Чудесное наследство. Книга 1 - Каришнев-Лубоцкий Михаил Александрович - Страница 13

Глава двадцать седьмая

Что такое неделя для настоящего привидения? Сущий пустяк – одно мгновение! Но если эту неделю вы прожили без дорогих для вас существ, к которым вы привыкли и с которыми сроднились всем сердцем, она покажется вам целой вечностью. Ганс и Ольгерд так истосковались за это время по своей хозяйке, Улле и Шнапсу, что стали очень раздражительными и ссоры закипали между ними из-за всякой ерунды чуть ли не через каждые пять минут. То они чуть было не передрались, болея у телевизора за футбольные команды: Ольгерд переживал за «Призраков Мерхенштайна», а Ганс-Бочонок за «Подземных Монстров». То они сцепились, не сойдясь в едином мнении по поводу меню на завтрашний день: Ганс хотел сварить сосиски с тушеной капустой, а Ольгерд настаивал на супе с клецками и парочке отбивных. А когда к ним однажды заявилась Кэтрин Мюллер и сообщила о письме баронессы и ее просьбе выслать КАКОЙ-ТО БЛОКНОТ ИЗ-ПОД КАКОГО-ТО ЧАЙНИКА, они дружно кинулись в столовую и также дружно схватили драгоценную книжицу цепкими мужскими руками.

– Чур, я понесу блокнот Кэтрин!

– Нет, я!

– Я первый его взял!

– Нет, я первый!

Ганс-Бочонок изловчился и лягнул приятеля в правое бедро. Ольгерд отплатил другу тем же самым.

– Ах ты, ржавая железяка! Ты еще пинаться вздумал?! – Ганс боднул рыцаря головой в грудь.

Ольгерд не остался в долгу, и отправил Ганса-Бочонка в легкий нокдаун ударом шлема в лоб. Воспользовавшись паузой, славный рыцарь помчался к Кэтрин и вручил ей, чудом уцелевший во время схватки, блокнот.

– Спасибо, вы очень любезны! – и внучка бывшего манекена исчезла за дверями.

– Ты думаешь, что победил? – просипел Ганс-Бочонок, вползая в холл. – Поединок еще только начинается! К барьеру, ржавая железяка, к барьеру!

– А это где? – полюбопытствовал Ольгерд.

– Там, где стоишь!

– Очень хорошо… Будем драться на шпагах?

– Я предпочел бы кулаки. – Ганс-Бочонок с трудом поднялся с пола и принял боксерскую стойку.

– У нас нет секундантов, – напомнил рыцарь.

– Они нам не нужны! Будем драться до конца!

– Лучше до изнеможения…

– На поединках не торгуются! К барьеру! На счет «три!» начнем!

Ольгерду ничего не оставалось делать, как тоже принять боксерскую стойку и начать отсчет:

– Раз!.. Два!..

– Три!! – Толстяк-привидение ударил кулаком по рыцарскому шлему и раздавшийся звон прозвучал, как удар гонга.

Поединок шел долго и с переменным успехом. То наступал Ганс-Бочонок, а Ольгерд отступал, то разъяренный рыцарь загонял противника в угол, и тому приходилось отбиваться чуть ли не ногами. От мощных ударов тяжелых кулаков Ганса-Бочонка Ольгерда предохраняли металлические доспехи, зато у толстяка было преимущество в маневренности. Дело кончилось тем, что оба соперника повалились одновременно друг на друга без сил и Ганс оказался наверху. Несколько ленивых взаимных тумаков уже в лежачем положении – и поединок прекратился.

– Ну что, доволен? – хрипло спросил толстяк.

– Очень, – пробормотал сквозь забрало Ольгерд. – Я так давно не дрался на дуэли!

– Хоть ты мне и друг, но не рассчитывай, что я стану оказывать тебе подобную услугу каждый день. Вставай, хватит лежать в позе отдыхающего победителя!

– Подожди. Ганс. Кажется, мне сюда пришла прекрасная мысль… – Ольгерд ткнул пальцем в свой шлем.

Ганс-Бочонок откинул забрало и заглянул внутрь.

– Где она? – спросил он с любопытством.

– Я подумал… – Ольгерд сделал паузу и закончил фразу потеплевшим голосом: – … нам нужно поехать к баронессе! Конечно, это не совсем по-рыцарски – заявляться в гости без приглашения, – но…

– Никаких «но»! Пусть это не по-рыцарски, зато великолепно! Никогда не думал, что в этой штуке, – Ганс похлопал по шлему друга рукой, – есть мозги!

– Есть, Гансик, есть. И они не любят, когда их выколачивают!

– Прости, я увлекся. – Ганс помог Ольгерду подняться и усадил его в кресло.

– Отправимся завтра, – сказал рыцарь тоном, не терпящим возражений. – Рано утром.

– Полетим по воздуху? – поинтересовался толстяк.

– Нет. Все эти самолеты, вертолеты, электрические провода… – с недовольством произнес рыцарь. – Ты помнишь, как я однажды замкнул высоковольтную линию? Пять городов сидели без света целые сутки, пока все не починили.

– Ты тоже сыпал искрами всю неделю, – улыбнулся Ганс-Бочонок. – Полеты, конечно, отменяются!

– На поезде тесно, будут проблемы с пассажирами… Вот что, Гансик: мы поплывем с тобой по реке на теплоходе! Или на барже, это еще лучше. По реке от Мерхендорфа до Гнэльфбурга прямая дорога!

– Плыть дольше, – поморщился толстяк.

– Зато никаких приключений! – радостно заявил Ольгерд. – Ну что, договорились?

Ганс-Бочонок подумал и нехотя протянул руку приятелю:

– Хорошо, договорились…

Глава двадцать восьмая

Самоходная баржа-сухогруз шла привычным фарватером вниз по реке. На самом ее носу, на крышке одного из люков, сидели Ганс и Ольгерд и вместо того, чтобы любоваться красотами летней ночи, дружно вздрагивали от каждого раската грома: хлестал страшный ливень и ежесекундно вспыхивали молнии. Иногда молния ударяла в Ольгерда и тогда облачко пара взлетало вверх, осеняя голову рыцаря своеобразным ореолом.

Такое природное явление очень смутило рулевого Курта и он спросил у стоявшего рядом с ним в рубке капитана:

– Что за чертовщина, господин капитан? Молнии так и лупят по крыше и совсем плюют на громоотвод!

– На реке много сюрпризов… Поплаваешь с мое и не такое увидишь!

Лицо рулевого вдруг стало испуганным:

– Господин капитан… Кажется, я уже вижу…

– Что, Курт?

– Не такое…

И рулевой кивком головы указал на проявившийся силуэт Ольгерда. Молнии все-таки раскалили его докрасна и он стал виден простым смертным.

– Ты слышал, Курт, об огнях Эльма? – спокойно спросил капитан и, как ни в чем не бывало, пыхнул трубкой.

Рулевой утвердительно кивнул:

– Да, конечно, слышал…

– Это – из той же оперы.

– Я люблю оперы про рыцарей!

И тут же Курт вновь очень удивился:

– Но как он оказался на нашей барже?

Капитан слегка поморщился, но все-таки ответил:

– Это так говорится: «из той же оперы». Загадочное природное явление – вот что это такое!

Он хотел рассказать молодому матросу про огни Эльма, Летучий Голландец, другие чудеса, но в этот момент более важное дело отвлекло его внимание: на мачте погасли сигнальные огни.

– Проклятье, кажется, сели аккумуляторы. Придется вставать на якорь и терять драгоценное время! – Капитан перебросил трубку из правого уголка рта в левый и сам встал за штурвал.

– Ты слышал, Ольгерд? – прошептал сердито Ганс-Бочонок приятелю. – Будем теперь торчать посреди реки, как пни! А все из-за тебя: это твоя идея – плыть по реке на барже!

«Красное видение» повернуло голову в сторону рубки и, подумав немного, встало на ноги и поковыляло к злополучной мачте. Подойдя к ней, оно схватило левой рукой электрический провод. Сигнальные огни, получив мощную подпитку, вновь ярко вспыхнули.

– Видно, сам дьявол нам сегодня помогает… – прошептал капитан и снова перебросил трубку в противоположный угол рта. Нагнулся к переговорному устройству и прорычал команду:

– Эй, в машинном отделении! Прибавьте обороты, не будем терять такой шанс!