Всегда в продаже - Аксенов Василий Павлович - Страница 5

КИСТОЧКИН (Здоровяку). А вы прекрасно выглядите. Откройте нам ваш секрет.

ЗДОРОВЯК. Секрет прост – режим, умеренность во всем…

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Устойчивость к историческим событиям, не правда ли? Ведь прошли небось через все бури в таком вот виде?

ЗДОРОВЯК. Правильно. И вот результат: склероз – ноль, давление – ноль, бессонница – ноль! (Уходит.)

АБРОСКИН (вслед ему). Умственная деятельность – ноль!

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А это кто там голос подает?

КИСТОЧКИН. Идеалист из невинно пострадавших, тоже любопытный экземпляр.

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. А что он там стоит?

КИСТОЧКИН. Совесть ему не позволяет выпить с утра, а хочется. Отсюда – все терзания духа. Старик чудила, но дочка у него, скажу тебе, первый класс.

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Познакомь.

КИСТОЧКИН. Я сам на нее точу. Не волнуйся, Петяша, и тебя обеспечим.

Появляется Игорь, в руках у него авоська с детскими бутылочками и большая сумка, из которой торчит труба. Он подходит к буфету, высматривает, что бы там купить.

ИГОРЬ. Килограмм пряников, пожалуйста. Буфетчица не двигается и молчит.

ИГОРЬ (кладет на прилавок деньги). Оглохла, мамаша? Пряников отпусти!

БУФЕТЧИЦА. Бумаги нет. ИГОРЬ. Давай сыпь прямо в сумку! БУФЕТЧИЦА. Здесь вам магазин, а не пивная.

Игорь в растерянности отходит.

БУФЕТЧИЦА (высовывается из ларька и расплывается в любезной улыбке). Молодой человек, хотите судьбишку свою узнать? Совершенно бесплатно.

ИГОРЬ (в страхе). Поди ты, знаешь куда!

Буфетчица возвращается в свое прежнее состояние.

КИСТОЧКИН (показывая Треугольникову на Игоря). Вот еще один уникум. Джазмен.

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Да, у вас тут не соскучишься.

КИСТОЧКИН. Двадцать один год, а уже ребенка завел, живет в скудости. Раньше халтурил в группах и неплохо зарабатывал, а сейчас вообразил себя гениальным трубачом и репетирует без конца для какого-то неведомого сказочного концерта, которого никогда не будет. Работает на каком-то заводе подсобником, за 60 дубов в месяц. Принципы, понял? Служенье муз не терпит суеты.

ИГОРЬ (проходит мимо них). Привет! Кир на весь мир с утра пораньше?

КИСТОЧКИН (явно играя для Треугольникова). Игорь, мы тут спорим с товарищем о Джоне Маклафлине. Как ты к нему относишься?

ИГОРЬ (сразу преображается). Я всегда сочувствовал Джону! Всегда сочувствовал его поискам!

КИСТОЧКИН (Треугольникову). Ты понял, он сочувствует Джону Маклафлину! (Игорю.) А у самого у тебя к чему больше душа лежит?

ИГОРЬ. Я стараюсь играть в разных манерах и в разных составах, но больше всего, как ни странно, люблю диксиленды.

КИСТОЧКИН (Треугольникову). Сейчас скажет: в них есть мечтательность и наивный секс.

ИГОРЬ. В них есть мечтательность и наивный секс.

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Ну и дела!

КИСТОЧКИН (Игорю). Вот товарищ с Севера приехал, он не понимает твоей любви к джазу. Строителям коммунизма, понимаешь ли, джаз не нужен, рок не нужен, вся эта херня не нужна. Им песни нужны, романтика!

ИГОРЬ (запальчиво). Это ошибка, заблуждение. Джаз – ведь это тоже романтика, товарищ! О, будет когда-нибудь у меня огромный потрясный концерт! Товарищ, я берусь в один вечер привить вам любовь к джазу!

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Продолжай, продолжай, кореш!

Игорь берет трубу и начинает играть свою тему. Он играет, закрыв глаза, забыв обо всем на свете.

КИСТОЧКИН (Треугольникову). Смешно?

ТРЕУГОЛЬНИКОВ (хмуро). Очень.

КИСТОЧКИН (Игорю). В молочную кухню опоздаешь, парень

Игорь играет.

КИСТОЧКИН. Игорь, за прикормом опоздаешь!

Игорь играет.

КИСТОЧКИН. Ох, достанется тебе от Элки!

Игорь играет.

КИСТОЧКИН. Кочумай!

ИГОРЬ (кончает игру). Что?

КИСТОЧКИН (подходит к нему). Тебе башли нужны?

ИГОРЬ (жалко бравируя). Башли мне всегда позарез.

КИСТОЧКИН. На!

ИГОРЬ. С какой стати?

КИСТОЧКИН (усмехается). За игру.

ИГОРЬ. Хм, первый раз мне забашлили за такую игру. (Берет деньги, уходит.)

КИСТОЧКИН (Треугольникову). Смех, правда?

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Такая уж потеха…

На сцене в пространстве между столом Принцкеров и столом Аброскина встречаются Оля и Футболист.

ФУТБОЛИСТ. Привет. Ты куда?

ОЛЯ. Я никуда. А ты?

ФУТБОЛИСТ. Я на тренировку.

ОЛЯ. А-а-а-а… (Равнодушно отворачивается.)

ФУТБОЛИСТ. Ну, значит, как там насчет жизненных планов?

ОЛЯ (манерно). По общему мнению, ты – малоперспективный товарищ.

ФУТБОЛИСТ. Ошибка. Если хочешь знать, только еще иду к зениту славы. Если хочешь знать, сочетаю в себе качества силового игрока с тонким пониманием тактики. А дальше что – тренерские курсы, профессия не хуже других. Материально тебя обеспечу…

ОЛЯ (кокетничает). А морально? А духовно? А в смысле любви?

ФУТБОЛИСТ. Уровень повышу, не волнуйся. А в смысле любви… (Пытается ее обнять.)

ОЛЯ (разрешает себя обнять, но сразу отскакивает). О чем ты говоришь? Ведь я еще несовершеннолетняя.

ФУТБОЛИСТ. А в принципе согласна?

ОЛЯ (разыгрывая экзальтацию). О, конечно, в принципе я за! Ты только забивай побольше голов, мой милый! Я хочу, чтобы мой рыцарь был в зените славы, чтобы слава его гремела по всем материкам и океанам, я хочу совершить с ним путешествие на летающей тарелочке! (Уходит.)

Футболист, мрачный, выходит на просцениум.

КИСТОЧКИН (показывая Треугольникову на Футболиста). Явление третье – те же и футболист. Привет, Буль! (Тихо.) Сейчас уж мы посмеемся.

ФУТБОЛИСТ. Привет, Женя!

КИСТОЧКИН. Буль, тут дружок у меня приехал с Севера, большой любитель футбола. Хочет с тобой познакомиться.

ФУТБОЛИСТ (здоровается с Треугольниковым). А что футбол…

КИСТОЧКИН. Что-то не пойму, Буль, – разочарование в футболе?

ФУТБОЛИСТ. А что футбол – каторга!

КИСТОЧКИН. Такие настроения в начале сезона? Придется сигнализировать в Центральный совет.

ФУТБОЛИСТ. А что такое футбол? Булыгу в ноги, полил в угол, тащи, рабочий!

КИСТОЧКИН (в восторге). Я ведь тебе, Петька, обещал паноптикум – смотри, какой прекрасный человек!

ФУТБОЛИСТ (обращаясь в зал). А что футбол? Говорят, извилины стираются, когда играешь головой. Смотри, говорят, знаменитый футболист идет, а сами потом хихикают: ну и будка, мол, шесть на шесть. В консерваторию, говорят, футболисты не ходят, и вообще все они – пижоны и дураки. Мне Беккенбауэр как-то говорит: плюнь, говорит, Булька, на них на всех и развивай прыгучесть, твои, говорит, ноги золото могут делать. А что для меня футбол? Может, для меня настоящий футбол только и был, когда пацаном на Хорошевке мяч гонял. А иной раз в спортлагере забудем, что мы знаменитые, золотые, такие-растакие, и вот тогда бывает настоящий футбол. А если мы в режиме, значит, на девочек и не гляди, а после игры и самому тебе все до лампочки. А я ее люблю, как моряк с парусного корабля, а она как туманное виденье. А вы говорите – футбол! (Уходит.)

КИСТОЧКИН (изнемогает от смеха). Ой, ой, вот потеха-то…

ТРЕУГОЛЬНИКОВ. Такая уж потеха…

На сцене появляется Оля. Она подходит к столику, за которым в прежней позе сидит Светлана.

ОЛЯ. Здравствуй, Света!

СВЕТЛАНА. Здоровались уже.

ОЛЯ. Что ты делаешь?

СВЕТЛАНА. Готовлюсь к экзаменам.

ОЛЯ. Разве осенью готовятся к экзаменам?

СВЕТЛАНА. Нынче весна, ты что, забыла?

ОЛЯ. Так не готовятся – без книг и без конспектов.

СВЕТЛАНА. Да я и не готовлюсь, кто тебе сказал? Я просто думаю. Я такая девушка – мучающаяся, думающая…

ОЛЯ. О чем ты думаешь?

СВЕТЛАНА (встает). Дать Кисточкину или нет?

ОЛЯ (вздрогнув). Ты его любишь?

СВЕТЛАНА. Ну!