Этрусская сеть - Гилберт Майкл - Страница 15

– Так вы сегодня утром пришли к Бруку и соседка вам сказала, что он арестован?

– Сказала мне синьора Колли, она так любит синьора Брука, была вся в слезах.

– О слезах потом. Нам нужны факты. В котором часу его взяли?

– Поздно. Поздно ночью.

– Кто-нибудь знает, почему?

– Из-за машины. Ее тоже увезли.

– Его отвезли в его же машине?

– Нет. Синьора Колли сказала, что за машиной приехала снова. Увезли её на грузовике.

– Она была разбита?

– Нет. Синьора Колли сказала, все было в порядке. Синьор Роберто в тот день ею пользовался.

Капитан задумался. Все это казалось ему бессмыслицей. Он сказал:

– Нужно идти к нашему консулу.

Сэр Джеральд был в саду, срезая секатором увядшие розы. Элизабет привела капитана и Тину к нему. Слушая их, он машинально пощелкивал секатором, словно разделяя рассказ на абзацы. История с машиной и для него осталась непонятной.

– Если машина была на ходу, почему не отогнать её своим ходом? Для чего увозить её на грузовике?

– Вы не могли попробовать выяснить, в чем тут дело? – попросил капитан.

– Я сейчас же позвоню полковнику Нобиле, – пропыхтел сэр Джеральд.

Полковник Нобиле, шеф флорентийской полиции, во время первого наступления генерала Оуэлла попал в плен и провел четыре года в лагере для военнопленных офицеров в Кении. Начальником лагеря был эсквайр из Плейстоу, майор гренадерского полка, с которым они подружились. И прежде чем кончилась война, полковник научился говорить на цветистом идиоматическом английском, как говорят в лучших кругах английского дворянства. Перенял он и предрассудки начальника лагеря, среди них – недоверие к чиновникам британских властей, льстивым мастерам хитрости и обмана. И единственный способ вести себя с ними – быть неприступным и осторожным.

И вот когда сэр Джеральд, не найдя полковника в комиссариате, заявился в его дом в Веллосгарде, принят он был очень сердечно, но ничего не добился.

– Дорогой друг, – сказал полковник, – я очень сожалею, что нечто подобное вообще могло случиться. Я не знаю ещё всех подробностей, но, конечно скоро все выяснится. Не волнуйтесь, с ним ничего не случится. У нас преступников не держат в сырых подземельях, приковав их к стене, ха-ха-ха!

– Могу я с ним поговорить?

– Сожалею, но существует правило, что его вначале должна допросить полиция.

Глупо, конечно, но правило есть правило.

– Как долго это будет продолжаться?

– Максимум день-два. Я вас сразу поставлю в известность, обещаю. Не хотите по стаканчику перед обедом?

Сэр Джеральд вежливо отказался и вернулся в отвратительном настроении. Элизабет, капитан и Том Проктор уставились на него.

– Ничтожество! – рявкнул сэр Джеральд. – Недаром меня предупреждал мой предшественник! Разговаривает, как актеришка в оперетте, а мозгов как у пограничного столба.

– Но, думаю, не надо пока преувеличивать, – заметил Проктор. – Полиция не может держать Брука, не предъявляя ему обвинений, и как только они обвинят, мы узнаем, в чем дело. Явно произошла ошибка. Мы же знаем Роберта. Он бы ничего плохого не сделал.

– Только мы в Италии, не в Англии, – сказал капитан. – В Италии человек виновен, пока не докажет свою невиновность.

– Отчасти вы правы, – заметил сэр Джеральд. – Здесь существует государственный обвинитель и сложный судебный механизм. Главный здесь – городской прокурор – «прокураторе делла република» – Бендони, кстати, вполне разумный старик, но мелкими делами он вообще не занимается, и под ним – орды младших прокуроров, судебных следователей, судей и полицейских.

– И всем им нужно одно, – сакзал капитан. – Кого-нибудь отдать под суд.

– Вы преувеличиваете, – усомнилась Элизабет.

– Ни в коем случае. Кого бы полиция в чем не обвинила – неважно за что, за стоянку в неположенном месте или за убийство президента республики – человек этот будет виновен. Если нет – это пятно на мундире властей и гвоздь в крышку гроба причастных чиновников. За все мое пребывание здесь не было случая, чтобы кого-то оправдали. Если уж слишком явно невиновен, получает условный приговор.

Так что и волки сыты, и овцы целы.

– Абсурд! – Элизабет торопливо вышла из комнаты. Она была не в себе. Все трое мужчин молча глядели ей в след. Первым заговорил сэр Джеральд.

– Полагаю, до понедельника ничего не поделаешь, как вы считаете? – спросил он. – Я, пожалуй, чего-нибудь выпью.

В понедельник утром в приемной консульства на набережной появился неожиданный посетитель – профессор Бруно Бронзини. Он перешел к делу без обычного красноречия.

– Я был потрясен, когда мой сын Меркурио… – а он узнал от Тины Зеччи… – неужели это правда? Да, так я и думал. Хотя я был знаком с синьором Бруком только мельком, но совершенно ясно, – произошла дурацкая ошибка. В чем его обвиняют?

– Знай я это, чувствовал бы себя гораздо лучше, – сказал сэр Джеральд. – Мне до сих пор не позволили его навестить.

– Ну, это смешно, это нужно немедленно исправить.

– Вы можете это устроить?

– Конечно. Его арестовала полиция или карабинеры?

– Насколько я знаю, полиция.

– Тогда этим занимается полковник Нобиле.

– С полковником я говорил. Мы друг друга не поняли.

– Меня он поймет, – заверил профессор. Ждите звонка.

Телефон зазвонил в полдень. Звонил сам полковник Нобиле.

– Дорогой друг, мне доставляет удовольствие сообщить вам, что удалось преодолеть бюрократические инструкции. Можете навестить своего земляка, если хотите. Он все ещё в полицейском участке. Найдите меня, когда придете, и я все устрою.

– Вы очень любезны, – ответил сэр Джеральд. – Еду немедленно.

Роберта Брука он нашел в камере, под надзором молодого полицейского.

– Я могу поговорить с синьором Бруком наедине?

Полицейский с улыбкой покачал головой.

– Ничего, – сказал Брук, – думаю, он не знает английского. Очень мило с вашей стороны так быстро отыскать меня. – Говорил он вполне бодро.

– В чем вас обвиняют?

– По их мнению, я сбил Мило Зеччи своей машиной, причем уехал, не остановившись.

– Мило Зеччи? Отца вашей служанки?

– Да.

– Когда это случилось?

– В пятницу ночью.

– И это неправда?

– Нет, – сказал Брук. – Это неправда. Это стечение обстоятельств. Я в тот вечер действительно был в городе, чтобы встретиться с Мило.

– И вы с ним встретились?

– Не встретился, потому что он не пришел. Знаете что? Я вам лучше все расскажу сначала.

И рассказал. Сэр Джеральд был слушатель искушенный, следил он не только за сутью, но и за тоном. Наконец спросил:

– Так вы тогда действительно ехали по Виа Канина?

– Ехал.

– И его не видели?

– Никого я не видел.

– А теперь расскажите, что было вчера.

– Пришли два полицейских. Вначале перед обедом. Расспрашивали меня. Я рассказал им то же, что и вам. Хотели взглянуть на мою машину и были дико возбуждены, когда заметили, что разбита противотуманная фара.

– Когда вы её разбили?

– Вот это и странно, – ответил Брук, – Раньше я этого не замечал.

– А когда, по-вашему, это могло случиться?

– Понятия не имею. Я не пользовался машиной с того самого вечера. Возможно, она и разбилась, а я не заметил. И дети камнями кидают, и вообще…

Сэру Джеральду так не казалось, но он ничего возражать не стал.

Сказал только:

– Если несчастье случилось в пятницу ночью, и полиция явилась к вам и допрашивала в субботу днем, значит кто-то навел их на вас. Похоже, кто-то дал им номер вашей машины.

– Не понимаю.

– Рассуждаю я так. Если кто-то видел аварию и сказал полиции, что машина была большим черным лимузином, или спортивным кабриолетом, или чем-то ещё столь же неопределенным, понадобились бы месяцы, чтоб добраться до вас. Но они уложились в несколько часов.