Друсс-Легенда - Геммел Дэвид - Страница 21

— Но Коллан-то не вентриец.

— Нет, — угрюмо согласился Друсс. — Он именно такой, как ты его описал. И ты совершенно прав, поэт: он хочет устроить мне ловушку.

— И все-таки ты пойдешь туда?

— Я же сказал — другого выбора нет. А вот тебе идти не обязательно. Ты в долгу перед Шадаком, а не передо мной.

— Правда твоя, старый конь, — улыбнулся Зибен. — Ну так как же мы разыграем свою маленькую игру?

За час до заката Коллан стоял в верхней комнате дома, выходящего на пристань. Бородатый Котис был рядом с ним

— Ну что, все на месте? — спросил дренай.

— Да. Двое с арбалетами, шестеро с ножами. Борча придет?

— Нет, — помрачнел Коллан.

— Жаль.

— Не о чем жалеть. Крестьянин уже его один раз вздул.

— Вы правда думаете, что он придет один и без оружия?

— Бодасен полагает, что да.

— Боги, ну и дурак!

— В мире полно дураков, Котис, — засмеялся Коллан, — потому-то мы и богатеем. — Высунувшись из окна, он оглядел пристань. Несколько шлюх стояли в дверях, двое нищих приставали к прохожим. Пьяный грузчик вывалился из таверны, наткнулся на стену и свалился около причальной тумбы. Он попытался встать, тут же рухнул снова, свернулся на камнях и уснул. «Ну и город, — подумал Коллан. — Расчудесный город». Одна из женщин, подойдя к спящему, ловко запустила пальцы в его кошелек.

Коллан отошел от окна, вынул саблю и стал точить. Он не имел намерения сам драться с крестьянином, но предосторожность лишней никогда не бывает.

Котис налил себе дешевого вина.

— Не пей слишком много, — предостерег Коллан. — Он, даже безоружный наверняка будет драться.

— Со стрелой в сердце много не навоюешь.

Коллан сел на мягкий стул и вытянул длинные ноги.

— Еще несколько дней, Котис, — и мы богачи. Вентрийского золота хватит, чтобы доверху набить эту жалкую каморку. Мы отплывем в Наашан и купим себе дворец — да не один.

— Думаете, пираты согласятся помочь Вентрии?

— Нет, они уже взяли золото у наашанитов. Вентрии крышка.

— Значит, деньги Бодасена мы оставим себе?

— Ясное дело. Я же говорю, в мире полно дураков. Когда-то и я принадлежал к их числу. Полжизни потратил на мечты. Благородство, галантность и все такое. Отец до того напичкал меня рассказами о рыцарях, что я по-настоящему верил во все это. Надо же — самому не верится! Но я вовремя понял свою ошибку и поумнел.

— Вы нынче в хорошем настроении. Только Бодасена тоже придется убить. Он будет недоволен, узнав, что его надули.

— С ним я сражусь. Вентрийцы, чума их забери! Думают, что они выше всех прочих смертных, а Бодасен в особенности. Великим бойцом себя почитает. Я его обстругаю — кусочек там, кусочек тут. Он у меня помучается. Я сломаю его гордость, прежде чем убить его.

— А вдруг он вас переборет?

— Никто меня не переборет — ни на саблях, ни на коротких клинках.

— Говорят, Шадак — один из лучших на свете.

— Шадак стар, — в бешенстве вскочил Коллан, — и даже в лучшую свою пору он не посмел бы встретиться со мной. Котис, побледнев, забормотал извинения.

— Молчать! — рявкнул Коллан. — Ступай наружу, проверь, все ли на местах.

Котис, пятясь, вышел вон, а Коллан налил себе вина и сел к окну. Шадак! Вечно этот Шадак. С чего это люди питают к нему такое почтение? Что он такого сделал? Ядра Шемака, да Коллан убил вдвое больше воинов, чем этот старик! А разве о Коллане слагают песни? Нет.

«Когда-нибудь я уничтожу его, — пообещал себе Коллан. — Прилюдно, чтобы все видели унижение великого Шадака». Он выглянул в окно. Солнце садилось, заливая море огнем.

Скоро крестьянин явится — и тогда начнется потеха,

Друсс вышел на пристань. В дальнем ее конце готовился к отплытию корабль — с причала отдавали концы, матросы разворачивали на грот-мачте большой парус. Над судном кружили чайки, серебристые в лунном свете.

Друсс поглядел в обе стороны — пристань была пуста, если не считать двух шлюх и спящего пьяницы. Окна домов вдоль набережной закрыты. Он немного боялся — не за себя, а за Ровену. Что, если Коллан убьет его? Тогда ее ждет пожизненное рабство. Даже думать об этом невыносимо.

Разбитые брови болели, тупой стук в голове напоминал о поединке с Борчей. Друсс сплюнул и зашагал вдоль моря. Справа из мрака возник человек.

— Друсс! — тихо позвал он.

Друсс повернул голову и увидел у входа в темный переулок старого Тома.

— Чего тебе?

— Тебя ждут, парень. Их там девять человек. Поворачивай назад!

— Не могу. У них моя жена.

— Черт подери, парень, тебя ж убьют.

— Ну, это мы еще посмотрим.

— Слушай меня. У двоих арбалеты. Держись правее, у стены. Стрелки сидят в верхних комнатах — они не смогут тебя достать, если ты прижмешься к стене.

— Ладно, так и сделаю. Спасибо, старик.

Том снова скрылся во мраке. Друсс, набрав в грудь воздуха, двинулся вперед и увидел над собой открытое окно. Он свернул к освещенной луной стене дома и крикнул:

— Где ты, Коллан?

Из темноты вышли вооруженные люди, и Друсс различил среди них высокую, красивую фигуру Коллана.

— Где моя жена? — выйдя вперед, спросил Друсс. Коллан указал на корабль:

— В том-то вся и прелесть. Она там, на борту, с купцом Кабучеком, который в это самое время отплывает к себе домой, в Вентрию. Быть может, она увидит даже, как ты умрешь!

— Не дождешься! — взревел Друсс и ринулся вперед.

Пьяный позади людей Коллана внезапно встал с двумя ножами в руках. Один клинок просвистел мимо головы Коллана и по самую рукоять вошел Котису в горло.

Друсс отвел кинжал, нацеленный ему в живот, и нанес его владельцу сокрушительный удар в подбородок. Бандит упал. Чей-то нож вонзился Друссу в спину — он обернулся, схватил врага за горло, пнул в пах и отшвырнул в сторону.

Одетый грузчиком Зибен выхватил из мешка Снагу и бросил Друссу. Друсс ловко поймал топор за рукоять. Лунный свет блеснул на страшных лезвиях, и враги обратились в бегство.

Друсс помчался к кораблю, который медленно отходил от пристани.

— Ровена! — закричал он. Что-то ударило его в спину — он пошатнулся и упал на колени. Обернувшись, он увидел, как Зибен взмахнул рукой, а стрелок, стоявший у окна, выронил арбалет и свалился вниз с ножом в глазнице. Зибен опустился рядом с Друссом на колени.

— Лежи смирно. У тебя стрела в спине!

— Уйди! — заорал Друсс, поднимаясь на ноги. — Ровена! Спотыкаясь, он двинулся вперед, но корабль скользил по волнам все быстрее и быстрее, и ветер надувал его парус. Друсс чувствовал, как течет по спине кровь, собираясь у пояса. Страшная слабость охватила его, и он упал снова.

— Надо доставить тебя к лекарю, — услышал он, и голос поэта сменился оглушительным гулом в ушах. Корабль с раздутым парусом повернул на восток.

— Ровена! Ровена!

Камень пристани холодил ему лицо, далекие крики чаек глумились над его горем. Мучимый болью, он еще раз попытался встать... и упал за край мира.

Коллан, отбежав подальше, оглянулся назад. Он увидел, как страшный воин упал, а его товарищ опустился рядом на колени. Коллан остановился и сел на причальную тумбу, чтобы отдышаться. Невероятно! Этот безоружный гигант обратил в бегство вооруженных людей. Борча был прав. Сравнение с быком оказалось как нельзя более точным. Завтра Коллан спрячется в своем убежище на южной стороне, а потом, как советовал Борча, обратится к Старухе. Пусть насылает чары, вызывает демонов, прибегает к яду — все что угодно.

Он встал, увидев в тени у стены темную фигуру.

— Чего тебе надо? — крикнул он.

Незнакомец шагнул вперед. Луна осветила два коротких меча, висевших у него на поясе. Кафтан из мягкой черной кожи. Перехваченные сзади длинные черные волосы.

— Я тебя знаю? — спросил Коллан.

— Сейчас узнаешь, изменник. — Незнакомец обнажил правый меч.

— Не того ты задумал ограбить. — Коллан вынул саблю и взмахнул ею крест-накрест, разминая запястье.

— Я не грабить тебя пришел, Коллан. — Незнакомец медленно приближался к нему. — Я пришел убить тебя.