Мессия. Том 2 - Раджниш Бхагаван Шри "Ошо" - Страница 79

Самая свободная песня не пройдет сквозь железные прутья и проволоку.

Самая свободная песня не может исходить из рабства, из тюрьмы; это просто невозможно. Только свобода становится песней, и песня эта — молитва, что исходит из вашей свободы.

И тот, для кого богослужение — окно, которое отворяют и затворяют, еще не бывал в доме своей души, чьи окна — от зари до зари.

Религия не окно; это не воскресное занятие. Не может быть, чтобы из двадцати четырех часов на один час вы становились религиозными, а двадцать три часа занимались всем тем, что нерелигиозно. Вы думаете, час фальшивой религиозности превысит двадцать три часа искренней нечестности? Так что, если в конце вы обнаружите, что все ваше поклонение было напрасным, никто не будет в ответе, кроме вас самих. Ваша молитва, ваша медитация должна быть от зари до зари.

Рассказывают замечательный случай из жизни Гаутамы Будды. Один из его ближайших учеников, Ананда, был также и его хранителем. Он спал обычно в той же комнате. Он следовал за Гаутамой Буддой, как тень, двадцать четыре часа в сутки. Он был озадачен одной вещью — тем, что Будда спал в определенном положении, которое стало известно благодаря Будде как «поза льва». Он оставался всю ночь в одном и том же положении, он не метался и не ворочался.

Ананда наблюдал за ним, много раз поднимаясь среди ночи, но тот был в одной и той же позе. Однажды он спросил: «Меня сейчас очень сильно мучает один вопрос, и я должен задать его. Я и не предполагал задавать такие глупые вопросы, но этот вертится в моем уме: целую ночь ты остаешься в одной и той же позе, ты спишь или нет?»

Будда сказал: «Тело спит, потому что тело устало, но что касается моего сознания, оно не может спать; так что я сплю, и все же часть меня свидетельствует. И я нашел подходящее положение, наиболее успокаивающее положение; поэтому мне не требуется изменять его».

Вы, очевидно, замечали, что действительно меняете свою позу много раз за ночь, если ваш ум беспокоен. Если ваш ум расслаблен, вы изменяете положение реже, но если ум полностью превзойден, вы можете спать в одном положении.

Люди интересовались, как это я высиживаю в одной и той же позе два-три часа каждый день утром и вечером. Я нашел подходящее положение для своих ног, и когда я говорю с вами, я целиком и полностью увлечен этим, а мои ноги прекрасно знают, что нельзя мешать мне — ведь я никогда не мешаю им. Это просто дружеский контракт.

Медитация — это не что-то, что вы делаете, а после переходите к другим вещам. Медитация — это нечто вроде дыхания: что бы вы ни делали — дыхание продолжается.

Люди приходят и спрашивают меня: «Какое время подходит для медитации — утро, вечер, ночь? Как долго нужно медитировать?» Они задают неправильные вопросы.

Это не вопрос подходящего времени. Всякий раз, когда вы медитируете, это подходящее время, а всякий раз, когда вы не медитируете, это неправильное время. И это не вопрос — как долго вы должны медитировать. Медитация должна стать вашим пульсом; даже когда вы спите, медитация продолжается, как подводное течение. Значит... от зари до зари...

Я повидал всевозможных так называемых религиозных людей. В моей деревне прямо перед домом была лавка со сладостями. Тот человек был очень: религиозным — так сказать, религиозным; у него в руках постоянно были-четки. Чтобы избежать людского взгляда, он сделал мешочек, в мешочке держал свои руки с четками и продолжал повторять: «Рама, рама, рама... — с каждой бусиной. Такая бусина — это средство для счета; иначе вам придется говорить: «Рама один, рама два, рама три...», а это будет трудным и более запутанным, и вы можете сбиться со счета. Там сто восемь бусин, так что если вы обходите один круг, у вас получается имя Божье сто восемь раз. Потом начинается второй круг, и так продолжается.

Если во время этого занятия входит собака и он гонит ее, бусины продолжаются, а он забывает «Рама» и издает какие-то звуки, чтобы пришла: его жена и прогнала собаку. Если приходит покупатель, одна рука продолжает ритуал, а он продает конфеты и торгуется о цене. Я удивлялся: «Что это за вид медитации?» Это не медитация; это очень бедная подмена ее.

Тибетцы более разумны. У них нет четок, у них колесо со ста восемью спицами. Они продолжают заниматься своими делами и вращают колесо» Когда колесо замедляется, они вращают его снова, и их работа продолжается. Один лама стоял рядом, и я спросил: «Вы слыхали об электричестве?»

Тот спросил: «Почему вы спрашиваете об этом?»

Я сказал: «Излишнее беспокойство! Присоедините ваше колесо к электричеству, и оно будет двигаться, как все вентиляторы движутся. Вам не нужно будет хлопотать. Даже если вы выйдете, молитва будет продолжаться; даже если вы умрете, молитва будет продолжаться».

Люди обманывали даже сущее, даже свое собственное существо. Но это полнейшее неразумие.

Медитация не означает повторять имя, не означает декламировать мантру; это означает оставаться молчаливым, центрированным, умиротворенным. Тогда вы можете делать все, но ваше внутреннее молчание остается неприкосновенным, ваша безмятежность остается необеспокоенной. И это внутреннее молчание и безмятежность проявляется в ваших глазах, в ваших руках, в том, как вы идете, как сидите — это придает вам грацию, красоту.

Это и было определение Халиля Джебрана: не красота нужна, а экстаз. Если ваш внутренний мир остается молчаливым, вы будете жить экстатично от зари до зари; вся ваша жизнь станет медитацией. Медитация не ритуал. Она должна стать самой вашей жизнью, самим вашим существом; и тогда все, что вы делаете, будет грациозным и красивым.

В этом молчании вы войдете в контакт с молчанием сущего, потому что сущее понимает только один язык, и это язык молчания. Оно не понимает ни санскрита, ни древнееврейского, ни арабского, ни пракрити, ни пали; оно не понимает никакого другого языка, кроме языка молчания. Когда вы ничего не говорите, вас слышно; когда вы говорите что-то, вы просто расточаете свое дыхание.

Когда вы настолько молчаливы, что будто отсутствуете, происходит чудо — я назову это величайшим чудом. Когда вы отсутствуете, вы обретаете присутствие, которое божественно; достичь этого присутствия и значит быть религиозным. А путем к этому присутствию является религия. Его нет в писаниях и его нет в синагогах и гурудварах — оно внутри вас.

Да, я говорю вам снова: Царство Божие внутри вас.

— Хорошо, Вимал?

— Да, Мастер.

17. ВНУТРИ ВАС СКРЫТЫ ВСЕ ЛЮДИ

6 февраля 1987.

Возлюбленный Мастер,

Ваша каждодневная жизнь — храм и ваша религия.

Когда бы вы ни вошли в него, берите все свое с собой. Берите плуг и горн, молот и лютню,

Те вещи, что вы сделали по необходимости или для удовольствия.

Ибо в мечтаниях вы не можете ни подняться выше своих успехов, ни пасть ниже своих неудач. И берите с собой всех людей:

Ибо, поклоняясь, вы не можете ни взмыть выше их надежд, ни опуститься ниже их отчаяния.

И если бы вы познали Бога, вам не пришлось бы разгадывать загадки.

Посмотрите вокруг, и вы увидите, как Он играет с вашими детьми.

Посмотрите в пространство, и вы увидите, как Он ступает по облакам, простирает руки-молнии и нисходит дождем,

Вы увидите, как Он улыбается в цветах, поднимается и машет руками в деревьях.

В этом одно из несчастий, что подлинная религия была разрушена — не нерелигиозными, а так называемыми религиозными людьми мира... не теми, кто не верит в Бога, а теми, кто верит в Бога, небеса, ад и всю эту чепуху. Подлинная религия не имеет ничего общего с Богом. Это также и не жажда награды после жизни, и не страх наказания в аду.

Подлинная религия знает не прошлое, не будущее, но один этот миг, только настоящее. Подлинной религии нет в храмах, мечетях, синагогах и церквях. Те, кто пытаются отыскать ее там, напрасно теряют свои силы. Ее нужно искать не через что-то созданное человеком, а через нечто созданное всем существованием, включая и самого человека. Вы не можете изваять Бога в виде статуи, ведь Бог — это не что иное, как сам источник жизни.