Присяжный рыцарь (Верный меч) - Мартин Джордж Р.Р. - Страница 18

«Он не глупец», возразил Эгг.

Лицо Осгрея исказилось от ярости. «Ты задал вопрос и я ответил, но я не потерплю дерзости. Сир Дункан, вам следовало бы почаще колотить этого мальчика. Его воспитанность оставляет желать лучшего. Или я буду вынужден сделать это сам, я сделаю…»

«Нет», прервал его Дунк. «Нет, сир». Он принял решение. «Сейчас темно. Мы покинем вас с первым лучом солнца».

«Покинете?» Сир Юстас пораженно уставился на него.

«Стэндфаст и вашу службу». Вы лгали нам. Называйте это как хотите, но это было бесчестно. Он расстегнул плащ, свернул и положил на колени старика.

Глаза Осгрея сузились. «Эта женщина предложила вам поступить на службу к ней? Или вы бросаете меня ради постели этой шлюхи?»

«Я не знаю, шлюха ли она», ответил Дунк, «ведьма, отравительница или наоборот. Неважно, что она делала, а что нет. Мы покидаем ваш кров не ради Колдмоута».

«Бросаете, вы хотите сказать. Вы бросаете меня, чтобы рыскать по лесам подобно волкам, чтобы подстерегать честных людей на дорогах». Его рука тряслась. Кубок выскользнул из его пальцев и покатился по полу, проливая вино. «Идите, тогда идите. Я не хочу вас видеть. Мне вообще не следовало брать вас на службу. Уходите!»

«Как скажете, сир», кивнул Дунк и ушел, Эгг последовал за ним.

Ночью Дунк желал оказаться как можно дальше от Юстаса Осгрея, насколько возможно, поэтому они легли спать в подвале, где расположилось на отдых скудное воинство Стэндфаста. Это была беспокойная ночь. Лем и красноглазый Пат оба храпели, первый громко, второй беспрестанно. Сырые испарения заполняли подвал, поднимаясь по лестнице из более глубоких помещений. Дунк метался и ворочался на скрипучей лежанке, плавая на грани полусна, когда внезапно проснулся в темноте. Укусы, которые он получил в лесу, жестоко зудели, в соломе также были блохи. Было бы прекрасно убраться из этого места, избавиться от старика, сира Бенниса и остальных. Может настало время отвезти Эгга в Летний Замок повидаться с отцом. Надо бы спросить мальчика об этом утром, когда они уедут отсюда прочь.

Однако до утра оказалось далеко. Голова Дунка была забита драконами, черными и красными… клетчатыми львами, старыми щитами и изношенными сапогами… забита рвами, речками и дамбами, бумагами с королевскими печатями, которые он не мог прочитать.

И она тоже там была, Красная Вдова, Роанна из Колдмоута. Он мог видеть ее веснушчатое лицо, тонкие руки, длинные рыжие косы. Это заставляло его чувствовать себя виноватым. Мне следовало бы смотреть сны о Тансель. Тансель Длинная называли ее, но она была не слишком высокой для меня. Она нарисовала герб на его щите, а он спас ее от Сияющего Принца, но девушка исчезла еще до испытания семерых. Она не смогла бы вынести вида моей смерти, часто твердил себе Дунк, но что он знал? Он был туп, как крепостная стена. Одни только мечты о Красной Вдове доказывали это. Тансель улыбалась мне, но мы ни разу не обнимались, не целовались и даже не касались губами щек. Роанна по крайней мере прикасалась ко мне; его раздувшаяся губа служила подтверждением. Не глупи, она не для таких как ты. Она слишком мала, слишком умна и чересчур опасна.

Дунк дремал и видел сны. Он бежал по просеке в сердце Леса Уота, бежал навстречу Роанне, а она пускала в него стрелы. Каждая стрела, выпущенная ею, летела верно и пронзала его грудь насквозь, только боль была странно-сладкой. Ему следовало развернуться и убежать, но вместо этого он продолжал бежать навстречу, двигаясь медленно, как всегда бывает во снах, будто воздух превратился в патоку. Стрелы настигали его одна за другой. Колчан похоже был бездонен. Ее глаза были серо-зелеными и полными озорства. Твое платье подчеркивает цвет твоих глаз, хотел он сказать, но на ней не было платья, на ней вообще ничего не было. Ее груди покрывала легкая россыпь веснушек, а соски были красными и твердыми как маленькие ягоды. Когда он дошел и упал у ее ног, то был утыкан стрелами так, что стал похож на большого дикобраза, но он нашел в себе силы схватить ее за косу. Одним свирепым рывком он повалил ее на себя и поцеловал.

Из сна его выдернул крик.

В затемненном подвале царила неразбериха. Проклятия и жалобы доносились отовсюду, люди натыкались друг на друга, бросаясь за своими штанами или копьями. Никто не знал, что происходит. Эгг нашел сальную свечу, зажег ее, пролив немного света на всю эту картину. Дунк первым взлетел по ступеням. И чуть не столкнулся с Сэмом Ступсом, который, пыхтя как кузнечные мехи и лепеча что-то бессвязное, мчался вниз. Дунку пришлось обхватить его за плечи, чтобы удержать от падения. «Сэм, что стряслось?»

«Небо», захныкал старик, «Небо!». Большего от него добиться не удалось, поэтому все поднялись на крышу. Сир Юстас уже стоял там в своей ночной сорочке, опираясь на парапеты, и смотрел вдаль.

Солнце восходило на западе.

Прошло довольно много времени, прежде чем Дунк понял, что это значит. «Лес Уота горит», с облегчением сказал он. Снизу от основания башни доносились проклятия сир Бенниса, поток такой отборной брани мог бы заставить покраснеть самого Эйегона Недостойного. Сэм Ступс начал молиться.

Они находились слишком далеко, чтобы увидеть пламя, но красное зарево поглотило половину западного горизонта, и выше начинали таять огоньки звезд. Корона Короля уже едва виднелась за клубами поднимающегося дыма.

Она сказала огнем и мечом.

Огонь бушевал до самого утра. Той ночью в Стэндфасте никто не сомкнул глаз. Вскоре они могли чувствовать запах дыма и видеть пламя танцующее вдалеке словно девушка в алых юбках. Каждый задавался вопросом: дойдет ли огонь до них. Дунк стоял у парапета, его глаза сверкали, высматривая всадников в ночи. «Беннис», сказал он, когда бурый рыцарь подошел к нему, жуя свой кислолист, «это тебя она хочет. Может тебе следует уехать».

«Что, бежать?» проревел тот. «На моей лошади? Может еще попытаться улететь на одной из этих проклятых куриц?»

«Тогда отдайся ей. Она только отрежет тебе нос».

«Мне мой нос нравится таким, какой есть, дубина. Позволь ей только захватить меня, и увидим, что мне отрежут». Он сел скрестив ноги спиной к зубцу и, достав точильный камень из своего мешочка, принялся острить свой меч. Сир Юстас встал над ним. Тихими голосами они обсуждали как вести войну. «Длинный Дюйм будет ждать нас на дамбе», услышал Дунк старого рыцаря, «вместо этого мы сожжем ее посевы. Огонь за огонь». Сир Беннис думал, что это было бы правильно, только может быть им еще следует сжечь мельницу. «Это в шести лигах с другой стороны замка, Длинный Дюйм не ожидает нас там. Сжечь мельницу и убить мельника, это дорого ей обойдется».

Эгг тоже слушал. Он кашлянул и уставился на Дунка расширенными невинными глазами. «Сир, вы должны остановить их».

«Как?» спросил Дунк. Красная Вдова остановит их. Она и этот Лукас Длинный Дюйм. «Они только болтают, Эгг. Иначе они обмочат свои бриджи. Да и бесполезно нам что-то делать сейчас».

Рассвет обнажил подернутое дымкой серое небо, воздух ел глаза. Дунк рассчитывал уехать с утра пораньше, но после бессонной ночи, не знал, как далеко они смогут уйти. Дунк с Эггом позавтракали сваренными вкрутую яйцами, пока Беннис выгонял остальных наружу, чтобы заняться с ними муштрой. Они люди Осгрея, а мы нет, говорил он себе. Он съел четыре яйца. Как он полагал, сир Юстас был должен ему больше. Эгг съел два. Яйца они запили элем.

«Мы могли бы поехать на Прекрасный Остров», сказал Эгг, когда они собирали свой скарб. «Если железные люди совершают на них набеги, то лорд Фарман нуждается в добрых мечах».

Это была хорошая мысль. «Ты раньше бывал на Прекрасном Острове?»

«Нет, сир», ответил Эгг, «но, говорят, там красиво. Усадьба лорда Фармана тоже очень красива. Она называется Прекрасным Замком».

Дунк улыбнулся. «Хорошо, поедем в Прекрасный Замок». Он почувствовал, как огромная тяжесть упала с его плеч. «Я позабочусь о лошадях», сказал он после того, как собрал свою броню в сверток и обвязал пеньковой веревкой. «Иди на крышу и возьми наши скатки, сквайр». Еще одной ссоры с клетчатым львом он этим утром желал в последнюю очередь. «Если встретишься с сиром Юстасом, оставь его в покое».