Ветер времени - Кочетков Виктор Александрович - Страница 25

25

покой разрывал треск мотора оглушительный в полной тишине спящего леса. Мотоцикл пробирался узкой тропой, гремя коляской и прыгая колесами по корневищам высоких деревьев, протянувших близко под землей свои длинные лапы. Одинокий луч света метался по тесно стоящим стволам, ненадолго выхватывая из темноты ближайший участок дороги. За рулем в глухом гермошлеме и длинных мотоциклетных перчатках-крагах, будто наездник на горячившемся скакуне, восседал Дымка. В коляске, в позе впередсмотрящего, устроился Василий, а позади, на жестком сиденье примостился Виктор. Они возвращались домой, едва успев подать сигнал гуманоидам. Сегодня вновь появились крутящиеся шары, и показалось, заметили огненную стрелу. Покружились над холмом и будто растаяли. Учитель ликовал, радуясь, что его задумка сработала.

Уже подъезжая к селу, заметили, как высоко взметающиеся трепещущие языки пламени охватывают чью-то избу, высвечивая окрестности мерцающим огненным заревом. Резко прибавили скорость и, оставляя за собой серый пыльный шлейф, быстро помчались на хутор.

Сергей с Натальей спали, утомленные долгими ласками, не замечая прыгающих по темным стеклам кроваво-красных, зловеще мигающих сполохов. По двору бежали неодетые люди, кричали что-то друг другу и громко звенели пустыми ведрами. В окно сильно застучали:

– Вставайте! Пожар!.. Пожар!..

Малыш вскочил первым, кинулся к растворенному окну. Совсем рядом горел дом бухгалтера Павла Андреевича. С правой стороны разгоралась крыша коровника. Сельчане, распахнув настежь ворота, в спешке спасали, уводя подальше, домашнюю скотину.

Наталья с испуганными расширившимися зрачками скоро одевалась. Он бросился в сени, на бегу надевая пирамиды и впрыгивая в кирзовые сапоги сорок восьмого размера. Торопливо накинул джинсовую куртку и выбежал во двор.

Деревянная изба карлика полыхала гудящей стеной пламени. Горели чердак и крыша. Куски шифера громко взрывались, разлетаясь во все стороны дымящимися осколками. Высоко занимались багровым тлением стены и жители, набирая из колодца воду, в отчаянии заливали раскаленные бревна. Входная дверь была запертой, из-под узких щелей валил светлый, растекающийся веером дым. Подъехал мотоцикл, из него выскочили и заметались, не зная за что хвататься, ночные гуляки.

Председатель, громко крича и ругаясь во весь голос, расставил людей в цепь. Начали быстро передавать полные ведра. Кто-то крикнул:

– А хозяин-то где?

Заголосили женщины, рыдая и ужасаясь страшной догадке. Лилипут с семьей не смог выбраться и находился в охваченном огнем доме. Стало понятно, что уже невозможно остановить бушующую стихию. К дому нельзя было подойти из-за нестерпимого жара. Все понимали тщетность усилий, в растерянности продолжая плескать из ведер и видя, как вода, попав на раскаленные бревна, тут же исчезает, превращаясь в пар.

Остановив ищущий взгляд на брошенном мотоцикле, у Малыша мелькнула безумная рискованная идея.

– Лей!.. – не медля ни секунды, закричал он и, выхватив ведро, опрокинул на себя.

– Лей! – кричал стоявшим, не понимающим хуторянам. Но сообразили, подчинились громовому голосу, облили его студеной водой. Серега подбежал к мотоциклу, схватил висящий на руле гермошлем, мигом надел на голову. Натянул длинные с широкими обшлагами кожаные краги. Опустил, будто рыцарское забрало, стекло на шлеме. И бросился к пылающему дому.

Чудовищным ударом вышиб входную дверь и сразу скрылся в клубах едкого плотного дыма, густо валившего из дверного проема. Чуть рассеялось внизу, и все увидели лежащего у порога Павла Андреевича. Сергей подхватил его на руки и бегом вынес на безопасное место.

– Лей! – кричал из-под стекла. На него вылили два ведра, и он помчался в трещавший, готовый вот-вот рассыпаться дом.

Навстречу из горящего дверного проема быстрыми скачками выпрыгнула пушистая черная кошка, крепко сжимающая в зубах жалобно пищащего, совсем крошечного, слепого еще котенка. Бросила под забор и кинулась обратно. Но не в силах из-за обжигающего жара приблизиться, страшно звала, мяукала и визжала, высматривая оставшихся в объятом со всех сторон огнем доме, всего лишь неделю назад родившихся котят.

Малыш ворвался в горницу, увидел на кровати маленьких гномов и златовласую миниатюрную женщину, находящихся без сознания. Казалось, они мирно спят, не подозревая об опасности.

Балки угрожающе трещали, с потолка сыпались горящие куски дранки, комната заполнена густым смрадным дымом. От жара невозможно стоять. Он опустился на колени, поволок за собой скрежетавшую по парящему полу железную кровать.

Взгляд случайно упал на лежащую рядом подстилку со сбившимися в шевелящийся комок, жалобно мяукавшими котятами. Вокруг них уже бушевало пламя.

Добравшись до дверей, схватив вместе с дымящимся матрасом лилипутов, на шатающихся ногах, угоревший, вынес подальше, мягко опустил на землю. Подбежавшие люди обливая их водой, хлопали по щекам. Сергей стоял с кружившейся головой, все вокруг качалось и туманно плыло перед глазами.

Подлетела Наталья, выхватила полное ведро, опрокинула на прогоревшую тлеющую одежду, стянула обуглившийся шлем, обняла, прижалась крепко. Гигант стоял на подгибающихся ногах, ощущая во рту горький вкус едкого чадного дыма, глубоко проникшего внутрь. Мозг не соображал, хотелось упасть на землю и долго лежать без движения. Остановившимся взглядом в оцепенении смотрел, как огненные языки пожирают крышу, как полыхает уже полностью объятый пламенем дом.

Вдруг сверкнула блеснувшая ослепительная точка и мысль, будто разящая молния, взорвалась в закипающей голове.

– Лей! – заорал он подбежавшему мужику. – Лей! – напугал второго, неумолимо отстраняя, отрывая от себя взволнованную Наталью.

Мужики полными ведрами плеснули на мокрого до нитки спасателя, окатили водой широкую спину. Малыш натянул дымящийся шлем, опустил стекло и кинулся в разваливающуюся на глазах избу.

– Нет! – умоляюще закричала Наталья, в смертельном предчувствии протягивая вслед руки. – Сережа-а!.. Нет!.. Вернись!.. – забегала, заметалась вместе с обезумевшей кошкой, подле всепожирающего пожарища.

Серега скрылся в лижущих сухую древесину языках пламени. Дом пронзительно затрещал, сильно прогибаясь. Кровля проваливалась горящими кусками. Пылающие стены медленно заваливались набок. Народ кричал, голосил жалобными стенаниями, причитал предчувствием неотвратимой беды.

Наталья обреченно пала на колени, с тяжелым мучительным стоном в отчаянии закрыла лицо руками. На пороге в клубах огня и дыма возникла высокая фигура в обожженном мотоциклетном шлеме, имеющая на месте лица закопченное дочерна стекло. Руки в огромных перчатках прижимали к груди пищавший тонкими голосами шевелящийся комочек.

В тот же миг дом окончательно рухнул, падая с грохотом и окутываясь туманом горячей пыли, разбрасывая вокруг брызги искрящейся золы. Пылающая потолочная балка скользнула по шлему, тяжело ударила в спину и, разлетевшись брызжущим облаком, рассыпалась на багровые тлеющие уголья.

Малыш интуитивно сделал несколько широких шагов уходя прочь от невыносимого жара и весь дымящийся, грузный, большой, как подкошенный свалился в беспамятстве, оступившись подогнувшимися обессиленными ногами. Маленькие черные котята слепо тыкались во все стороны, робко вылезая из-под поверженного спасителя, и тут же в страхе заползали обратно.

Вокруг вертелась ошалевшая кошка и, выхватывая по одному, крепко зажав в зубах, стремительно уносила детенышей. Подскочила перепуганная Наталья. Обжигаясь, кое-как стащила с него горячий шлем и, поспешно обхватив