Сумерки героя - Геммел Дэвид - Страница 32

— Прокалывайте каждую личинку посередине и бросайте их в огонь. — Поднявшись со стула, она пояснила Нездешнему: — Любая царапина, нанесенная зубами или когтями кралота, обычно смертельна. В рану попадают крошечные яички, из которых выводятся такие вот черви.

— Но если их убрать, он сможет выжить? — спросил Нездешний.

— Это только начало. Когда рана будет очищена, я покажу Мендиру Сину новую примочку, которая уничтожит оставшиеся яйца. Но должна вам сказать, что некоторые личинки могли внедриться глубоко в тело и теперь пожирают его изнутри. Даже если он придет в себя, его могут поразить слепота или безумие.

— Мне кажется, вы много знаете о враге, с которым мы столкнулись, — тихо заметил он.

— Слишком много и слишком мало. Поговорим потом, когда я закончу помогать Мендиру Сину.

— Мы будем на террасе. — Нездешний поклонился жрице и вышел.

Кисуму последовал за ним по широкому коридору на засаженную цветами террасу, выходящую на залив. Первые проблески утренней зари окрасили ясное небо. Нездешний облокотился на мраморную балюстраду, глядя в искрящуюся морскую даль.

— Что ты узнал, побывав в трансе? — спросил он Кисуму.

— Ничего, — признался тот.

— Однако ты убежден, что твоему другу явился дух покойного раджни?

— Да.

— Мне это кажется бессмысленным. Почему дух раджни обратился к простому работнику, а не к одному из своих?

— Этот вопрос мне самому не дает покоя. И я чувствую великий стыд за то, что подверг Ю-ю такой опасности.

— Но он не бросил тебя, хотя мог бы убежать.

— Да — и это приводит меня в изумление.

— Разве ты сам побежал бы?

— Нет, но ведь я раджни.

— Этой ночью я видел испуганного человека с сияющим мечом, который дрался с демонами, защищая своего друга. Как бы ты назвал его?

Кисуму с улыбкой поклонился:

— Я сказал бы, что у него сердце раджни.

Они просидели молча около часа, думая каждый о своем. Небо светлело, слышалось щебетание птиц. Придавленный усталостью Нездешний задремал, и сны тут же затянули его в свой красочный водоворот.

Проснулся он внезапно, когда жрица в красном одеянии вышла на террасу, и спросил:

— Он умер?

— Нет. Думаю, он поправится.

— Вы извлекли всю эту нечисть?

— Мне помогли, — пояснила Устарте, садясь рядом с Нездешним. — Его душа защищена, и изнутри струится сила.

— Кин Чонг, — тихо сказал Кисуму.

— Я не знаю имени этого духа. Я не смогла вступить с ним в разговор.

— Это был Кин Чонг. Первый раджни, как гласит предание. Он явился Ю-ю в руинах, а ко мне так и не пришел.

— И ко мне тоже, — кивнула Устарте. — Что вы можете рассказать о нем?

— Очень немного. Есть много рассказов о его подвигах, но кто знает, правда это или вымысел. В сказках он дерется то с драконами, то со злыми богами, то с гигантскими червями, живущими под землей. Он владеет огненным мечом по имени Пьен-чи, а сам известен как Гончар.

— В легендах не говорится, как он умер?

— Говорится, но опять-таки по-разному. Он погибает от огня, от меча или же тонет в море. В одной из легенд он спускается в подземное царство, чтобы спасти возлюбленную, и больше не возвращается. В другой у него вырастают крылья, и он поднимается на небо. В третьей в миг его смерти к нему являются боги и превращают его в гору, чтобы он вечно оберегал свой народ.

— Быть может, Ю-ю сумеет рассказать нам больше, когда очнется, — помолчав, сказала Устарте.

— Я хотел бы побольше узнать об этих кралотах, — заговорил Нездешний. — Что это за твари?

— Это искусственные, смешанные существа, созданные при помощи черной магии. Они очень сильны, и обычное оружие не может повредить им... — Устарте посмотрела Нездешнему в глаза и продолжила с легкой улыбкой: — ...если только не поразить их в голову или в шею. Их укусы, как вы уже знаете, приводят к мучительной смерти. Командует кралотами бесха, или псарь.

— Я видел только его глаза, и то мельком, — сказал Кисуму.

— Он, должно быть, имел на себе теневой плащ, совершенно черный и не отражающий света, а потому невидимый.

— Зачем они явились сюда? — спросил Нездешний.

— Это передовой отряд двух страшных армий. Мы с моими друзьями надеялись, что сможем помешать их приходу, но потерпели неудачу.

— Что это за армии? — спросил Кисуму.

— Демоны Анхарата и чародеи Куан-Хадора.

— Я читал об Анхарате, — сказал Кисуму. — Это повелитель демонов. Насколько я помню, он был изгнан из мира после некой войны. И у него был брат, который помогал людям.

— Этого брата звали Эмшарас, и он действительно стал на сторону людей. На битву с Анхаратом вышли герои, могучие мужи, отважные и вдохновляемые добром. Люди Куан-Хадора.

— Не понимаю, — удивился Кисуму. — Если эти люди были героями, зачем нам бояться их возвращения?

— Проклятие людей в том, что они не умеют извлекать уроки из прошлого. Мы с друзьями пытались найти здесь какие-то сведения о Великой Войне и узнали, что вместо одной войны было две. Первая — назовем ее Войной Демонов — была сопряжена с ужасами и страшными разрушениями. Но когда Эмшарас стал помогать людям, ее ход изменился. Беда в том, что эта помощь заключала в себе семена будущего падения Куан-Хадора. Мятежный демон Эмшарас, чтобы одержать победу, открыл правителям Куан-Хадора сокровенные тайны магии смешения. Воины обретали могущество, получая силу пантер, львов, волков и медведей. В итоге они победили, изгнав из мира легионы демонов Анхарата, и Куан-Хадор стал спасителем человечества.

— Как же случилось, что он предался Злу? — спросил Кисуму.

— Шаг за шагом. Какое-то время в мире под благодетельным правлением Куан-Хадора царили мир и спокойствие. Жители города гордились своей победой, а поскольку она далась им дорогой ценой, они попросили другие народы возместить им ущерб, и в город стали стекаться огромные количества золота и серебра. На следующий год Куан-Хадор запросил еще больше. Несколько стран отказались платить, и правители Куан-Хадора, сочтя этот отказ оскорблением спасителям мира, послали свои войска покорить эти страны. Таким образом город из благодетеля превратился в тирана. Куан-хадорцы полагали, что получили право повелевать человечеством, поскольку спасли его. Всякое восстание считалось изменой и беспощадно подавлялось легионами криаз-норов, смешанных воинов. Так началась вторая война, которая теперь именуется Великой. В начале ее одни люди сражались против других. Куан-Хадор при всем своем могуществе был всего лишь городом-государством с весьма ограниченными ресурсами. Эмшарас к тому времени ушел из мира, но его потомки оказывали помощь мятежникам, и те понемногу стали теснить криаз-норские легионы. В отчаянии правители Куан-Хадора стакнулись с Анхаратом и открыли Врата, позволив демонам вернуться в мир. — Устарте умолкла и встала, глядя на залив.

— И все-таки их победили, — заметил Кисуму.

— Да. Мятежники создали собственные легионы — риадж-норов, людей с благородными сердцами и великим мужеством, и дали им в руки мощное оружие. Раджни — последние тлеющие угли этого великого ордена, и мне кажется, Кисуму, что из них из всех сюда призвали только вас. Вместо прежних легионов — один-единственный воин и раненый работник. — Устарте вздохнула и продолжила свой рассказ. — Великая Война закончилась здесь, и уцелевшие жители Куан-Хадора ушли через свои Врата в другой мир. Город предали огню, и некий чародей — а может быть, несколько чародеев — наложил на Врата заклятие, запечатав их наглухо, чтобы враг никогда уже не вернулся. Заклятие продержалось много веков, но теперь оно слабеет. Скоро Врата откроются полностью, и на эту землю хлынут легионы криаз-норов. Пока створки лишь приоткрываются, и пройти в них могут немногие. Чародеи, наложившие заклятие, давно мертвы, как и былые риадж-норы. В этом мире нет больше силы, способной противостоять древнему Злу — поэтому я и надеялась восстановить прежние чары, чтобы вновь закрыть Врата. Но мы не нашли ключа — нам встречались только загадки, туманные стихи и много раз пересказанные легенды. Последняя моя надежда — это Ю-ю и дух Кин Чонга. По всему видно, Кисуму, что мечи раджни сохранили свою волшебную силу — почему же тогда другие ваши собратья не пришли сюда, чтобы сразиться?