так волк в ночной тьме глядит в лицо охотникам.

— Мы пойдем на север. — Кричащий Петухом поднял руку, указывая туда, где над самым горизонтом мерцали лучи Отца Солнца. — Я тоже видел Сон… мальчик мой. Мамонт зовет нас туда, откуда мы пришли. Как я говорил вам прошлой Долгой Тьмой, помните? Так идем же обратно…

— Идем. — Бегущий-в-Свете поднял кулак. — Вещая Сила сама выбирает, к кому прийти. Человек ей не указчик. Волчий Сон позвал меня — и тех, кто пойдет за мной — на юг. Там, в Великом Леднике…

— Там Смерть! — срывающимся голосом воскликнул старый шаман.

Глаза Бегущего-в-Свете сверкнули, и старый шаман отступил, словно испугался юноши. Он выдохнул, и в неярком свете видно было, как воздух, замерзая на лету, белым облаком собрался у его рта. В лицо собравшимся ударил резкий порыв ветра, и люди стали отворачиваться, прячась от оледенелых рук Ветряной Женщины.

— Смерть! Слышишь, мальчишка? — Мертвый глаз Кричащего Петухом блестел ледяным белым блеском, но его черный глаз скользнул по Бегущему-в-Свете, как кремень по граниту. — Чудища живут во льду. Духи древних мертвецов поют оттуда. — Он обернулся, обращаясь к каждому из Народа:

— Когда вы приблизитесь к Великому Леднику, вы услышите, как они скрипят и бормочут, как трещат их кости под тяжестью льда. Они убьют вас! Надо идти на север!

— Мы пойдем на юг! — воскликнула Обрубленная Ветвь. — Может, ты и хочешь погибели от рук Других, да только больше никто…

Ковыляя, она подошла к Бегущему-в-Свете и коснулась морщинистыми пальцами его задубелой кожи.

— Видишь меня, мальчик мой? Посмотри на меня. Видишь… Видишь… Сон?

Она обхватила руками его лицо и приблизила к своему. Их дыхания слились в единое белое облако.

Мгновение она стояла неподвижно, сжав пальцы у него на шее. Затем она притянула его еще ближе к себе, так что их глаза почти коснулись друг друга.

— Ха-ха! — взвизгнула она, отпустив Бегущего-в-Свете, и отступила назад, разведя руки, чтобы не упасть. А потом она села на землю и стала что-то напевать себе под нос; Народ с испугом и удивлением смотрел на нее.

— Оба дурни — и тот и другой, — хмыкнул сзади Вороний Ловчий.

— Бабушка… — Смеющаяся Заря сжала высохшую ладонь старухи. — Что это такое у Света в глазах?

— Сон, — прошептала старуха. Она беззвучно пошамкала губами, глядя в пустоту, и добавила:

— Волк в его глазах… Волк.

Издающий Клич смущенно обернулся к Кричащему Петухом:

— Это правда? Ты долго был нашим вождем, в разные земли шли мы за тобою… когда мы болели, ты исцелял нас. А Бегущий-в-Свете говорит, что твой Сон — ложный. Откуда нам знать, кто прав?

— Он — мальчишка, — спокойно произнес Кричащий Петухом. — Он играет в детские игры, а речь-то идет о жизни и смерти Народа. Чтобы увидеть Сон, нужны пост и особый навык. Не след вам верить…

— Да он четыре дня не ел! — воскликнула Смеющаяся Заря. — Он отдавал еду мне… для ребенка.

— Ии-и! — Серая Глыба, морщинистая старуха, так и впилась в Бегущего-в-Свете своими черными глазками, свернув в трубочку тонкие губы. — Четыре дня, ага! Да это ж вещее число! Столько дней идет Отец Солнце над сердцем земли. То, что справа, и то, что слева, сходится воедино.

— Он же мальчишка! — взвизгнул, сжав кулаки, Кричащий Петухом.

Бегущий-в-Свете содрогнулся, как будто шаман схватил его своей задубевшей рукой.

— Волк приходил ко мне! Он спасет тех, кто пойдет к югу. Он указал мне разлом в Великом Леднике, где мы можем пройти. С той стороны есть мамонты. И бизоны тоже. И карибу гуляют по зеленой траве, отращивая новые рога.

Пляшущая Лиса приоткрыла рот от удивления, встретившись глазами с Бегущим-в-Свете.

— Я вижу Сон, — прошептала она. — Так все и есть… В глазах у него отражено…

— Ступай в чум! — приказал старый шаман. — Ступай и согрей мой плащ. Завтра идем на север. Надо как следует отдохнуть ночью.

— Нет! — ответила она. Она глядела на него невидящими глазами, словно удивляясь его гневу. Ярость исказила тощее лицо старика. Он замахнулся на Лису.

— Не тронь меня! — вскрикнула она, отклонившись назад и заслоняя лицо руками.

— Иди! — приказал Кричащий Петухом. Поспешая к чуму, она обернулась и увидела гневное лицо Бегущего-в-Свете. Он шагнул в середину круга;

Обрубленная Ветвь, пытаясь удержать его, положила ему руку на плечо.