Секретные боевые искусства мира - Гилби Джон Ф. - Страница 4

Роджерс засмеялся, и сказал, что у него на фабрике работает мастером некий Сет, лучший боец в Бенаресе, в Индии, да и, пожалуй, в мире. Он (Роджерс) берет у Сета уроки бокса два раза в неделю вот уже в течении 5 лет.

Я начал уговаривать Роджерса чтобы он устроил мне встречу с этим Сетом. После долгих уговоров Роджерс все же согласился. На следующий день мы поехали к Сету.

Он встретил нас на пороге своего дома. Это был мужчина среднего роста и весом около 80кг.

Мы вошли в дом и сели в прохладной комнате. Я начал расточать комплименты, которые, как полагал, будут приятны уху восточного человека.

В ответ Сет на чистейшем английском языке неожиданно сказал: «Сэр! Какой прекрасный момент – ударить человека в рот, когда он говорит или курит!» Я умолк в растерянности. Он продолжал: "Важно не просто ударить, важно ударить и нанести травму! Так же не менее важно уметь защищаться. Защитить тело можно по-разному.

Один из ваших боксеров, кажется Баер, заставлял бить себя по голове до тех пор, пока не начинал ходить кругами и слышать несуществующие колокола. Но можно смягчить удары даже очень опытного противника. А если противник – не специалист, то мастер вполне может выдержать его удар. Пожалуйста, встаньте".

Я встал в неуверенности ...

«Ударьте меня со всей силы в любое место моей головы. Не бойтесь за меня, я знаю вашу подготовку. Я это пробовал и с китайскими, и с японскими боксерами, теперь вот на вас. Если почувствую, что ваш удар будет выполнен не изо всех сил, то наше интервью на этом и закончиться».

Что было делать? Я бегло поглядел на Роджерса в поисках поддержки, но он лишь мягко улыбнулся. Итак, я сжал свой правый кулак как полагается в каратэ, принял дзэнкуцу-дачи, и с киаем нанес удар своим правым кулаком в его рот. Его выражение лица не изменилось. Он смотрел на меня с усмешкой в глазах.

«Хороший у вас удар, сэр. Пожалуйста, садитесь, и мы будем продолжать обсуждение».

Я сел и приготовился слушать об этом невероятном кулачном чуде.

«Мы начали таким образом потому, что именно так начинал я, так начинают и мои ученики. Чтобы нападать, нужно уметь защищаться. Для этого нужны годы – этому не научиться быстро, иначе результаты будут как у мистера Баера».

Подняв свой грубый мясистый кулак он продолжал: "Это – кулак, оружие, инструмент. Его нужно сжать сильно. Вот и сеть оружие; как мы используем его? Используем двумя путями. Первый – более или менее обычный, кулак как продолжение тела, в частности руки. Но есть и другой путь. Кулак может быть связан с рукой так, что он – только, так сказать, наконечник копья. В этом случае оружие – не кулак, а вся рука. В этом виде нападающая рука – прямая и чуть-чуть согнута в локте. Мощь, возникающая в такой «длинной» атаке, огромна; но как вы, наверное, догадываетесь, она должна быть замаскирована короткими атаками, а иначе против нее легко защищаться.

Когда вы наносите удары, они не должны быть случайными и бессистемными. Каждый удар должен иметь цель, а каждая цель – обоснование. Обычно наилучшие цели – виски, горло, солнечное сплетение и пах. Эффективный удар в любое из этих мест часто бывает фатальным.

Не будем задерживаться на ударах ногами. Есть много хороших методов, но в сутках только 24 часа. Если бы я дрался еще и ногами, то был бы несовершенным боксером, чего о себе при всей своей скромности сказать не могу".

Сет повел нас в соседнюю комнату, где два прекрасно развитых атлета делали глубокие приседания. Комната была слабо освещена, хорошо проветрена, и выходила на маленький дворик. Она была немного больше, чем первая комната; ее размеры, вероятно, были 6 на 10м.

«Это», – сказал он, протягивая руку через комнату, – "наш зал для занятий, а юноши – мои ученики. Традиционные кулачные бои держатся в большом секрете. Причина, по которой мы их не популяризируем – это то, что боимся злоупотреблений. Не только из религиозных соображений, но и в физическом аспекте. Эти двое учеников – мои сыновья. В нашей семье были потомственные бойцы в течение столетий. Ограничивая число учеников мы хотим сохранить религиозный и семейный характер обучения, ведь если употреблять наши методы ведения боя, то можно легко убивать.

Один из ваших президентов, Том Джефферсон, говорил, что каждый должен посвящать не менее двух часов в день физическими упражнениям. В течение 50 лет я занимаюсь по четыре часа, а эти мальчики – по пять. Они молоды, их жизненные силы, конечно, более высокого порядка. Практика должна быть регулярной и интенсивной, но не экстенсивной. Один прием, которым вы мастерски овладеете, стоит тысячи, с которыми ознакомитесь. Мы уделяем внимание немногим приемам, в основном повторениям."

Сет спокойным голосом обратился к сыновьям, и они подошли к небольшому возвышению возле стены. Я заметил, что к стене (бетонной) была прикреплена стальная плита толщиной в 2,5см, и ахнул, когда один из парней нанес со всей силы удар по стене правым кулаком, потом левым, потом опять правым. Слышался град ударов. Второй тоже начал наносить удары по стене. Я заметил, что ноги их не отклонялись назад, каждый удар фиксировал силу всего тела, начиная от ступней.

Сет заметил мое удивление.

«К таким ударам тоже подходят постепенно. Кости кулака должны формироваться, а не деформироваться, этого можно достичь лишь медленно. Могут ли ваши японцы или китайцы делать это? Я думаю что нет, ведь в каратэ макивара эластичная, ее даже легким ударом можно сдвинуть. Едва ли с ее помощью можно по-настоящему развиваться. Это мое личное мнение.»

Он продолжал: "Эти парни будут бить по стали в течение часа, причем кулаки не чередуются все время, порядок нанесения ударов разный. Например, три удара левым кулаком подряд, а потом два правым, и так далее. Думаю, что причины этого очевидны и объяснять их не нужно.

То, что вы видите – это только внешнее проявление ударов. Сердце метода – это внутренние тонкости, и они очень сложны. Слишком сложны, чтобы говорить о них сейчас. Может быть во время вашего следующего визита? Я хотел бы сказать, что так же как цель не выбирается случайно, так и техника. Все тело – внешне и внутренне – должно вкладываться в каждый удар, только тогда удар будет настоящим. Внешние факторы – положение кулака, тела, перемещение центра тяжести и т.д.; хотя они и требуют времени, но их усвоить сравнительно легко. А вот внутренние факторы – дыхание, фокусирование энергии (китайцы называют это «ци») занимают десятилетия; по крайней мере вдвое больше времени тратится ежедневно на эти факторы, чем на простое нанесение ударов".

Сет вернулся в первую комнату, сказав мне: «Я думаю, что этого достаточно». На этом окончилась наша беседа. Еще кое-что об этой системе я узнал от Роджерса. «Сет», – сказал Роджерс, – «обучал нас недлинным связанным приемам типа ката, а только коротким последовательностям, так как не ценил высоко град ударов. Он говорил, что один удар, правильно сфокусированный и нанесенный, стоит сотни просто обрушенных на противника. Действительно, первоклассный мастер!»

Роджерс также повел меня к двоюродному брату Сета, у которого была маленькая боксерская школа в восточной части города. Эта школа была несколько более коммерческой, чем школа Сета, и более специализированной. В ней обучали системе, где использовались в большинстве своем только большие пальцы. Я узнал, что большие пальцы можно использовать не только на весах у мясника. Целями были глаза и связки мускульных групп. Учитель делал чудеса, вставляя эти пальцы в любое желаемое место с огромной быстротой. Использовал он также кулаки и колени, но редко.