Распознавание образов - Гибсон Уильям - Страница 42

Дэмиен трижды плюет через плечо, потом поднимает стакан и отпивает кофе.

– Фергал сказал, ты вернулся за деньгами?

– Уже нашел. Вчера в «Брасье» мы говорили с инвестором.

– А у старого нового русского взять не хочешь?

– Еще чего. Пока что хватит еще недели на три. Думаю, управимся.

– Не боишься связываться с дочкой крестного папы?

– Нет, он не мафиози, – отвечает Дэмиен очень серьезно, хотя Кейс всего лишь шутила. – Обычный карликовый олигарх. И ко мне нормально относится. Думаю, он даже рад, что дочку удалось куда-то пристроить.

– Смотри, он еще привыкнет...

– Ладно, не пугай меня. Я больше о тебе волнуюсь. Работать на Хьюберта Бигенда – жутковатая перспектива даже при идеальном раскладе.

Дэмиен поднимается; Кейс тоже встает, снимает багажное изделие со спинки стула.

– Чем сегодня занимаешься?

– Днем мы улетаем в Санкт-Петербург. А еще надо насчет груза распорядиться, с новыми операторами поговорить. Плюс Марина. Мы же летим на «Аэрофлоте», самолет «Ту-154», кошмарный драндулет. Не знаю, как я ее туда затащу. Фергал очень жестко контролирует бюджет. И правильно делает – чтобы закончить фильм, надо экономить. А у тебя какие планы?

– Сейчас иду в спортзал, на пилатес. Во сколько у тебя рейс?

– В два тридцать пять.

– Ладно, не буду мешаться под ногами. Слушай, ничего, что я у тебя живу? А то все эти квартирные взломы...

– Не говори глупостей. Только у меня! Где же еще?

Они выходят на крыльцо; Дэмиен кладет ей руки на плечи и смотрит в глаза.

– Ты как, вообще? В порядке?

– Не волнуйся, все будет нормально. Хорошо, что мы увиделись.

– Да, я знаю. – Он машет рукой, подзывая черное такси. – В смысле, я тоже очень рад.

Такси подъезжает, Дэмиен открывает для нее дверь, целует в щеку. Она садится в машину и говорит:

– Нильс-Ярд.

23

Козлы

Выйдя из спортклуба в Нильс-Ярде, Кейс пытается слиться с толпой, превратиться в обычного праздного туриста, хотя в глубине души знает, что уже никогда не сможет стать такой, как они. Подобно Магде, которой «Синий муравей» приказывает разносить рекламные бациллы под видом невинной болтовни, Кейс чувствует, что и сама уже давно соучастница. Соучастница чего? Она не в состоянии четко сформулировать. Соучастница заговора, цель которого – уничтожить различия между Лондоном и Нью-Йорком, разорвать мембраны, разделяющие неповторимые зазеркальные миры.

Она слишком много знает о жизненном цикле товаров, об их круговороте. Иногда кажется, что кроме этого круговорота во вселенной ничего не происходит... Просто дурное настроение, говорит она себе. Недомогание, вызванное временным отсутствием души, которая рано или поздно разыщет ее, долетит через часовые пояса и океаны. А пока остается только одно: быть здесь, гулять по Лондону, смотреть по сторонам, излучать в пространство свои впечатления, – чтобы душе было легче ее обнаружить.

Дождь прекратился, но капли еще падают с карнизов и крыш, оставляя темные точки на новом «Баз Риксоне». Забывшись, Кейс трогает место на плече, где должна быть изолента. Там ничего нет. Дырка исчезла. Историю отредактировали посредством подстановки идентичного объекта.

Если бы человеческие жизни можно было так же тасовать и обменивать! К сожалению, это запрещено правилами. Каждая жизнь имеет свои границы допустимого, и любые странности, происходящие с человеком, не должны нарушать этих границ. В жизни Кейс всегда было место необычному, однако с недавнего времени в ткани происходящего стали появляться чужеродные вкрапления. Какие-то темные атрибуты, с которыми раньше не приходилось иметь дела. Потайные двери, секретные переходы... Признаки того, что концентрация лжи в окружающем пространстве превысила границу допустимого. За ней никогда еще не следили, не вламывались в ее жилище, не пытались ограбить – даже во время бесчисленных рейдов в неблагополучные районы мировых мегаполисов, куда ее посылали для разведки новых стилистических течений. Что же теперь изменилось? Где она ошиблась, что сделала не так?

А может, дело в том, что весь мир резко поменял направление полета – в тот момент, когда с засохшей розы упал лепесток? Может, все стало по-другому, и старые границы жизни больше недействительны? Может, количество мерзких странностей будет неизбежно возрастать, по мере удаления от поворотной точки у витрины в манхэттенском Сохо?

Остановившись перед магазином «Даффер», Кейс смотрит на куртки с капюшонами. От нехватки серотонина по телу пробегают странные холодные волны; она вздрагивает, вспомнив Роппонджи и жесткие пальцы налетчика, обхватившего ее сзади. Запоздалый страх приходит изнутри, вместе с холодной волной.

– Он получил утку в лицо...

Точнее, не задний, а тот, что стоял спереди, это он получил в лицо голову Кейс, на скорости сколько-то там узлов.

Еда. Ее отсутствие грозит сумасшествием. Кейс целенаправленно идет вперед и скоро замечает небольшую бутербродную, сумевшую пережить глобализацию. Это весьма опрятное заведение, что неудивительно – она уже дошла до улицы святого Мартина. Заказав салат с яйцом на французской булке и чашку кофе, она садится за столик у окна и начинает есть, глядя на улицу.

Она вспоминает, как впервые увидела Ковент-Гарден зимой, после сильного снегопада. Они гуляли с отцом, и маленькая Кейс вцепилась ему в руку, пораженная таинственной лондонской тишиной, которую нарушал лишь скрип мокрого снега под ногами и редкий звук срывающихся с проводов белых трапеций. Уин говорил ей, что Лондон сейчас выглядит, как в старые времена: машины убраны в гаражи, все современные элементы укутаны снегом, и начинают проступать очертания чего-то более древнего. В тот день Кейс поняла, что этот город не состоит из отдельных домов, как города Америки; это живой неделимый лабиринт, организм из кирпича и булыжника, постоянно растущий и развивающийся.

Из багажного изделия раздается звонок мобильного телефона. Надо было его отключить. Кейс отвечает, думая, что это Бун:

– Алле?

– Как самочувствие, Кейс? Уже выспались? – Это Бигенд.

– Да, спасибо.

– Где вы сейчас находитесь?

– На улице святого Мартина.

– Хорошо, совсем рядом. Зайдите в «Синий муравей», нам надо поговорить.

Выработанный с годами бизнес-инстинкт помогает ей сдержать стон.

– Когда?

– Прямо сейчас.

– Сейчас я завтракаю.

– Ну заходите, как позавтракаете. Я высылаю машину.

– Нет, не надо. – Ей нужно время, чтобы разогнаться до рабочей скорости Бигенда. – Я хочу пройтись.

– Поторопитесь, пожалуйста. – Он вешает трубку.

Телефон тотчас же начинает снова звонить.

– Алле?

– Привет, это Капюшончик. Ты сейчас где?

– На улице святого Мартиина.

– В Лондоне, что ли? Слушай, нам надо поговорить. Тут возникла проблема с Джуди.

– Какой Джуди?

– Джуди Цудзуки. Которая Кейко.

– Девушка на фотографии?

– Да, именно она! Во всем своем двухметровом великолепии. Понимаешь, она после работы любит выпить. А Деррил – он озабочен по линии девчонок. Короче, он зовет ее к себе в гости. Джуди приходит, он подливает ей в стакан, показывает, какой у него большой компьютер, и все такое. Это не помогает, и тогда Деррил начинает ей втюхивать, что он крутейший лингвист, сумел изящно развести японского лоха. И зачитывает кое-что из имэйлов Таки. Эта великанша в кожаной мини-юбке, конечно, приходит в бешенство, потому что только законченный похотливый козел может так издеваться над светлым чувством наивного японского паренька, который пишет ей такие возвышенные вещи. Ничего подобного ей еще ни разу в жизни ни один мужчина не говорил...

– Подожди, но ведь Таки думает, что она школьница!

– Я знаю! Но она же выпила, разволновалась. И поэтому Деррил – законченный козел...

– Правильно! И ты точно такой же козел. И я ничем не лучше. Потому что согласилась в этом участвовать.

Две строгие британские старушки, которые только что вошли, испуганно сморят на нее. И сразу же отворачиваются.