Умереть легко и приятно - Серова Марина Сергеевна - Страница 8

– Привет! – А вот и он сам появился в ванной. Веселый и довольный, не то что вчера!

– Ни слова о вчерашнем вечере! – с самого начала отрезала я. – Тебе вчера был необходим отдых и релаксация, и ты это получил.

– И все? – обиделся он. – Значит, ты только из-за этого…

– И все. Только из-за этого! Или ты думаешь, что теперь обязан на мне жениться?

– Нет, конечно, но все-таки вчера все было так здорово! Значит, это входило в оплачиваемый сервис?

– Спасибо, дорогой, и забудь. – Я вытерла лицо полотенцем и вышла из ванной.

Конечно, я не так цинично относилась ко вчерашней близости со Станиславом. Просто мне совершенно не хотелось, чтобы этот парень вбил в свою голову, что это его к чему-то обязывает. Только еще мне не хватало в качестве клиента иметь влюбленного идиота!

Перед тем как уехать из номера, я на всякий случай разместила в нем два жучка-микрофона: один на люстре в центральной комнате и один за картиной на стене в спальне Станислава. Теперь, если в номере раздавались какие-либо звуки, то тут же включался маленький магнитофон. Сам магнитофон, кстати, я утопила в смывном бачке в туалете, в специальном водонепроницаемом футляре. Кстати, это самое надежное место для хранения подобного рода аппаратуры!

Потом подумала и для пущей надежности прилепила к низу двери тонкий волосок, который должен был сигнализировать о том, что в наше отсутствие в номер кто-нибудь входил. Средство старое, как мир, и воспетое во многих шпионских фильмах, однако по-прежнему надежное. Для того чтобы исключить возможность ложной тревоги в виде уборщицы, которая могла наведаться в номер для наведения порядка, я повесила на ручку двери номера красную табличку с надписью на четырех языках: «Не беспокоить!»

По дороге в банк Станислав насупленно молчал. Обиделся… Ну и ладно! Мне так даже проще работать – никто не мешает. Всю дорогу я пристально наблюдала в зеркало заднего вида, нет ли за нами «хвоста», но ничего не заметила. Может быть, Панов блефовал? Не похоже! Значит, надо ждать более изощренного хода с их стороны. Это плохо, хотя и гораздо интереснее, чем уходить от банальной слежки.

Я припарковала машину на стоянке около банка. Вышла первой, подошла к двери Станислава, при этом зорко следя за ситуацией вокруг. Но все было спокойно – ничего подозрительного. И это само по себе было весьма подозрительно!

«Первый провинциальный банк» располагался недалеко от центра города, в старом, еще дореволюционной постройки, трехэтажном особняке. Это было очень красивое здание с колоннами, капителями и атлантами. А капитальный ремонт, который ему сделали новые хозяева, превратил его в конфетку, настоящее архитектурное украшение нашего города.

Я проводила своего подопечного до внутреннего поста охраны. Подопечный продолжал играть в молчанку. Я не возражала. Охранник, широченный высокий парень в серой форме, увидев меня, оживился. Как уж там его зовут? Забыла! Ну, плохо у меня с памятью на мужские имена, каюсь! Но этот, насколько я помню, работал с нами во внешнем охранении, когда я пасла питерского банкира. Поэтому он должен меня хорошо знать.

– Привет специалистам! – Парень улыбнулся во все свои голливудские тридцать два зуба.

– Привет-привет! Сдаю объект в ваши надежные руки! Не подведете?

– Какие проблемы – ваша школа! – И парень вытянулся по стойке «смирно», пропуская мимо себя Станислава в глубину офисных помещений банка.

– Я буду, как и договорились! – сказала я ему вслед.

– Хорошо! – махнул он рукой и исчез за поворотом коридора.

– Опять с нами работаешь? – спросил меня охранник. Теперь я рассмотрела надпись на его бейдже: «Николай Парамонов».

– Да, опять прихватили ваши боссы! – ответила я. – Только теперь у меня клиент не из Питера, а из Москвы!

– Ну и классно! Наши ребята тебя часто вспоминают! И приемы твои постоянно отрабатываем!

– Ну-ну! Дерзайте! – Я улыбнулась ему и пошла к выходу. – Пока, Коля!

– Пока, Женька! – Он помахал мне в след рукой. В его глазах читалось искреннее восхищение мной, причем не столько как женщиной, сколько как крутым бойцом.

Ребята в охране банка работали толковые. Все как один – бывшие менты, из эмвэдэшного спецназа. Когда я работала с Сергеевым, мы с ними быстро нашли общий язык. Эти парни с удовольствием, как губки, впитывали все, чему я их учила. Поэтому сейчас я была совершенно спокойна за безопасность Станислава. Пока он находится внутри банка, с ним вряд ли произойдет что-либо плохое. А это значит, что я могу отдыхать до вечера.

Когда я приехала домой, тетя Мила сидела около телевизора.

– Батюшки, тетенька! Что это вдруг, неужели вы решили изменить своему литературному жанру? – удивилась я.

– Ни за что! Я просто смотрю нашу местную публицистическую передачу. Показывают встречу с кандидатом в губернаторы, генералом Кречетовым. Это такой импозантный мужчина! Он обещает, что если станет губернатором, то наша провинция скоро станет столицей России!

На телеэкране за столом гордо восседал тот самый бравый генерал, которого я уже видела ранее в предвыборных рекламных роликах. Он отвечал на вопросы, которые ему задавали его избиратели по телефонам в студии. Это был человек с мужественным, словно высеченным из камня лицом, чем-то даже красивым. Интересно, он действующий генерал или в отставке? В студию он пришел в полной парадной форме – наверное, действующий.

«Воры и бандиты будут сидеть в тюрьме, а простые граждане будут спокойно работать на благо нашей Родины!» – говорил, как рубил, наш потенциальный губернатор. Честно говоря, от этих слов у меня внутри что-то дернулось. Что-то нехорошее, почему-то мне стало неприятно от этих его слов. Хотя ничего особенного он не сказал – обычные предвыборные лозунги, и больше ничего!

– И как вы только это смотрите, тетя Мила! – поморщилась я.

– Но голосовать-то все равно придется! Хотя бы будем знать, кто есть кто. А у этого Кречетова, по крайней мере, очень активная предвыборная позиция!

– Военный должен быть в армии, а не лезть в политику! – ответила я.

В это время с экрана снова раздался голос Кречетова: «Никакого отношения к недавно запрещенной у нас партии „Национальный фронт“ мои ребята не имеют! Это наше молодежное крыло, в этих отрядах ребята готовятся к службе в армии! И что в этом плохого? Ведь был же ДОСААФ, но его закрыли! А нам в армии нужны крепкие, уже готовые к службе мальчишки!»

– О чем это он? – спросила я тетю Милу.

– Ты разве не слышала? У нас в городе недавно запретили партию «Национальный фронт» за их совершенно откровенное профашистское направление.

– Ни разу не слышала! – удивилась я.

– Да ты же телевизор не смотришь, только свой видик! Так вот, «Национальный фронт» в основном состоял из молодых мальчишек, ну знаешь, их называют скинхеды…

– Ясно, бритоголовые!

– Они самые. Но было там и много уволенных в запас офицеров. Вначале наше местное правительство смотрело на них сквозь пальцы, наше отделение «Фронта», кстати, было зарегистрировано чуть ли не первым в стране. Но сейчас вроде как, слава богу, опомнились и решили эту лавочку прикрыть, тем более что они, эти фашисты, совсем распоясались – недавно устроили погром на еврейском кладбище, взорвали синагогу и вообще стали совершенно нагло вышагивать по улицам в своей форме со свастикой.

– Вот ублюдки! – сказала я.

– Не ругайся, тебе это не идет! – ответила тетя Мила. – Так или иначе, их закрыли несколько месяцев назад. И как раз в это время генерал Кречетов организовал в одном из наших бывших пригородных пионерских лагерей что-то вроде лагеря скаутов, только военно-патриотического направления. Вот и сейчас звонят телезрители и обвиняют Кречетова в том, что он приютил в своем лагере бывших ребят из «Национального фронта», что теперь они там у него продолжают тренироваться и готовиться к своим новым вылазкам, но теперь уже под его вывеской.